SAUDADE

Самые твёрдолобые и пробивные «плаксы» белорусского готик-метала

Группа SAUDADE – один из самых ярких и неординарных коллективов на отечественной метал-сцене. Команда существует чуть больше года, но за это время сделано многое – в репертуаре уже поднакопился запас достойных, обкатанных песен, создан свой Интернет-сайт, группа активно (как это только возможно) выступает и развивается. Отношение белорусских металистов к готик-рокерам из SAUDADE довольно неоднозначное. Кто-то считает группу интересным и довольно перспективным коллективом, а кто-то презирает и просто ненавидит SAUDADE – считает их позёрами и бездарностями. Но как бы там ни было, ребята не ломаются – занимаются своим делом, пишут песни, концертируют, и это не может не вызывать уважение.

– Давайте знакомиться. Рассказывайте о создании группы, с чего всё начиналось?Александр: В общем, около двух лет назад у меня появилась интересная идея – собрать группу. Как раз накопилась куча идей, и собрался кое-какой материал. Со временем я нашёл единомышленников: барабанщика Алексея, гитариста Сергея и басиста Виктора. С этого и началась жизнь группы. Поначалу было сложно. Нужно было время. Вскоре я решил перейти с ритм-гитары на вокал и соответственно нам потребовался ещё один участник. Много людей через нас прошло… Но остаться мы попросили только одного. Точнее одну… В наш состав вошла гитаристка Анастасия.
В начале осени прошлого года по личным причинам нас покинул басист Виктор. На его место пришёл Павел.
Группа росла путём накопления опыта, каких-то эмоций, жизненных переживаний – все это искало своего выхода. Это и привело к тому, что на свет появилась SAUDADE: Александр – вокал, Сергей – лидер-гитара, Анастасия – ритм-гитара, Павел – бас, Алексей – ударные. В таком составе группа функционирует примерно с сентября 2006 года.

– Готик-рок – один из самых малоразвитых стилей в белорусском метале. Мало кто хочет играть и слушать такую музыку в исполнении отечественных групп. Почему выбор пал именно на этот стиль?
Александр: Ну, это стечение обстоятельств, так сказать, рок. Это очень трудно объяснить…
Алексей: Это очень легко объяснить. Санёк тут немного умалчивает, поэтому я отвечу на этот вопрос. Я очень хорошо его знаю, как-никак, давно знакомы, учились вместе. Так вот. Когда я только пришёл в группу, то это был НЕ готик-рок-проект. Эта была группа белорусскоязычной пэган-направленности. Но у Санька случилась… беда, а может чудо. Не знаю. В его жизни появилась одна особа, которой он просто заболел… Вот, наверное, именно благодаря этим переживаниям, страстям, его внутренний музыкальный компас поменял направление в сторону меланхоличной, готической музыки. – Кто придумал такое название, и что оно означает?
Александр: Когда мы только начинали, нас довольно долго терзала мысль о том, что бы такое подобрать в качестве названия. Идеальным было бы содержательное, но в то же время запоминающееся слово, простое для восприятия и легко выговаривающееся. Серьезных вариантов не было, и вот однажды, копаясь в Интернете, я нашёл статью «Десять самых редких слов в мире». Заинтересовало, заглянул и меня осенило… Saudade… Слово португальское и означает некое чувство грусти, ностальгии по утерянной любви, одновременно, с надеждой на её возвращение. Глубокий смысл этого определения так точно характеризует нашу музыку, атмосферу, что мы без колебаний решили взять его как название нашего коллектива.

– Про что ваши тексты? Что вдохновляет?
Александр: Моя лирика – это зеркало души. Она очень образная, но она настоящая. Метафоры, эпитеты, которыми пропитаны мои стихи, помогают выйти эмоциям, помогают более чётко их выразить и придать им какую-то эстетическую форму.

– Расскажи о песне October, что кроется в её содержании?
Александр: Песня October впитала в себя душевные переживания, ощущения, пережитые в октябре 2005 года. Вся эта атмосфера: глумность, погода, эмоции – всё влилось в песню. Все слова в этой песне в действительности передают ощущения того жизненного периода.

– Расскажите о демо-альбоме. Как вы его записывали и сколько это удовольствие заняло времени?
Александр: Процесс записи длился с декабря 2005-го до февраля 2006-го. Состряпано всё в домашних условиях. Демо сделано с бухты-барахты, поэтому качество далеко от идеального, но всё, на что мы были максимально способны на то время, мы сделали на 100%. Не сказать, что демка очень плохая, но она и не достаточно хорошая. Минусов много. Но всё же это был очень хороший урок. Мы наметили кучу моментов, над которыми ещё стоит поработать. Этот опыт бесценен. Мы просто посмотрели на себя со стороны.

– Концертные выступления вашей группы, конечно, одни из самых ярких на белорусских сейшнах… Что чувствуете, выходя на сцену?
Анастасия: Это большой кайф. От зрителей исходит просто невероятная энергетика. Это так приятно и притягательно, что со сцены не хочется уходить. Те двадцать пять минут, которые обычно нам дают на выступление, пролетают на одном дыхании. Сцена – это супер. Просто что-то невероятное.
Александр: Сцена – это особый мир. Ты стоишь на сцене, поёшь и понимаешь, что всё это делаешь не один – всё, что ты говоришь со сцены, слушают люди. Все, пришедшие в зал, тоже сопереживают, у них тоже рождаются какие-то эмоции.

– История с гробом на Memento Mori Fest 3 уже обросла такими легендами, что я думаю стоило бы услышать, как всё было на самом деле, от первоисточника? Чья это была задумка и как всё планировалось сделать?
Александр: Это нельзя объяснить словами – это надо было видеть!
Алексей: Всё должно было начинаться с того, что мы бы вынесли на сцену гроб, а в нём лежала бы девушка, и в руке у неё должна была гореть свечка. Мы скинулись, купили гроб, притянули его в этот театр, а за полчаса до концерта к нам подходит администратор и говорит, что они такого не допустят: «Гроба на сцене ни в коем случае не будет!» На вопрос «почему?» он нам представил целый список требований, которых мы не соблюли. Из них следовало, например, что «гроб не пропитан антивоспламеняющейся жидкостью и он не зарегистрирован как театральная декорация», и подобные какие-то непонятные пункты.
Александр: А ещё то, что мы не взяли справку у столяра, который его делал, подтверждающую то, что этот гроб не опасен и не токсичен. Так же надо было взять справку, что именно этот гроб предназначен для выступления, а не для использования по прямому его назначению – для похорон. Короче, как хотели не получилось, а жаль. Это было бы очень эффектно.

– Кто занимается вашим внешним видом? Или каждый смотрит за этим сам?
Алексей: Насчёт внешнего вида у нас всегда возникают споры. На концерты каждый одевается так, как ему хочется, но в пределах концепции группы. То есть тёмное, мрачное.
Анастасия: Но есть идея пошить всем костюмы, которые бы подчеркивали индивидуальность и оригинальность каждого участника, но сделанные в общем стиле, соединённые общей концепцией, чтобы не только в музыке, но и внешне группа была общим целым.

– Чего ждать от группы на следующих концертах?
Александр: Мы планируем более серьёзно поработать над качеством самих выступлений, над звучанием и посвятить побольше времени новому материалу, так как нам кажется, что имеющегося – маловато.

– Девушка с гитарой – это весьма оригинальное и редкое украшение группы на сцене…
Анастасия: Я музыкант, а не украшение!!! Кстати! То, что некоторые обвиняют в том, что я играю всего два аккорда, меня просто выводит из себя. Послушайте, если в данной песне нужны всего два-три аккорда, то я буду их играть, несмотря на то, что кто-то там что-то болтает. Но это не значит, что я не смогу сыграть что-то большее. Я знала, на что я иду. Знала, что мне придётся играть два аккорда и меня это устраивает. Алексей: Вы ещё всё увидите! Не сказал бы, что наша музыка отличается какими-то техническими наворотами, и если ритм-гитара играет два аккорда, то всё так и должно быть. Всё нормально.
Анастасия: Люди, которые играют 32 ноты в секунду просто… просто не нашли ещё свою... одну единственную и неповторимую ноту.
Алексей: Кстати, я слышал о том, что у тебя на концертах гитара не подключена. Давно хотел у тебя спросить, это правда?
Анастасия: Ага, пусть выйдут на сцену, шнур потрогают.

– Не тяжело ли в мужском коллективе? Хотя бы как-то поддерживают?
Анастасия: Мне очень нравится атмосфера в группе. Когда я пришла, то меня очень порадовало, как ко мне отнеслись. На репетиции хожу с радостью. – Какие группы больше всего повлияли на творческое становление музыкантов группы? На какие равняетесь?
Анастасия: Мы в большинстве своем слушаем совсем другую музыку, которая кардинально отличается от того, что мы играем в SAUDADE. Поэтому назвать кого-то довольно проблематично.
Александр: Мы следим за группами нашего стиля. Есть некоторые банды, которые вызывают уважение, интерес, но тяги к подражанию нет. Единственное, стремимся соответствовать их уровню.

– Что ждёт белорусских металистов от SAUDADE в будущем? Какие планы?
Александр: Ожидают новые песни, новый уровень подачи и качества материала. Так что скоро все металисты станут готами, а готы наконец-то вспомнят, что белорусская готика бывает не только электронная.

– По вашему сайту можно легко заметить, что вы уже направлены на зарубежную аудиторию. То есть локальное признание – не цель для SAUDADE. Берёте выше.
Александр: Естественно, каждый музыкант хочет донести свою музыку до максимального количества слушателей. Наши отечественные метал-музыканты как- то странно к этому относятся и чаще всего выбирают два пути своего продвижения. Первый – это белорусскоязычный, то есть музыка для отечественного слушателя и ближнего зарубежья. И второй – русскоязычный путь, направленный на Россию, где, как известно, самый развитый музыкальный рынок в СНГ. Но, на наш взгляд, это слишком ограничивает музыку какими-то рамками. И мы выбрали другое. Мы выбрали англоязычный путь. Сами знаете, инглиш – мировой язык, его понимает огромное количество людей на планете. Поэтому это даёт нам кое-какое преимущество в плане подачи музыки для большей аудитории. Забавно, но благодаря португалоязычному названию о группе SAUDADE уже кое-кто знает даже в Бразилии. Банально заплутав на сайт, скачав и послушав песню.

– Какими достижениями можете похвастаться?
Александр: Мы вышли на сцену – мы не побоялись. Многие музыканты, видя, что они не в обойме, банально боятся. Боятся показать, что «мы не такие как все, мы играем что-то своё». Наше достижение в том, что мы осмелились показать себя, показать людям свою музыку. У нас в стране нет сцены, которая бы легко приняла нашу группу, так как популярностью пользуется больше электронно- и индустриально направленная готика, а готик-метал- сцена отсутствует как таковая. Остальная сцена делится на хэви и брутал, которая на данный момент самая развитая из андерграундной. Но мы не вписываемся ни в готику, ни в хэви, ни к тяжеловесам-брутальщикам. Так что кочуем от одних к другим. И что самое приятное – своего слушателя мы уже нашли.