ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ не надо «ква-ква»!
Эту команду можно чаще услышать на поэтических вечерах, в литературных гостиных и на студенческих встречах. Музыканты группы ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ хотели бы расширить круг слушателей, чтобы более эффективно достигать своей цели -- популяризовать шедевры белорусской поэзии.
Для этого основатели ЖАБЫ прошли немалый организационный путь от шынок-дуэта и кабаре-квартета до полноценной литературно-музыкальной группы. Кстати, именно это стилистическое определение творчества группы поддержал знаток и ценитель творчества ЖАБЫ, известный белорусский поэт Леонид Дранько-Майсюк.
Те, кто следит за творчеством этой команды, отмечают оригинальность ЖАБЫ в подходе к поэтическому слову, их гротесковые нотки в трактовке классических строк, юмор, экспрессию, артистизм и постоянный исполнительский прогресс. Но, как возникла идея создания группы литературно- музыкального направления, в каком стилистическом ключе музыканты собираются работать дальше? Об этом нам поведает лидер группы ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ, скрывающийся под псевдонимом Мюр Фарыдович.
-- В возникновении всего этого «музыкального безобразия» виноват известный органист Юрий Габрусь. Холодным июньским вечером 2003 года он нежданно-негаданно появился в пивбаре «Сьвітанак», где около часа хорошо сидели за кружкой пива я -- Мюр Фарыдович -- и мой друг Максим (это тоже человек-загадка, который хотел бы остаться только Максимом). Все случилось как в песне чудесной группы РЭХА «Чэ Гевара». Габрусь подошел к нам и сказал: «Ну что, хлещите пиво?!?» Мы же обсуждали музыкальную ситуацию в стране, и в то время, как нам казалось, нашей родной белорусской музыке не хватало неожиданно-приятного созвучия красивых текстов (желательно известных авторов) и такой же по-лученковско утонченной музыки. «А слабо вам, дешевым любителям «Речицкого», создать группу, которая б соответствовала этим высоким эстетическим критериям?» -- провокационно съязвил Юрий. Безусловно, нам было слабо, но мы с Максимом тоже были искренними приверженцами музыки Игоря Михайловича и поэтому чуть позже согласились с этой идеей.
Известный органист Габрусь затащил нас на свою квартиру, где стоял и сейчас стоит шикарный синтезатор, и сказал: «Творите!» Возле синтезатора лежала католическая газета с поэтическими текстами про святого Вайцеха. Вот мы и попробовали свои силы в сочинительстве. Так на квартире известного музыканта родилась первая песня нашей группы -- «Сьвяты Войцех», которую Габрусь полностью одобрил. После эту песню мы пели только а капельно, что вызвало у нашего покровителя только гнев, но именно в таком варианте она полюбилась нашей публике и с этим ничего не поделать!
-- Кому пришло в голову назваться именно ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ? Какую смысловую нагрузку несет это название?
-- Мой друг Максим, еще будучи студентом первого курса Педагогического университета, как-то разыскал в Национальной библиотеке статью польского литературоведа и специалиста по творчеству Кондрата Крапивы Люциана Каньчевского, который в ней утверждал, что жаба для известного белорусского баснописца на самом деле является символом мощи и смелости белорусов (!). Сперва мы с Максимом -- большие почитатели поэзии Тавлая и «Лісткоў календара» Танка -- не поверили ученому: мало какой ерунды не печатается в многочисленных научных изданиях! Но после Максим, бывая в Москве по личным делам, нашел в архиве оригинал рукописи басни «Жаба ў каляіне», из которой по разным причинам выбросили как раз то, о чем писал Каньчевский. Воодушевленные этим открытием, мы решили назвать группу именно так. Наш «крёстный отец» Юрий Габрусь эту идею поддержал.
-- Что первично у группы ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ -- слова или музыка?
-- Как известно, для большинства западных групп первичной является музыка. Для музыкантов Восточной Европы -- в том числе и Беларуси -- более значительную ролю играет текст. У нас эта ориентированность на слово обусловлена и языковыми проблемами. Социально-актуальный, острый и, естественно, белорусскоязычный текст несет в себе и такую необходимую сейчас педагогичную нагрузку, и поэтому оригинальность музыки временами у нас отступала на второй план. Но сейчас, мы склоняемся к той мысли, что для нашей группы одинаково важным является гармоничное соотношение интересного, яркого, неожиданного текста и музыки, которой мы стараемся уделять внимание не меньше, продемонстрировать достаточно серьезное отношение к композиции песен.
-- Многие песни группы ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ по-новому трактуют классические поэтические строки. Где вам видится граница возможного эксперимента, постмодернистского прикола?
--- Наша литература -- и особенно советская -- явление малоизученное, почти неизвестное и как следует непрочитанная. Музыканты ЖАБЫ убеждены, что большинство шедевров белорусской литературы были созданы именно за «совецкім часам», и потому наши авторы -- это Глебка, Дубовка, Кондрат Крапива…
На счет «постмодернистского прикола» -- трудно сказать. Когда мы берем стихотворение какого-нибудь автора (неважно, П. Глебка ли это, или В. Некляев, Л. Дранько-Майсюк…), то мы не ставим себе цель иронизировать по поводу поэзии авторов, создав для их текстов несовместимую со словами музыку.
Наоборот, своей музыкой мы стремимся, как можно более ярко выразить авторский текст, мы идем следом за автором, вдохновленные ритмикой и энергетикой стиха. Вновь, кроме эстетической цели, мы преследуем и педагогическую -- по-новому, в неожиданном ракурсе показать как давно известные строки («Жаба ў каляіне »), так и неизвестное в известном («Ты падбірала лён і пела» Пятра Глебки).
-- Как можно охарактеризовать музыкальное кредо вашей команды?
-- В создании музыкальной композиции нам очень близок так называемый моцартовский подход к процессу ее создания -- это аккумулирование в одной песне различных интересных, оригинальных музыкальных идей, которые когда-нибудь существовали в музыкальном пространстве европейского континента. Например, в музыке песни «Ўжо даволі» на стихи Ларисы Гениюш очевидно прослеживается влияние Антонио Сальери. В других же песнях, таких, например, как “Дзьве мовы”, “Два мядзьведзікі” или “Ля-ля-ля” (оригинальные версии которых были созданы другими авторами) мы стремились переосмыслить музыкальный материал на новый, «жабский» лад. Кроме этого, мы пишем песни на тексты малоизвестных или даже неизвестных авторов. У нас нет какой-то запрограммированности -- петь только на стихи классиков. Это получается как-то естественно. Но преобладающую часть нашего репертуара составляют, безусловно, собственные песни. Есть у нас так называемая «тяжелая» музыка близкая к панк-року («Барыс»), и вальсы («Генадзевіч»), и танго («Жанна Маро»), и полонезы («Сорока-варона»). Поэтому музыка ЖАБЫ по-хорошему всеобъемлюща. Подобный стиль можно обозначить как «классический жабизм».
В создании аранжировок и исполнении песен нам помогают очаровательные участницы нашей группы -- Татьяна Омельяненко (скрипка), Кася Бохан (ударные) и Наста Ляшкова (гобой).
-- Почему ЖАБАЎ можно услышать преимущественно на литературных вечерах? Где ваша группа выступала еще?
-- Все дело в том, что у нас очень много друзей-поэтов: это Оксана Спрынчан, на поэтичном вечере которой мы выступали в театре ЗЬНІЧ, Виктор Жибуль, Людмила Рублевская, Борис Петрович -- главный редактор нашего любимого литературно-публицистического журнала «Дзеяслоў»… Поэтому нет ничего удивительного, что нас приглашают на поэтические презентации, вечерины, на которые мы с радостью приходим и выступаем. Кроме этого, мы находим время для выступлений в высших, средних и начальных учебных заведениях, на концертах, организованных нашими друзьями из «Згуртаваньня беларускіх студэнтаў», а также в музеях, кофейнях, ресторанах, в Красном костеле в Минске…
-- Есть ли у группы полноценная программа, когда можно ожидать дебютного альбома ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ?
-- На этот счет у нас пока нет ромелевских планов. Группа живет локально, хотя программа у группы имеется. Нас сейчас волнует участие в трибьюте известному белорусскому поэту-борцу Сяргею Новику-Пеюну, участие в некоторых других проектах. Кроме этого, мы хотели бы создать еще несколько необычных композиций. Вот после этого мы можем приступить к изданию альбома. Так складывается, что это может произойти в ближайший день рождения поэта Пятра Глебки, где-то весной следующего года.
Те, кто следит за творчеством этой команды, отмечают оригинальность ЖАБЫ в подходе к поэтическому слову, их гротесковые нотки в трактовке классических строк, юмор, экспрессию, артистизм и постоянный исполнительский прогресс. Но, как возникла идея создания группы литературно- музыкального направления, в каком стилистическом ключе музыканты собираются работать дальше? Об этом нам поведает лидер группы ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ, скрывающийся под псевдонимом Мюр Фарыдович.
-- В возникновении всего этого «музыкального безобразия» виноват известный органист Юрий Габрусь. Холодным июньским вечером 2003 года он нежданно-негаданно появился в пивбаре «Сьвітанак», где около часа хорошо сидели за кружкой пива я -- Мюр Фарыдович -- и мой друг Максим (это тоже человек-загадка, который хотел бы остаться только Максимом). Все случилось как в песне чудесной группы РЭХА «Чэ Гевара». Габрусь подошел к нам и сказал: «Ну что, хлещите пиво?!?» Мы же обсуждали музыкальную ситуацию в стране, и в то время, как нам казалось, нашей родной белорусской музыке не хватало неожиданно-приятного созвучия красивых текстов (желательно известных авторов) и такой же по-лученковско утонченной музыки. «А слабо вам, дешевым любителям «Речицкого», создать группу, которая б соответствовала этим высоким эстетическим критериям?» -- провокационно съязвил Юрий. Безусловно, нам было слабо, но мы с Максимом тоже были искренними приверженцами музыки Игоря Михайловича и поэтому чуть позже согласились с этой идеей.
Известный органист Габрусь затащил нас на свою квартиру, где стоял и сейчас стоит шикарный синтезатор, и сказал: «Творите!» Возле синтезатора лежала католическая газета с поэтическими текстами про святого Вайцеха. Вот мы и попробовали свои силы в сочинительстве. Так на квартире известного музыканта родилась первая песня нашей группы -- «Сьвяты Войцех», которую Габрусь полностью одобрил. После эту песню мы пели только а капельно, что вызвало у нашего покровителя только гнев, но именно в таком варианте она полюбилась нашей публике и с этим ничего не поделать!
-- Кому пришло в голову назваться именно ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ? Какую смысловую нагрузку несет это название?
-- Мой друг Максим, еще будучи студентом первого курса Педагогического университета, как-то разыскал в Национальной библиотеке статью польского литературоведа и специалиста по творчеству Кондрата Крапивы Люциана Каньчевского, который в ней утверждал, что жаба для известного белорусского баснописца на самом деле является символом мощи и смелости белорусов (!). Сперва мы с Максимом -- большие почитатели поэзии Тавлая и «Лісткоў календара» Танка -- не поверили ученому: мало какой ерунды не печатается в многочисленных научных изданиях! Но после Максим, бывая в Москве по личным делам, нашел в архиве оригинал рукописи басни «Жаба ў каляіне», из которой по разным причинам выбросили как раз то, о чем писал Каньчевский. Воодушевленные этим открытием, мы решили назвать группу именно так. Наш «крёстный отец» Юрий Габрусь эту идею поддержал.
-- Что первично у группы ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ -- слова или музыка?
-- Как известно, для большинства западных групп первичной является музыка. Для музыкантов Восточной Европы -- в том числе и Беларуси -- более значительную ролю играет текст. У нас эта ориентированность на слово обусловлена и языковыми проблемами. Социально-актуальный, острый и, естественно, белорусскоязычный текст несет в себе и такую необходимую сейчас педагогичную нагрузку, и поэтому оригинальность музыки временами у нас отступала на второй план. Но сейчас, мы склоняемся к той мысли, что для нашей группы одинаково важным является гармоничное соотношение интересного, яркого, неожиданного текста и музыки, которой мы стараемся уделять внимание не меньше, продемонстрировать достаточно серьезное отношение к композиции песен.
-- Многие песни группы ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ по-новому трактуют классические поэтические строки. Где вам видится граница возможного эксперимента, постмодернистского прикола?
--- Наша литература -- и особенно советская -- явление малоизученное, почти неизвестное и как следует непрочитанная. Музыканты ЖАБЫ убеждены, что большинство шедевров белорусской литературы были созданы именно за «совецкім часам», и потому наши авторы -- это Глебка, Дубовка, Кондрат Крапива…
На счет «постмодернистского прикола» -- трудно сказать. Когда мы берем стихотворение какого-нибудь автора (неважно, П. Глебка ли это, или В. Некляев, Л. Дранько-Майсюк…), то мы не ставим себе цель иронизировать по поводу поэзии авторов, создав для их текстов несовместимую со словами музыку.
Наоборот, своей музыкой мы стремимся, как можно более ярко выразить авторский текст, мы идем следом за автором, вдохновленные ритмикой и энергетикой стиха. Вновь, кроме эстетической цели, мы преследуем и педагогическую -- по-новому, в неожиданном ракурсе показать как давно известные строки («Жаба ў каляіне »), так и неизвестное в известном («Ты падбірала лён і пела» Пятра Глебки).
-- Как можно охарактеризовать музыкальное кредо вашей команды?
-- В создании музыкальной композиции нам очень близок так называемый моцартовский подход к процессу ее создания -- это аккумулирование в одной песне различных интересных, оригинальных музыкальных идей, которые когда-нибудь существовали в музыкальном пространстве европейского континента. Например, в музыке песни «Ўжо даволі» на стихи Ларисы Гениюш очевидно прослеживается влияние Антонио Сальери. В других же песнях, таких, например, как “Дзьве мовы”, “Два мядзьведзікі” или “Ля-ля-ля” (оригинальные версии которых были созданы другими авторами) мы стремились переосмыслить музыкальный материал на новый, «жабский» лад. Кроме этого, мы пишем песни на тексты малоизвестных или даже неизвестных авторов. У нас нет какой-то запрограммированности -- петь только на стихи классиков. Это получается как-то естественно. Но преобладающую часть нашего репертуара составляют, безусловно, собственные песни. Есть у нас так называемая «тяжелая» музыка близкая к панк-року («Барыс»), и вальсы («Генадзевіч»), и танго («Жанна Маро»), и полонезы («Сорока-варона»). Поэтому музыка ЖАБЫ по-хорошему всеобъемлюща. Подобный стиль можно обозначить как «классический жабизм».
В создании аранжировок и исполнении песен нам помогают очаровательные участницы нашей группы -- Татьяна Омельяненко (скрипка), Кася Бохан (ударные) и Наста Ляшкова (гобой).
-- Почему ЖАБАЎ можно услышать преимущественно на литературных вечерах? Где ваша группа выступала еще?
-- Все дело в том, что у нас очень много друзей-поэтов: это Оксана Спрынчан, на поэтичном вечере которой мы выступали в театре ЗЬНІЧ, Виктор Жибуль, Людмила Рублевская, Борис Петрович -- главный редактор нашего любимого литературно-публицистического журнала «Дзеяслоў»… Поэтому нет ничего удивительного, что нас приглашают на поэтические презентации, вечерины, на которые мы с радостью приходим и выступаем. Кроме этого, мы находим время для выступлений в высших, средних и начальных учебных заведениях, на концертах, организованных нашими друзьями из «Згуртаваньня беларускіх студэнтаў», а также в музеях, кофейнях, ресторанах, в Красном костеле в Минске…
-- Есть ли у группы полноценная программа, когда можно ожидать дебютного альбома ЖАБА Ў КАЛЯІНЕ?
-- На этот счет у нас пока нет ромелевских планов. Группа живет локально, хотя программа у группы имеется. Нас сейчас волнует участие в трибьюте известному белорусскому поэту-борцу Сяргею Новику-Пеюну, участие в некоторых других проектах. Кроме этого, мы хотели бы создать еще несколько необычных композиций. Вот после этого мы можем приступить к изданию альбома. Так складывается, что это может произойти в ближайший день рождения поэта Пятра Глебки, где-то весной следующего года.
Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 38 за 2006 год в рубрике музыкальная газета
