EYECOIN

Тьма и Свет

Впервые я услышал их на Sanity Fest – тогда они своим выступлением поразили большинство из присутствующей публики (и меня в том числе), выступив уж точно не хуже поляков. Затем – совместное выступление с FAUST AGAIN, затмив своим сетом гостей из Польши. Представить себе, что в Беларуси есть коллектив, играющий на достойном уровне свою музыку (без ориентации на российские псевдо-альтернативные группы), преисполненную свежими музыкальными идеями, было сложно. Но тем не менее – это факт. И имя ему EYECOIN. Коллектив явился для меня темным лучиком света в малообещающем болоте. На вопросы отвечали: В – Вика (барабаны), С – Сергей (гитара), М – Максим (вокал), Я – Ярослав (бас).

– За ударной установкой у вас играет девушка – это вносит некие разногласия в мужской коллектив?Я: Хмм… очень интересно, какие разногласия это может вносить? Нет, у нас никогда не возникало таких проблем, да и я уверен, что не возникнет. Мы все достаточно давно друг друга знаем, и у нас в группе отличные дружеские отношения.
М: Для меня Слава, Вика и Сергей – словно вторая семья. А какие серьезные разногласия могут быть в семье? Я не понимаю те группы, в которых участники постоянно ссорятся и посылают друг друга. Зачем тогда играть вместе? Мы, конечно, иногда спорим. Например, во время создания новых композиций: подходит сюда этот рифф или не подходит, играть здесь «польку» или «вертолет». Но все эти «споры», как правило, длятся не больше минуты и проходят в нормальной форме: никакого трехэтажного мата и угроз уйти из группы. Так что «разногласий в мужском коллективе», у нас нет. Есть только конструктивный «спор» или диалог (назови это как хочешь) между членами семьи, в котором рождается новая композиция.
С: Я считаю, что наша группа выгодно отличается от семьи тем, что мы все-таки сами выбрали себе «родственников». И шли к такому составу мы достаточно долго… Как результат – вероятность возникновения даже самых незначительных конфликтных ситуаций сведена к нулю.
В: Личность человека играет намного большую роль, чем его пол. Мы все занимаемся общим делом, уважаем друг друга, и я вообще не понимаю, какие могут быть причины для разногласий в этом плане.

– Что является определяющим в вашем творчестве, его основным мотивом – идея или музыка?
М: Для нашего творчества важно и то и другое.
Я: По-моему, нельзя ставить какую-то из этих вещей на первое место в творческом процессе. Есть достаточное количество групп, у которых идеи и музыка находятся на абсолютно разных уровнях, и поэтому зачастую вызывают, по крайней мере, смех, и групп с отсутствием смысла и наличием музыки в избытке, особенно сейчас, когда для создания групп есть все условия. И это очень смешно почти во всех случаях... в остальных – просто противно.
М: Да гораздо приятней и интересней слушать группы, в которых помимо музыки есть хоть какие-то идеи. Причем необязательно эти идеи должны вращаться вокруг политики. Есть группы, которые делают концептуальные альбомы по комиксам, фильмам, книгам, играм, по выдуманным самими же музыкантами мирам.
В: Наличие идей добавляет группе новое измерение, так сказать. То есть это уже не просто музыка ради музыки, это уже и отражение тебя как человека и твоих мыслей. Все это делает музыку и весь процесс более личным и значимым.

– Тексты ваших песен имеют абстрактную направленность или же персонифицированы на конкретных людях из вашего окружения (либо вас самих)?
Я: В наших текстах мы стараемся отражать вещи, которые нас окружают и в какой-то мере напрягают. Естественно, мы живые люди и не можем зацикливаться на социальных либо личных переживаниях. Музыка и существует, чтобы выражать человеческие чувства и переживания, которые не должны быть всегда направлены на один предмет, поэтому если мне не нравится то, что мой друг делает идиотские вещи, то почему бы не написать об этом текст.
М: Могу добавить лишь то, что когда я пишу свой очередной текст, я стараюсь сделать его метафоричным и мрачным. Мне неинтересно и скучно писать банальные лозунговые тексты. Например, вместо того, что бы называть ментов – «ментами», я лучше превращу их в големов сделанных из кусков прогнившего мяса.

– Выскажите ваше отношение к общественным движениям, в которых участвуют многие музыканты на сегодняшней сцене: sXe (в том числе hardline), anitfa, Food Not Bombs.
Я: Извини, немного некорректно сформулирован вопрос. В постсоветском пространстве из-за общей отрешенности от новых течений почти все вещи, которые доходят сюда всегда с опозданием, обрастают какими-то нереальными стереотипами, коверкаются и всячески уродуются как тинэйджерами (основными потребителями), так и СМИ, которые зачастую неспособны адекватно проанализировать новые течения в культуре. Антифашизм – это совершенно не движение, а нормальный взгляд на данную проблему любого вменяемого человека. Почему-то именно в нашем регионе развиваются такие феномены, как наци-металисты в майках NAPALM DEATH, NASUM, SUFFOCATION (!!) и тому подобные личности, что, на мой взгляд, не просто показатель скудоумия, а вопиющий случай дебилизма. Straight Edge тоже не движение, а просто личное отношение человека к употреблению алкоголя, табака, наркотиков и вещам, которые не только отравляют ваш мозг, но и позволяют определенным людям на этом неплохо нагревать свой зад. Просто надо уметь реально оценивать вещи своими мозгами и разделять, что хорошо и что плохо. К хардлайну может быть, по-моему, только строго негативное отношение. Как можно верить в свою исключительность только из-за того, что ты не считаешь нужным ходить с друзьями "на пиво" в пятничный вечер. Еда вместо бомб, критическая масса и прочие ДВИЖЕНИЯ призваны помогать людям отстаивать какие-либо права, и, конечно, мы стараемся принимать участие в таких инициативах, тем более их делают наши друзья, в правильности действий которых мы уверены.
В: Да, вокруг все больше людей начинают задумываться об этих вещах, читать литературу, искать информацию, то есть учиться смотреть на мир не так, как это привычно большинству. Остается надеяться, что у большинства сегодняшних, а особенно молодых, sХe и вегетарианцев эти идеи не канут в Лету по прошествии пары-тройки лет, как это часто случается, когда мода стоит выше внутреннего осмысления идеи, под которую себя подписываешь. С: Лично я не воспринимаю sХе просто как личный выбор человека – какой тогда смысл вешать на себя какой-то «ярлык», если ты просто не пьешь и не куришь? Все-таки в Straight Edge есть еще и социально-политическая составляющая. В случае с хардлайн есть разные мнения: что это вообще такое… Чаще всего «хардлайнерами» называют сторонников милитант sХе – люди очень агрессивно настроенные к «не sХе». Но есть еще мнение, что хардлайн – это попытка вернуть политизированность движению Straight Edge. У нас в группе трое из четверых sХе, а один нет. Никаких проблем по этому поводу не возникает.

– В каком виде вы представляете себе эволюцию своего дальнейшего звучания?
Я: Новый материал, который сейчас неспешно готовится, все-таки направлен в дэз-метал/грайндкор-сторону, и это не может не радовать! Думаю, что именно так пока и будем развиваться, ну а дальше уж посмотрим, хотя какие-то изменения вряд ли возможны.
М: Возможны. Как только за сочинение риффов возьмусь я, то ко всему вышеперечисленному добавятся еще и элементы трэш-метала.
В: В любом случае, со временем уровень игры становится выше, а это позволяет делать музыку более разнообразной и интересной независимо от того, в какую сторону движется группа в плане стилевых изменений.
С: Быстрее, тяжелее, плотнее. Ну и, я надеюсь, интереснее…
– Должен ли технический аспект исполнения выходить на первый план при создании композиции?
М: Нет, не люблю спортсменов, так как за всеми этими 5-минутными соло не чувствуется души, а только тупой выпендреж и самолюбование. Я: Безусловно, нужно работать над техникой, звукоизвлечением, учиться работать со звуком, но тупой спорт по давке клопов на грифе и бластбитах при 400 bps ни к чему интересному не приводил. Как и в любых делах, фанатизм здесь абсолютно неуместен, и некоторые рекордсмены, которые стремятся играть так быстро, чтобы плавились струны, кажутся мне смешными и недалекими.

– Музыкальный прогресс в вашем коллективе идет как строго вертикальный или же сдвигается в сторону от первоначальной стилистики?
Я: Конечно, сдвигается, как и наш рассудок, наполненный мыслями о дичайших оргиях во имя Азатота.
М: Йа! Дайте мне мой кривой ритуальный нож и десяток девственниц!
В: Кто-то сошел с ума… Сдвигается, однако никаких резких изменений нет. То есть мы не перебегаем из одного стиля в другой, а те изменения, которые есть, происходят неизбежно, как своеобразное движение вперед и в плане музыкального мышления, и в плане техники и уровня игры.

– На ваш взгляд, относительная доступность средств создания музыки привела к резкому качественному скачку в основной массе музыкальных композиций, либо же масса начала поглощать достойные коллективы и хорошая музыка растворяется в бездарных творениях посредственных коллективов, которые обрели возможность создавать музыку?
Я: Все-таки второй вариант. Уж ооочень много клонов повыползало с репетиционных точек, которые ну совершенно неинтересны, и это касается почти всех стилей музыки.
М: Но хорошие и оригинальные группы всегда будут выгодно отличаться от всей этой кучи ширпотреба.
Я: Да, интересные группы всегда находят достойных слушателей и остаются уважаемыми на протяжении поколений, а вторичный мусор растворяется так же быстро, как и рождается, наверное потому, что ребята просто хотят подражать своим идолам, не думая об индивидуальности.
В: Каждый имеет право на то, чтобы играть и сочинять музыку. Играют многие, а вот сочиняют (в прямом смысле этого слова) намного меньше. Так зачем врать самим себе – играйте каверы!

– Для вас существует грань между коммерцией и андерграундом? Если да, то где она проходит?
М: Для меня существует грань между «честностью» и «нечестностью». До тех пор, пока музыканты верны своим идеям и выбранному стилю, мне не важно, в андерграунде они или еще где-то. А вот когда группа меняет свой стиль и звучание, следуя модным тенденциям или тому, что им говорят дяди с лейблов, вот это – дерьмо. Коммерция же начинается, когда музыка становится средством для обогащения.
Я: Коммерческой, в моем понимании, группа становится, когда ребята начинают гордиться своим дико авторитетным положением за пазухой лейбла, который отлично их использует до поры до времени. Пока музыканты не отходят от своих первоначальных целей (то есть – нести какую-либо идею или просто рассказывать людям о своем взгляде на мир, заниматься, в конце концов, делом, которое для тебя является средством успокоения или чего- нибудь подобного), эта музыка остается искренней. Я не считаю, что такие группы, как RAGE AGAINST THE MACHINE, NAPALM DEATH, стали хуже оттого, что начали издаваться на мажорных лейблах, потому что они до сих держатся пути, который выбрали вначале.
С: Когда искусство становится средством для заработка, оно автоматически становится нечестным, ну или не совсем честным… Но стоит признать, что при этом не обязательно теряется индивидуальность. Достаточно примеров, когда даже чисто коммерческие проекты занимаются очень интересным творчеством.

– Достаточно ли для музыканта проявлять свою активную жизненную позицию только в своей музыке? В повседневной жизни вы действуете согласно тем принципам, которые воспеваете, даже если это создает определенный дискомфорт?
М: Конечно придерживаемся, а иначе и быть не может. Да, есть в нашей стране некоторые трудности для вегановвегетарианцев: всего несколько видов продуктов в магазинах, скудное меню в столовых, неширокий ассортимент качественной одежды и обуви. Но даже несмотря на эти трудности, я не могу представить свою жизнь без вегетарианства.
Я: Да, мы придерживаемся тех вещей, о которых рассказываем в наших песнях. По-моему, слова никогда не должны расходится с делом, и это, в общем- то, мой жизненный принцип, если можно это так назвать. Как вообще можно убеждать людей в тех вещах, на которые тебе плевать? Разве что некоторые умники пользуются этим для поднятия котировочек среди своего тупого окружения.
В: Если бы то, о чем говорится в наших песнях, создавало дискомфорт в повседневной жизни, то все тексты не имели бы абсолютно никакого смысла. А все трудности, с которыми мы можем из-за этого сталкиваться, уже давно стали привычными и это только закаляет нас.

– На ваших выступлениях очень сложно разобрать, о чем поется в песнях (это – часть стилистики, выбранной вами, но все же…). Насколько оправданно в данном случае закладывать некий смысловой посыл в тексты?
М: На мой взгляд, пускай лучше у группы будет осмысленный текст, который сложно разобрать на слух, чем легко читающийся вокал с бессмысленным «тра-ля-ля».
Я: Очень идиотский вопрос оставляю без ответа.

– На выбранную вами стилистику влияет творчество коллективов, которые вы предпочитаете слушать сами?
М: В принципе, да. Но не все. Помимо различной метал-музыки, я слушаю еще уйму всего: от хип-хопа до дарк-электроники.
В: Есть группы, которые мы все одинаково любим, однако наши музыкальные предпочтения совпадают не на 100%, и это только плюс, так как каждый в итоге представляет свою точку зрения, так сказать. А вообще, любая музыка, даже очень далекая от того стиля, в котором играешь, влияет на то, что ты сочиняешь.

– На ваш взгляд, в сегодняшнем мире торжествуют светлые или темные силы? Есть ли шанс у противоборствующей стороны одержать верх?
Я: Конечно, темные, потому что мы рубимся по дарковым темам и очень ждем тотального коллапса этой планеты!
М: Тьма – не есть Зло, так же как и Свет – не есть Добро. Что касается меня – я давно выбрал Тьму.
В: Темное и светлое так сильно переплелось, что без одного уже не будет и другого. Они существуют друг за счет друга. Именно это противоборство и есть причина всякого движения в этом мире.