"Вольнае паветра": пресс-конференция с Артемием Троицким
В ночь с 15-е на 16-е июля под Воложином прошел второй фестиваль этнической музыки "Вольнае паветра", куда был приглашен самый известный музыкальный критик на постсоветском пространстве Артемий Троицкий. На следующий вечер в модном "NewsCafe" была организована пресс-конференция со знаменитостью.
...По журналистам летали навящивые мухи, журналистов не поили, не кормили, теснили по стенам, животы самовольно прижимались к столам. Барышни в янтаре и прочие напомаженные стояли и сидели в сторонке, в то время как мы и наши ноги братались беспрестанно.
Ничего нового нам, впрочем, не сказали. Сразу же появилось чувство, что мы - студенты иностранного журфака (того самого, московского, на котором читал лекции Артемий), а Артемий - наш заграничный преподаватель. Или другой вариант (тут пространственные плоскости немного смещаются): Артемий - столичный преподаватель, известный авторитет, лицо, уважаемое в высшем свете. А мы - небольшая провинция, которая живёт своими праздниками минувшего века.
"Ох, я не бывал на таких мероприятиях с конца 70-х начала 80-х годов! Помню, были в Советском союзе старые любимые полуподпольные фестивали на хуторках, с костером... Спасибо вам! Мне очень понравилось вновь на таком побывать!" Читайте: "Давно я не бывал в деревне! Как хорош, как свеж воздух здесь! Я успел позабыть о таких радостях сельской жизни, как заботы о посеве, охота на вальдшнепов, по утру с удочкой к пруду"... Мы волновались и прилежно все записывали, хотя Артемий в общем и целом говорил довольно банальные вещи (кто ж знал). Все "студенты" были в основном со звукозаписывающими устройствами (устаревшими, провинциальными, но все же) - такая взрослая, современная лекция.
Вопросы, если честно, задавать было страшно. Да и как-то неуместно. Бывает, человек говорит таким жирным, насыщенным слоем информации, что не продохнёшь... Он говорит и как бы подразумевает: "Я уже все сказал". И все, что спросишь - будет уже априори звучать глупо. Но вопросы, конечно же, задавались, а то как же без вопросов, без вопросов нельзя. Правильных вопросов было от силы два. Без еды и воды ситуация совсем накалялась.
Частенько мы чувствовали, что нас отчитывают за невыученный урок, за списанную контрольную, за непристойности и шалости ("На выступлении PetePaff cовершенно завалили звук! Был не звук, а просто лажа!") У вас, студент Васечкин, неплохой потенциал. А вот вы, дорогой друг, ничем не интересны, увы. "В принципе, на той или иной российской поляне вы можете найти своего слушателя", - немного погодя, ответил Артемий на стремительные расспросы о том, как же нашим звездам все-таки пробиться в заветную Российскую Федерацию. Напоследок Артемий заверил, что половина из услышанных им групп совершенно спокойно смогла бы выступать в московских клубах.
Удовлетворившись таким заявлением, у журналистов вдруг появилась некоторая смелость в вопросах, а у Артемия - несколько насмешливая афористичность в ответах. "Славянский базар" - праздник безграничной пошлости", "Попса - самый бессодержательный и легковесный музыкальный стиль", "Пиратство - это никакое не пиратство, а восстановление справедливости". Артемий, впрочем, в некоторых вопросах был невыносимо уклончив.
"Мы же тоже журналисты, поэтому нам интересно", - бесстрашно настаивала одна девушка. Таким образом, она попыталась разрушить те мощнейшие чары обаяния, внятности, недюжинной вкрадчивости и убедительности Троицкого. "Мы вам не студенты! Мы вам - коллеги!" - как бы говорила она... "Ну, ребят, что я могу сказать вам по этому поводу", - бывало, снисходительно начнёт Артемий в ответ на какой-нибудь очередной забавный вопрос.
В одном моменте Артемий чуть даже не обозвал белорусов маргиналами, но этого, слава богу, никто не заметил, да и сам Артемий быстро опровергнул уверенным "ну не-е-ет" и тут же распространился о том, что к нам на самом-то деле все по-доброму относятся. Это случилось на вопрос о том, ходят ли какие-нибудь смешные истории, анекдоты про белорусов в Москве. Да-а-а, издалека к нам занесло диковинного гостя!
Надо же было (не все журналисты были журналистами музыкальными, и далеко не все себе представляли, о чем идет речь; поэтому было то стыдно, то гордо) воспользоваться случаем и расспросить интуриста уж обо всём: почем колбаса, что нынче в моде... И без того конфузная лекция разрешилась жидковатыми аплодисментами. Приезжайте, Артемий Кивович, как-нибудь ещё посмотреть на выполонный щавельник. Мы его специально выпалывать будем.
Мария Грудько
...По журналистам летали навящивые мухи, журналистов не поили, не кормили, теснили по стенам, животы самовольно прижимались к столам. Барышни в янтаре и прочие напомаженные стояли и сидели в сторонке, в то время как мы и наши ноги братались беспрестанно.
Ничего нового нам, впрочем, не сказали. Сразу же появилось чувство, что мы - студенты иностранного журфака (того самого, московского, на котором читал лекции Артемий), а Артемий - наш заграничный преподаватель. Или другой вариант (тут пространственные плоскости немного смещаются): Артемий - столичный преподаватель, известный авторитет, лицо, уважаемое в высшем свете. А мы - небольшая провинция, которая живёт своими праздниками минувшего века.
"Ох, я не бывал на таких мероприятиях с конца 70-х начала 80-х годов! Помню, были в Советском союзе старые любимые полуподпольные фестивали на хуторках, с костером... Спасибо вам! Мне очень понравилось вновь на таком побывать!" Читайте: "Давно я не бывал в деревне! Как хорош, как свеж воздух здесь! Я успел позабыть о таких радостях сельской жизни, как заботы о посеве, охота на вальдшнепов, по утру с удочкой к пруду"... Мы волновались и прилежно все записывали, хотя Артемий в общем и целом говорил довольно банальные вещи (кто ж знал). Все "студенты" были в основном со звукозаписывающими устройствами (устаревшими, провинциальными, но все же) - такая взрослая, современная лекция.
Вопросы, если честно, задавать было страшно. Да и как-то неуместно. Бывает, человек говорит таким жирным, насыщенным слоем информации, что не продохнёшь... Он говорит и как бы подразумевает: "Я уже все сказал". И все, что спросишь - будет уже априори звучать глупо. Но вопросы, конечно же, задавались, а то как же без вопросов, без вопросов нельзя. Правильных вопросов было от силы два. Без еды и воды ситуация совсем накалялась.
Частенько мы чувствовали, что нас отчитывают за невыученный урок, за списанную контрольную, за непристойности и шалости ("На выступлении PetePaff cовершенно завалили звук! Был не звук, а просто лажа!") У вас, студент Васечкин, неплохой потенциал. А вот вы, дорогой друг, ничем не интересны, увы. "В принципе, на той или иной российской поляне вы можете найти своего слушателя", - немного погодя, ответил Артемий на стремительные расспросы о том, как же нашим звездам все-таки пробиться в заветную Российскую Федерацию. Напоследок Артемий заверил, что половина из услышанных им групп совершенно спокойно смогла бы выступать в московских клубах.
Удовлетворившись таким заявлением, у журналистов вдруг появилась некоторая смелость в вопросах, а у Артемия - несколько насмешливая афористичность в ответах. "Славянский базар" - праздник безграничной пошлости", "Попса - самый бессодержательный и легковесный музыкальный стиль", "Пиратство - это никакое не пиратство, а восстановление справедливости". Артемий, впрочем, в некоторых вопросах был невыносимо уклончив.
"Мы же тоже журналисты, поэтому нам интересно", - бесстрашно настаивала одна девушка. Таким образом, она попыталась разрушить те мощнейшие чары обаяния, внятности, недюжинной вкрадчивости и убедительности Троицкого. "Мы вам не студенты! Мы вам - коллеги!" - как бы говорила она... "Ну, ребят, что я могу сказать вам по этому поводу", - бывало, снисходительно начнёт Артемий в ответ на какой-нибудь очередной забавный вопрос.
В одном моменте Артемий чуть даже не обозвал белорусов маргиналами, но этого, слава богу, никто не заметил, да и сам Артемий быстро опровергнул уверенным "ну не-е-ет" и тут же распространился о том, что к нам на самом-то деле все по-доброму относятся. Это случилось на вопрос о том, ходят ли какие-нибудь смешные истории, анекдоты про белорусов в Москве. Да-а-а, издалека к нам занесло диковинного гостя!
Надо же было (не все журналисты были журналистами музыкальными, и далеко не все себе представляли, о чем идет речь; поэтому было то стыдно, то гордо) воспользоваться случаем и расспросить интуриста уж обо всём: почем колбаса, что нынче в моде... И без того конфузная лекция разрешилась жидковатыми аплодисментами. Приезжайте, Артемий Кивович, как-нибудь ещё посмотреть на выполонный щавельник. Мы его специально выпалывать будем.
Мария Грудько
