НАГУАЛЬ
скорее, раздолбаи, чем эзотерики

НАГУАЛЬ для Беларуси -- группа совершенно исключительная и ни на что не похожая, а потому особенно драгоценная. Есть у нас много отличных команд, но слишком часто они похожи на свои прототипы. «Да, могут и у нас не хуже чем в…» -- вздыхают благодарные фэны, «и саунд почти как у…, и выглядят почти как …» И только на следующий день, на трезвую голову приходит невеселая мысль: «Не признак ли это нашей непроходимой провинциальности, или (вообще-то, другое слово просится) колхозности, что мы без конца на кого-то равняемся, кого-то копируем, сдираем обороты, интонации, жесты, радуемся, если похоже получается? Гораздо больше уважения вызывают люди, которые не боятся своих тараканов, не стесняются своих неказистых рож, и не пытаются чужие воспроизвести. Петр Мамонов, например. THE CLASH, THE STROKES, RADIOHEAD наконец. Честность в музыке вообще цепляет всерьез и надолго. Так вот: сценическое действо НАГУАЛЯ напрочь отбивает у присутствующих желание завести традиционную дискуссию о том, «на что это больше похоже» -- и так ясно, что ни на что. Первобытный крик -- вот что это такое. Народ прыгает изо всех сил, пытается подпевать; и только музыканты постарше бродят вокруг, покачивая головой со снисходительными полуулыбками. Почти слышишь их внутренний монолог: «Мы им только что такой GUANO APES выдавали, через такие примочки навороченные, -- и только три девочки танцевали, да и тех барабанщик притащил. А тут цирк какой-то: один в тапках и на перевернутом ведре играет, другой вообще дурной, одеты в мешки какие-то, бабы орут… Разве это музыка? И чего народ прется? Да, деревня у нас тут, деревня… Вот в Дрездене или Эдинбурге каком-нибудь нас бы совсем по другому принимали».
Уникальны не только музыка и шоу НАГУАЛЯ, но и способ существования группы: за последние пять лет через НАГУАЛЬ прошло более сорока человек -- Лёня Павленок принимает в группу всех и никого не выгоняет. Позволяет людям уходить самим, когда они себя почувствуют лишними. Принцип «сита» дает интересные всходы: теперешний НАГУАЛЬ состоит из ярких человеков, единомышленников, понимающих друг друга с полувзгляда и рвущего залы в самых, казалось бы, неблагоприятных условиях. Группа периодически вписывается в самые неожиданные «солянки»: иной раз стрёмно наблюдать за тем, как они пытаются отстроить свои двадцать микрофонов в середине какого-нибудь поп-рок-фестиваля; но народ начинает двигаться уже на саундчеке, с первых басовых риффов и пробных лёниных криков…
-- Какие птицы тебе больше нравятся?
-- Которые не клюются больно.

-- А какие виды транспорта больше по душе?
-- Коник и мотоцикл.

-- Расскажи, какую музыку ты в юности слушал?
-- ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА очень сильно повлияла. Альбом «Прыг-скок», потом и другие альбомы ГО --– поток новых идей на меня обрушился. В школе слушал trash (SLAYER, METALLICA), death metal. CANNIBAL CORPSE -- особенно барабанщиком их восхищался.

-- Этно не слушал?
-- Нет, такая музыка меня тогда пугала -- в основном из-за дурацкой системы подачи. Мне никто в детстве не растолковал, что это такое, не дал послушать хороших вещей. А то, что по телеку показывали, -- такое пионерское, ДК’ашное этно: разукрашенные тетеньки в кокошниках… Практически не имеющее ничего общего с настоящей этникой… Знакомство с музыкой Ивана Кирчука из ТРОИЦЫ кардинально поменяло мое представление об этно-музыке, заставило понять много нового о мире человека, о его психологии, процессе жизни. Теперь для меня народная музыка -- как еда для других людей. Я уже не могу без нее жить и не воспринимаю вопросы вроде: «Разве это актуально?».

-- Твои первые музыкальные опыты…
-- Десятый класс. Мама подарила мне на день рождения гитару. До этого у меня были сильные барабанные позывы -- я много репетировал на книжках. Это были моменты настоящего экстаза. В одном стихотворении Алена Гинзберга говорится о том, что буддист, для того, чтобы погрузится в нирвану, произносит звук «омм», а с ребенком это происходит, когда он ест мороженое. Так вот, со мной это происходило, когда я играл на книжках. Потом я начал пробовать играть на гитаре. Есть и записи первых опытов: главным образом обычное дворовое творчество, типа «Плачет девочка в автомате». Но я очень редко перепевал какие-нибудь известные песни -- всё больше сам придумывал. Увлекался еще группой СЕКТОР ГАЗА. Пробовал делать минималистические электронные вещи с помощью драм-машины. Затем была долгая полоса панк-рока в духе SEX PISTOLS. Пробовал играть heavy metal. Потом познакомился с творчеством Башлачёва, писателей экзистенциалистов, и поехало писаться в таком направлении. В конце 90-х мне вдруг стало очень интересно то, что делали Thom Waits и Nick Cave. Ну и в 2000 году появился НАГУАЛЬ.

-- А сейчас что слушаешь?
-- Много аутентики, народной музыки самых разных стран: калмыцких бабушек, австралийских аборигенов. Люблю еще ska-punk, мясной такой, сырой, типа WOODOO GLOW SCULLS. Играю сейчас на барабанах в группе РЭХА, поэтому слушаю много их песен. На ночь, когда выкуриваю сигарету, слушаю норвежскую певицу Maria Boine.

-- А зачем ты на ночь выкуриваешь сигарету?
-- Мне тогда спать хочется.

-- А к алкоголю как относишься?
-- Он мне нравится. Но стараюсь не много. А так -- вино вкусно, и водка тоже. Бывает, что несколько месяцев подряд даже пива не пью.

-- А ганджа как? Легалайз?
-- Ганджа -- да, легалайз. Хотя последний раз я курил года два назад, да и до того нечасто… Как-то нет потребности.

-- Откуда взялся НАГУАЛЬ?
-- Из болот под Новополоцком. Там мое детство прошло. Воспоминания о том времени, ощущение того, что эта моя естественная природа, привели меня к размышлениям о взаимоотношениях человека и природы. Отсюда концепция и появилась. Название взял из Кастанеды. Но сразу громко и всем хочется сказать, что содержимое ансамбля НАГУАЛЬ вовсе не заключается только в том, что описывал Кастанеда. Хочется, чтобы оно отражало широту восприятия мира, к которой мы стремимся. НАГУАЛЬ -- это способ постижения мира, способ понимания того, что познание не ограничено ничем, что оно бесконечно.

-- У тебя нет ощущения, что языческая музыка НАГУАЛЯ вступает в противоречие с христианством?
-- Не должна, по идее. Впрочем, как и само язычество. Просто повсюду есть группы людей, изначально воинственно настроенные против инакомыслия, но они не определяют общее движение. Христианство не ставит перед собой цель силой перетянуть людей на свою сторону. Равно как и мы такой цели не ставим. Высшая задача христианства -- одухотворить человека и показать ему путь к Богу. Схожие цели и у нас -- расширить сознание человека.

-- А мистические практики ты используешь?
-- Ну, я читаю всякие книжки, делаю упражнения, но это не так все серьезно, как может показаться. Раньше многие считали нас эзотериками; но, приходя на наши концерты, они понимали, что мы скорее раздолбаи, чем эзотерики. Хотя определенный мистический элемент в нашей музыке присутствует. Дело здесь в определенных гармонических приемах -- например, когда играется одна нота «до» в течение 5 минут. (смеется) Ну, еще мы перед концертами делаем некоторые упражнения из восточных единоборств, чтобы раскрыть свою творческую энергию, чтобы комфортно было телу и мозгу. Книги некоторые помогают; последняя из них -- «Дзэн-гитара», о пути человека в музыке.

-- Как тебе удается поддерживать спортивную форму: диетами, аэробикой?
-- (смеется) А что, есть спортивная форма?

-- Ну, ты стройный все-таки.
-- Просто стараюсь больше двигаться. Темперамент, наверное, к этому располагает. Мне вообще нравится движуха, нравится танцевать -- не определенное что-то, а так, свободные танцы. Мы в прошлом году были неделю на гастролях в Польше, и каждую ночь я, Марина, Анака и иногда Егор зажигали на танцполе.

-- Из фотографий разных лет видно, как изменяется твой имидж. Несколько лет назад ты походил на этакого денди, городского сумасшедшего, играющего в какие-то непонятные игры. Последнее же время ты переходишь к тапочкам, свитерам, мешковатым штанам… это сознательная политика, попытка создать определенный образ? Ты хочешь со временем стать патриархом белорусского андерграунда, отрастить бороду, купаться в проруби?
-- (смеется) «Патриарх психо-фолка» -- красиво звучит, да? Бороду я бы отрастил, да не растет она. Насчет проруби -- я не против; наверно, я к этому еще приду. Но это вызвано больше тягой к здоровью, чем желанием создать определенный образ. Насчет смены гардероба -- я об этом как-то не думал, это естественно получается. С возрастом человека меняются его взгляды, вкусы в одежде.

-- А непонятный язык откуда взялся? Лень было тексты писать?
-- Еще до НАГУАЛЯ у меня были опыты в этом направлении. Я себя естественнее чувствовал, изъясняясь на соединении звуков.

-- Ты их запоминаешь, или же каждый раз что-то новое поешь?
-- Нет, есть костяки. Они сами собой запоминаются. Удачные такие, которые вливаются в песню. Пытаюсь, кстати, находить соответствия своим текстам в разных языках… В одной песне могу спеть китайские, индейские и русские слова. А стихи я и сейчас пишу, верлибры, поток сознания такой. Но их невозможно спеть.

-- Вы собираетесь выходить из андерграунда, становится более форматными?
-- Собираемся. Но, я думаю, мы не лишимся андерграундного звучания. Просто о нас больше людей узнает. Мы чувствуем, что мы уже можем выйти на сцену и не запутаться в нотах. Есть желание попробовать добавить элементы разных стилей в нашу музыку. Хочу вот сделать пару композиций в стиле electro-clash, это такая смесь диско и «гаражного рока», с синтезаторами, минимализм.

-- Того, что зарабатывает НАГУАЛЬ, хватает на жизнь?
-- Нет, на жизнь НАГУАЛЬ не зарабатывает. Наших музыкальных заработков хватило бы на два-три дня в месяц.

-- Скажи пару слов о новых людях в группе.
-- Саша Богданов к нам пришел недавно. Он представляет новую молодежь, интересующуюся всеми стилями музыки, и он совершенно лишен всяких дурацких понтов. Сейчас он занимается организацией наших концертов. Еще вот Аня Пигас, раньше она пела в группах КИТТИ КЭТ и АННА ДОМИНИ. У нее хороший, интересный, широкий голос. Она хорошо понимает нашу музыку, у нее есть задатки к фантазированию в мире звука и слова.

-- Есть ли предконцертные ритуалы у НАГУАЛЯ?
-- Последнее время появился один ритуал. За пять минут до выступления музыканты разбегаются по туалетам. Был еще в новополоцкое время у нас гитарист Семенюк Алёша по кличке Агрессор, так он перед концертом ходил в библиотеку, читал. «Где Алексей?» -- спрашиваем друг друга, бегаем, волнуемся, а он в библиотеке.

-- Правда ли, что группа НАГУАЛЬ занимается групповым сексом?
-- (смеется) Нет, НАГУАЛЬ сексом не занимается совсем.

-- Можешь вспомнить свой первый сексуальный опыт?
-- Вот с НАГУАЛЕМ он в первый раз и случился. И после того мы решили -- все, больше никакого секса.

-- Где нравится играть?
-- В московских клубах. Там хорошие звукорежиссеры, хороший аппарат, уютная атмосфера.

-- Самый плохой концерт НАГУАЛЯ можешь вспомнить?
-- Один из первых концертов в НЦХТДМ (Кирова, 16) был ужасен, по нашему субъективному восприятию. Хотя зрителям понравилось, потом благодарили нас. Раз в Москве был провальный концерт -- какая-то агрессия от нас шла, все были в разном настроении. Презентация альбома «У земли под юбкой» в «Реакторе», на мой взгляд, не совсем удалась. Задумок было много, но мы просто не успели все сделать. Получился хаос, напряжение присутствовало.

-- Мне говорили, что ты даже матом со сцены ругался.
-- Да, это я злился на звукооператора -- он банально не справлялся с аппаратом. В один момент весь аппарат вырубился, и мы без всякой подзвучки играли минут десять. Конечно, нельзя так делать -- нехорошо, когда люди пришли в зал послушать музыку, потанцевать, а вокалист бегает по сцене и орет: «Где, б…, этот…, б…!»

-- А хорошие концерты?
-- Концерт на День медового спаса. Удачные концерты получаются у нас на Кирова, 16, в маленьком зале на 60 человек. Трибьют THE DOORS в «Граффити» мне очень понравился.

-- А что нужно, чтобы хороший концерт получился?
-- Самое главное -- расслабиться. Если ты за час до концерта начинаешь настраиваться на него, то в голове не остается места для того, чтобы замечать, что кругом происходит, впитывать атмосферу. Очень важно быть в контакте с реальностью. Не настраиваться специально на концерт. Когда настройка на концерт происходит в момент его начала -- это лучше всего. Концерт сам тебя настраивает.

-- Голос часто срываешь?
-- Часто. Бывали совсем стрёмные срывы. У многих это бывает из-за волнения, но у меня причина чаще всего в простудах.

-- Насколько хорошо ты знаком с музыкой RADIOHEAD?
-- Не слишком хорошо. Но я слышал все их альбомы. Клипы их очень зацепили -- я видел штук десять где-то. Вот есть такие люди: всякие маргиналы, отщепенцы, в общем -- чистой воды поэты. Вот этот чувак, который в RADIOHEAD поет -- чистой воды поэт, мне кажется. Что он еще в жизни может, кроме как заниматься метафизикой? В альбоме Amnesiac мне очень понравилась песня I Might Be Wrong; мы на нее пару лет назад кавер сделали для трибьюта RADIOHEAD в Театре эстрады. Очень много песен нравится, но по названиям не помню.

-- А как твои родители относятся к твоему творчеству?
-- Моей маме очень нравится группа НАГУАЛЬ, она этим заразила сначала бабушку, а потом и всю родню. Она рада, что я нашел себе занятие по душе. Когда нас по телеку показывают, бабушка всю деревню собирает у телевизора.

-- Можно ли тебя назвать патриотом? Что ты думаешь о нашей многострадальной республике?
-- Я -- геомагнетический патриот. Уезжая, я скучаю о людях и местах, о природе нашей. Чувствую, что отсюда никуда не уеду. Но не разделяю напыщенного патриотизма. Меня, к примеру, раздражает деятельность Супрановича. Чрезмерная реклама белорусского языка для повышения собственного статуса, когда их тусовка, а не музыка, становится главным критерием -- это страшная штука. Для них патриотизм становится способом зарабатывания денег. Происходит натуральный шантаж: «Пойте на белорусском -- поедете на «Басовище», записаться вам поможем». А где тогда творчество, новации? Вот по этой самой, чисто «языковой» причине, группа НАГУАЛЬ не входит во все эти их «белорусские» хит-парады.

-- И последний вопрос: в фильме «Гостья из будущего» кто тебе больше других симпатичен?
-- Миелофон. (смеется) Ты знаешь, наверно мне все-таки интересен Коля Герасимов. Такой романтик. То, что он весь фильм ходил с этими бутылками и не мог их выкинуть. Его связь с родителями -- что он несмотря ни на что хотел деньги за сданные бутылки домой принести. Ну и конечно, его влюбленность в Алису. Его крик: «Алиса, я им ничего не сказал!» на все детство запомнился. Это был персонаж, которому хотелось подражать. Сильный герой.


Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 01 за 2006 год в рубрике музыкальная газета

©1996-2024 Музыкальная газета