Энрик Мираллес. Здание парламента в Эдинбурге

На прошлой неделе объявлено об окончании строительства нового здания парламента Шотландии в Эдинбурге. Официальное открытие с участием британской королевы и 600 званых гостей состоится 9 октября. Но уже сейчас все причастные к строительству и сторонние наблюдатели подводят итоги этого проекта, длившегося 6 лет и "прославившегося" многочисленными срывами графика, 11-кратным увеличением бюджета и двумя смертями.

Перечеркнут ли архитектурные достоинства нового комплекса муки его рождения? Причины, по которым затраты на строительство выросли с 40 млн до 431 млн фунтов стерлингов (около 644 млн евро), давно и хорошо известны: политики недооценили реальную стоимость и вмешивались в ход строительства, менеджеры неумело руководили, архитекторы меняли планы и даже расследование, затеянное независимой комиссией, чтобы обличить эти беспорядки, обошлось в результате слишком дорого.

Здание парламента — грандиозное сооружение в старой части Эдинбурга, протянувшееся на значительной части булыжной "Королевской мили" рядом с дворцом Холируд, заложенным как монастырь в 1280 г., с XV века ставшим резиденцией шотландских королей, а ныне являющимся официальной резиденцией британской королевы в Шотландии.

Проект нового шотландского парламента создавал архитектор Энрик Мираллес из Барселоны, который в 1998 г. выиграл соответствующий международный конкурс. Но Мираллес, которого называли наследником великого Гауди, к несчастью, в 2000 г. умер, после чего архитектурную часть проекта взяла на себя его жена и партнер Бенедетта Тальябуе.

Заказчики застройки желали получить сооружение с особым шотландским характером. Для этого архитектор черпал вдохновение в окружающих ландшафтах и искусстве знаменитого архитектора и дизайнера Чарльза Ренни Макинтоша. Перевернутые вверх дном лодки на побережье навеяли Мираллесу идею формы крыши, а здание, целиком сделанное из местных пород, должно было естественно "вырастать из земли". Мираллес вообще любил метафоры и постарался изучить и максимально использовать все шотландские символы.

То, что получилось в результате, напоминает некоторым посетителям "детский садик". Эксперты считают, что, по всей вероятности, слово "шедевр" вряд ли будет часто употребляться для определения нового шотландского парламента. Надежды, подаваемые поначалу проектом Мираллеса, по их мнению, не сбылись. Первоначальную элегантность проекта, растущего "из земли", заменил массивный комплекс, заполнивший собой все промежутки, которые стоило бы оставить, чтобы здание дышало. Сложность плана и деталей оказалась чрезмерной. И даже те самые лодки, которые были такими обаятельными в рисунках Мираллеса, выглядят теперь как-то не так.

План Мираллеса напоминает связку листьев, раздавленных на лесном полу. Листья — еще одна из метафор архитектора. Все в структуре должно было поддержать чрезвычайно сложную центральную часть, с тяжелыми секциями из стали и дерева. Пролет там не слишком широкий, но он придает крыше сложность, которая сбивает с толку даже опытного инженера-строителя. Это можно видеть в вертикалях, в причудливых очертаниях башен, в странных формах окон, которые оказались слишком узкими. Из них даже не видны, как предполагалось, Холирудский дворец и "Трон Артура" — самый высокий (250 м) из семи холмов, на которых расположен Эдинбург. Явная сложность проекта — это первое, что нужно учесть, чтобы понять, почему шотландский парламент обошелся так дорого.

Архитектурные критики отмечают находки, в которых талант Мираллеса проявился вполне, но их общий вердикт гласит, что архитектор не справился с искушением сделать большой жест. Уж очень пафосной была задача. В сентябре 1997 г. население Шотландии проголосовало за создание парламента. Тогдашний министр по делам Шотландии Дональд Дево решил, что первые парламентарии должны быть сначала избраны, а уж потом они определят, какого парламента хочет "новая" Шотландия. Когда членов парламента, наконец, привлекли к обсуждению, они настояли на том, чтобы увеличить количество помещений, в результате и масштаб здания, и его бюджет, соответственно, раздулись.

При этом изначально Дево выбрал для строительства островной участок с дорогами в четырех направлениях — идеал для автомобилистов-камикадзе. В порыве наивности шотландцы объявили, что, поскольку до сих пор ближайшая к ним террористическая организация — Ирландская республиканская армия — никогда ничего не взрывала в Шотландии, то и риска терроризма как бы не существует. Все переменилось 11 сентября 2001 г., и это опять потребовало корректировки проекта. Кроме того, почти все в здании было разработано впервые, поэтому тестирование опытных образцов и затем укрепление здания, построенного большей частью из стекла, также стало фантастически дорогим.

Надо сказать, что строительство зданий для парламентов вообще дело не слишком легкое и благодарное. За последние полвека наберется совсем немного успешных проектов такого рода: работа Ле Корбюзье для "новой Индии" в Чандигаре, комплекс Оскара Нимейера для "новой Бразилии" в Бразилиа, реконструкция Рейхстага Норманом Фостером для "новой Германии". И все эти проекты переживали множество похожих трудностей.
Можно привести и другие примеры — Уэльсская Ассамблея в Кардиффе, которую англичанин Ричард Роджерс спроектировал как простое здание под навесом, напоминающим волнистую шляпу. Это здание намного проще, чем шотландское, но лорд Роджерс столкнулся с теми же проблемами, перед которыми оказался в Эдинбурге Мираллес и наследовавшие ему архитекторы: политическое вмешательство, вопросы стоимости, враждебность прессы, длительные задержки, вызванные плохим управлением плюс отказ в доверии нанимателей и повторное приглашение на должность генерального проектировщика. И хотя конкурсы на оба здания проходили в 1998 году, здание в Уэльсе будет закончено только в будущем году. Правда, с бюджетом там все более или менее в порядке. Здание австралийского парламента в Канберре по проекту выигравших в 1979 г. международный конкурс американских архитекторов Митчелла и Джиргола было закончено 9 лет спустя и намного превысило первоначальную стоимость.

Таким образом, шотландский парламент построили даже быстрее прочих, хотя он обошелся несколько дороже. По своим архитектурным качествам парламент, вероятно, приблизится к тройке лидеров. Если учесть все эти факты, то на вопрос "Стоит ли новый шотландский парламент потраченных денег?", заданный комиссией лорда Фрейзера, нужно было бы ответить положительно. Но глава следственной комиссии лорд Фрейзер не призывал опытных критиков или историков, не делал объективных сравнений. Вместо этого он решил "заклеймить" проект за год до того, как он был закончен. Такой подход, считают аналитики, может только напугать архитекторов, отбить у них охоту рисковать и экспериментировать. Вот если новый шотландский парламент все же ждет успех, тогда, пожалуй, не будет иметь существенного значения, чего стоило его строительство или сколько оно отняло времени.

• Энрик Мираллес (1955 — 2000) изучал архитектуру в архитектурной школе Барселоны. В 1983 г. получил степень доктора философии, защитив диссертацию "Кое-что замеченное справа и слева (без очков)". Был профессором барселонской школы архитектуры, Гарвардского университета, приглашенным профессором и лектором Колумбийского и других университетов в США, Южной Америке и Европе. Член Королевского союза архитекторов Шотландии.

Елена РЫБАЛТОВСКАЯ