Разбiтае Сэрца Пацана

Смехом Единым Жив Человек, Или Музыкальное Смехо-Лечение

Вы любите смеяться? Если нет, то срочно начинайте это дело. Любить то есть. Потому что смех жизнь продлевает. Так говорят. Но даже если это и не совсем правда, то пару приятных минут получить можно. А по окончании хохота, хихиканья или простой улыбки вы становитесь обладателем такой ценной штуки, как хорошее настроение. Это ли не повод любить смех?

О группе РАЗБIТАЕ СЭРЦА ПАЦАНА (РСП) можно сказать одно: коль все-таки поверить в постулат о лечебных свойствах искреннего «ха-ха-ха», то каждый концерт этой команды стоит назвать сеансом спецтерапии по продлению наших дней гнетущих, что влечет за собой усугубление грехов тяжких. Как свидетель, с полной ответственностью заявляю: люди на концертах уморяются хохотом.
Особенность РСП еще и в том, что помимо музыкальной присутствует и визуальная часть выступления -- подтанцовка в лице трио девочек ТРУБАДАРАЧКІ. Так, полный состав команды: Денис ТАРАСЕНКО (гитара или баян -- что под руку первым попадется), Павел Городницкий (клавиши, которые настраивает почему-то тот, кто играет не на них, а на гитаре или баяне), Юля Шевчук, Марина Юревич и Лена Родак (это все танцующие девочки) и Женя Новаш (директор-администратор, носящий в узком кругу имя «Клаўдзія Ігаравна» -- почти как вахтерша из какого-нибудь общежития).
Из всех перечисленных в разговоре принимали участие Денис, Паша, Юля и Женя. Только очень прошу, не воспринимайте всерьез ВСЕ, что что они мне тут наболтали...

-- Как я понимаю, «Дзеня Трасянка» и «Пашка Гарадскі» -- это сценические псевдонимы. А в миру-то вас как величают?
Паша: Тут мы с умом подошли. Просто слегка изменили свои фамилии. Так, чтобы созвучно было. Моя фамилия, например, Городницкий.
Денис: А моя -- Тарасенко...
Женя: А вместе получился прекрасный дуэт. Продуктивный, работоспособный... веселый. Я встретил их всего пару месяцев назад на одной из студенческих вечеринок. Подумали и решили, что было бы неплохо, если бы имелся человек, занимающийся непосредственно организаторской деятельностью. Мы все обговорили, расписали... Фактически то, что мы делаем сегодня -- это плоды тех переговоров.

-- Давайте-ка немного в историю окунемся. Прошлое у коллектива богатое и бурное? И можно ли что-то вообще обозвать таким громким словом, как ПРОШЛОЕ?

Д: Удивительно, но группа сформировалась от безысходности (??? -- Прим. авт.)... Еще в 96-м году. Я тогда получал свое первое театральное образование. Со мной учился человек, позже ставший известным под именем Тим Коромыслов (ди-джей “Авторадио”). Он играл чуть-чуть на фоно. Даже меньше, чем Пашка. Мы придумали три песни, которыми покорили всю рабкоровско-кульковскую молодежь (уточняю: “кулек” находится именно на ул. Рабкоровской. -- отсюда и определение. -- Прим. авт.)... Прошло какое-то время. Смотрю: ходит паренек -- маленький, неприметный, плешивенький, интеллигентный... Я у него спрашиваю: “А ты знаешь аккорд “ля-минор”?”... Пашка на флейте учился играть, и аккорд у него получился сразу же. Следующий вопрос был таким: “Пацан, а у тебя сердце разбитое?” “Разбитое”, -- ответил он. -- “Споемся, друг!”
П.: Самое интересное, что до этого мы учились на одном курсе два года. Но почему-то друг друга не замечали.

-- Репертуар у вас веселый, забавный... а главное -- публика в восторге. Пусть даже песни и не очень сложные (оно, кстати, иногда и на пользу бывает. Моментально запоминающийся мотив уже дает пятьдесят процентов того, что песенку после концерта напевать будут). Но как быстро само творчество продвигается? Легко ли над жизнью стебаться?

Д: Мы порой ставим настоящие рекорды. Например, программа из пятнадцати песен за пять дней. (Ух, ты! Если обозвать это лозунгом, то получится почти “Пятилетку в три года!” -- Прим. авт.)
Ж.: Я же говорю, плодотворно работает коллектив.
Д: Да ведь жизнь сама подсказывает темы для творчества. Ну... бросила тебя девчонка. И что? Ходить как сомнамбула, пыльным мешком пристукнутый? Нет, походить, конечно, можно... день, другой... Но потом надоедает. А дальше пить пиво или «чернило» по вечерам? Тоже скучно и банально. Остается только песни сочинять.
Юля: (возмущенно, почти горя праведным негодованием. -- Прим. авт.) Да! Вам, конечно, легко песни по вдохновению придумывать! А пятнадцать танцев за пять дней выучить вы пробовали?!
П: (настоятельно и убедительно. -- Прим. авт.) Надо, Юля. Поэтому не плачь.
Д: Тут вот Пашка выступает, а я хочу на него через СМИ пожаловаться. Сделать всереспубликанский призыв...
Ж: И контора... контора тоже призывает!
Д: Паша!!! Выучи темы!!! Они все в “ля-миноре”!!!
П: (обращается ко мне и разводит руками. -- Прим. авт.) То есть, сама понимаешь, у меня сегодня судьба какая: либо вызубрю, либо они меня... вызубрят.

-- Ребята, вы всегда выступали... м-м-м... в сопровождении подтанцовки? Или она у вас появилась стихийно и неожиданно? Став потом одним из основных козырей...

Д: Это уже третий состав девочек... А началось все в 2004-м году, 27 марта. До этого мы выступали вдвоем. Правда, людям все равно нравилось, они смеялись. Но однажды мы вышли с девочками. Теперь вот редко без них появляемся на сцене.
Ж: Я даже настоял на том, чтобы подтанцовка была постоянной. Потому что, если РСП двигать в шоу-бизнес, обязательно нужны девочки: чтобы было, кому танцевать, и чтобы было, на кого смотреть.
П: На пацанов ведь смотрят редко... Да и вообще, чего на нас смотреть?! Какой-то большой плешивый человек, рядом -- маленький калдырек... А вот выходит такая эффектная, с подсолнухом на голове, с цыплятами на платье, гвоздИки жует (это Юлин сценический образ. -- Прим. авт.). И ведь мы имеем успех.
Ю: Тьфу-тьфу-тьфу! Чтоб не сглазить. Надо бы еще по дереву постучать. Где дерево? А вон оно! (Бег наперегонки к дереву и обратно закончился вполне успешно. Вернувшись, все вздохнули с облегчением: мол, можно продолжать. -- Прим. авт.)

-- По поводу самих танцев... Есть специальный человек, который придумывает эти уморительные “па”? Или вы своими силами обходитесь?

Ю: Ну, раньше мы вообще втроем придумывали. А сейчас этим занимается только Лена. Она еще и хореограф.
Ж: Сама Алла Духова, между прочим, нашими девчонками восхищается!
П: И Морис Бежар в восторге.
Д: Он даже пару уроков взял... На самом деле от танцев тут мало что есть. Это больше театральное представление. Человеческие отношения должны быть вынесены на сцену. (О-па! Запишите, запомните, просто примите к сведению -- это слова настоящего театрала... нет, актера. -- Прим. авт.) Ж: Для того, чтобы все это придумать, достаточно понаблюдать за людьми на улице, в университете... Ребята даже меня пародируют. А когда случается какое-нибудь застолье, они неизменно берут с собой ручку и блокнот и записывают за мной фразы, которые я говорю только... в расслабленном состоянии. Подлые... получается такая застольная репетиция.
Д: Иногда перерастающая в подстольную. (Что ж, с кем не бывает... -- Прим. авт.)

-- Опять к подтанцовке вопрос. Насколько я вижу, у каждой из трех девушек индивидуальный образ. Проще говоря. Она (девушка) играет конкретную роль. Можете рассказать про всех?

Ю: У каждой из нас тоже сердце разбитое -- отсюда и образ. (Ай-ай! Откуда такая безнадега в голосе? Ах, да! Группа ведь была сформирована именно от именно безнадежности... или это была безысходность? Неважно. Все равно одним миром мазаны. -- Прим. авт.)
Д: А роли такие: дылда (показывает на Юлю. -- Прим. авт.) всегда «тырит» самую маленькую. А вторая маленькая постоянно «тырит» дылду в отместку за первую маленькую. Я даже иногда думаю, что между этими маленькими что-то такое есть. Неспроста у них симпатия... Если бы не девчонки, седина покрыла бы наши брови...

-- Не единожды уже слышала, как вас сравнивают с “ляписами”. Чем уж тут руководствуются, не решусь утверждать точно. И тем не менее... А вот что, если бы вам вдруг предложили сыграть у них на разогреве? У “ляписов” то есть. Как думаете, вписались бы?

Ж: Если пригласят, это будет просто чудесно. Мы очень любим ЛЯПИС ТРУБЕЦКОЙ. И вообще, “Детям Солнца” привет!
Ю: Мы все время зовем Женю Колмыкова на концерты (смахнув лицедейскую слезу. -- Прим. авт.), но он не приходит. А я постоянно ищу его в зале глазами, полными надежды (следующее звучит почти удрученно. -- Прим. авт.), и не нахожу...
Д: У нас и выступления оттого затягиваются, что у меня за кулисами начинается истерика (я ведь Колмыкова не вижу!) и минут пятнадцать из-за этого не могу выйти на сцену...

-- О вашем просто колоссальном успехе на концертах (причем, на всех!) я уже наслышана. И не мало. Вот, например, первоапрельский. В «Граффити». Говорят, вы «порвали» зал. Это правда?

Ж: (в то время, как Денис и Паша совсем по-серьезному засмущались. -- Прим. авт.) Ребята молодцы! Публика «на ушах стояла». Когда в самом начале мероприятия объявили, что «через час будет выступать группа РАЗБИТАЕ СЭРЦА ПАЦАНА», реакция людей была примерно такой: «Ну-ну…» И когда парни выходили, в зале тоже тишина была полная. Как только ребята завели свой обычный разговор перед песнями, по клубу уже пробежал легкий смех. Но стоило только девчонкам появиться! Это был восторг. Юлю даже на танец пригласили на каком-то медляке. Народ реально кричал, что ТОДЕС и сравниться с нашими девочками не может. А когда на пол упал плей-лист, то один весьма внушительной внешности человек поднял его и, почти целуя бумагу, кричал: «Люди!!! Это же шоу!»

-- Хорошие мои, к следующим двум вопросам потребую (именно потребую!!!) отнестись СЕРЬЕЗНО. Первый: сколько группа существует именно в этом составе и какие достижения… нет, скорее точки уже обозначены? Так, чтобы можно было сказать: вот было то, то и то…

Д: (интонация меняется моментально. -- Прим. авт.) Все вместе мы играем уже год… Успели записать четыре песни. Пятая и шестая пока в работе. Из достижений… концерты, которые нравятся людям. Такие выступления, как, например, в «Граффити». Что-то похожее было в «кульке». Мы тогда играли в самой большой аудитории. Там девяносто девять посадочных мест. А народу набилось человек триста пятьдесят -- четыреста. То есть люди практически на трубах висели. Но даже это я бы не назвал достижением. Наверное, просто фактом… А настоящее достижение в том, что мы приносим людям радость. Они смеются, радуются жизни, у них загораются глаза…
Ж: Ребят уже на улицах узнают…
Д: Мы ведь актеры. И РСП приносит нам гораздо больше известности, чем работа в театре… Народ сейчас вообще в театры ходит мало… Но судя по последним спектаклям… я бы и сам не ходил. (И это говорит актер! -- Прим. авт.)
П: Кстати, мало кто из музыкантов на сцене по-актерски поет (то есть для публики, а не для себя). Наверное, Михалок, Вольский… и, пожалуй, еще Куллинкович, когда его прет.

-- Второй, тоже серьезный вопрос. Вы собираетесь повторить чей-то успех? Дабы потом быть в этом уличенными или, наоборот, обласканными за это?

Д: Повторить успех… Ну, выпускаться, допустим, на иностранных лейблах мы не против… Но успех нужно все-таки свой делать.

-- Вы вот на сцене постоянно веселитесь сами и публику веселите. Сейчас мы с вами тоже повеселились неплохо. Ну, а в реальной жизни насколько вы бесшабашны или даже безбашенны? Или, может, вообще разочарованием попахивает?

Д: Я на самом деле жуткий пессимист. Очень люблю Шекспира. Когда дипломный спектакль ставил, то в конце всех убил, хотя по пьесе они живы должны остаться… А Пашка у нас философ.
П: Да, я достаточно серьезен в действительности. Но это еще как посмотреть…
Д: Видишь, он снова философствует…

P.S. Я искренне уповаю на то, что вы не забыли о моем напутствии по поводу серьезности отдельных реплик. Если так, то вы молодцы. И сейчас получите следующее наставление (на данный конкретный случай и на будущее. Не надо «спасибов». Должны останетесь.). В каждой шутке есть доля… шутки. В наших условиях бытия это как нельзя актуально. Поэтому и шутить приходится ежедневно, почти ежечасно, практически ежеминутно… Смейтесь, господа! Смейтесь.