Круглова, Вероника И Канищев, Валерий

О Музыке, О Дочке, О Берлине...

На концерт KRIWI 21-го апреля в Доме литератора я... не попала. О чем безмерно жалею и даже в некотором роде скорблю. Потому как хотела. Ну да сейчас не об этом.
...Когда Вероника Круглова «меняла» Минск на Берлин, можно было услышать в ее адрес и упреки, и одобрения. Кое-кто прочил KRIWI исчезновение из радиуса музыкальных кругов. А кто-то, наоборот, утверждал, что подалась Вероника на Запад с одной целью: мол, кусок пирога там слаще, да и ломоть отрезают не в пример больше. Но, господа, мы можем высказаться, а вот судить -- права не имеем.
Группа KRIWI была и есть. Точно так же, как Вероника продолжает являться ее лидером и даже душой. Точно так же, как другом, советчиком и помощником был и будет ее муж -- Валера Канищев (продюсер, актер, синхронизатор и, поделюсь секретом, спецкор ОНТ). Точно так же, как новым воплощением своих родителей недавно стала и навсегда останется маленькая Йо-Йо.

-- Предлагаю разобраться сначала, что это за формация такая -- творческий союз… или союз творческих людей. Какие черты ему присущи в классическом варианте? И в чем заключаются главные отличия, когда дело касается конкретно вашего случая?
Валера Канищев (Walera Kanischtscheff): Есть ли у нас творческий тандем? Мы в этом отношении не пересекаемся. Вероника поет, а я занимаюсь творческой деятельностью, связанной с кино. Являюсь директором фестиваля InterFilmWostok, и как актер и синхронизатор работаю на западном рынке. Правда, продюсирую группу KRIWI с 96-го года.

Вероника Круглова (Veranika Kruhlova): Но когда на пикнике Валерка берет гитару, а я начинаю петь… -- чем не тандем? Правда, возникает он во время отдыха. Но я не смогла бы жить с человеком, с которым у меня не совпадали бы музыкальные или литературные вкусы. Возможно, не последнюю роль в нашей жизни играет то, что мы с Валерой люди одного поколения, и жили в одном городе, который, по сути, нас и взрастил. Странно, но в молодости мы не пересекались, хотя и ходили в одни и те же места. Наверное, поэтому на многие вещи мы смотрим одинаковыми глазами.

Вал.: Но в смысле глобального творческого отношения к жизни, к семье… мы творим постоянно.
Вер.: Да у нас любая секунда -- творчество… Теперь моя очередь. (берет у Валеры на руки дочку. -- Прим. авт.) И вот это тоже творчество. Наверное, самое большое. Хорошо, когда оно есть… Если бы все люди находили друг друга, как две половинки одного целого, меньше было бы в природе всякой гадости. Ведь это же страшно и ужасно, когда женщина выходит замуж по расчету, а мужчина выбирает спутницу как предмет мебели или украшение «тачки».
Вал.: По-моему, есть такие сани с двумя полозьями… или двойные лодки, которые так и называются -- тандем. Если этот парусник плывет и ветер дует слева, то вся нагрузка -- на правую половину. И наоборот. Потому что это единый механизм. Каждая из частей выполняет свою функцию, но друг без друга они не в состоянии плавать в океане, а, тем более, выжить в шторм.

-- Валера, вы сказали, что в творчестве не пересекаетесь с Вероникой. Но… буквально пару дней назад я видела фильм. С вами, Валера, в главной роли. Картина, хоть и короткометражная (минут пятнадцать), но вся острота и глубина переживаний переданы просто бесподобно. У фильма есть саундтрек, где поет… Вероника. Так ни есть ли это то самое пересечение двух отдельных творчеств, об отсутствии коих вы так уверенно говорили? Вер.: Я тогда просто приехала к любимому человеку. Пересекла все возможные и невозможные границы, чтобы добраться до Швейцарии, где снимался фильм, и быть рядом с ним в день его рождения. Режиссер мне спонтанно предложил спеть. Я так же спонтанно согласилась. И, опять же, спонтанно это понравилось… У нас все и всегда происходило вдруг и незапланированно. Точно также началось продюсирование Валеркой KRIWI. Человеку изначально нравилась совсем другая музыка. Но он случайно узнал о нас. Спросил: «Поете?» -- «Поем» -- «А что поете?» Рассказали, показали… «А такого на полтора часа напоете?» -- «Легко»… Вообще, в жизни любые отношения начинаются неспроста. Не секрет, что людей притягивает друг к другу энергия. Причем, человек притягивает себе подобных. Тогда и возникает тандем. Творческий, семейный, дружеский… Идет, например, прекрасная парочка бомжей, несет бутылки. Тандем? Тандем.
Вал.: Но если мы и творим отдельно (Вероника в музыке, я в кино), то точек соприкосновения все равно больше, чем разногласий. Отсюда и берутся все возможные союзы. А что касается фильма… то я поговорил с режиссером, сказал, что Вероникин голос может подойти, что он поможет отразить внутреннее состояние главного героя и саму атмосферу происходящего. Так и получилось… В искусстве (в широком смысле) все смешано. Нельзя окончательно разделить музыку, живопись… В Европе это особенно заметно -- там все очень смикшированно. Мы тоже пытаемся придерживаться этой теории. Вот, например, недавно в клубе Step я проводил фестиваль кино, где выступали KRIWI и другие музыкальные коллективы. Вот там действительно был тандем. Даже несколько сразу. (Веронике. -- Прим. авт.) Подержала? Теперь давай обратно (забирает дочку. -- Прим. авт.) -- Хочу выйти на более музыкальную стезю. Валера, а трудно быть продюсером собственной жены? Знаете, ведь многие женщины в работе бывают куда капризнее, чем на кухне. А если еще эта женщина уже признанно-сильная личность, тут вообще сложно.
Вал.: Я не считаю себя ПРОДЮСЕРОМ ЖЕНЫ. Более того, я вообще себя продюсером не считаю. Ведь самый верный образ продюсера -- это человек, который сидит за столом, заваленным бумагами, занимается бухгалтерией и имеет какой-никакой, но штат подчиненных… Однажды в Германии ко мне пришли корреспонденты немецкого телевидения. Спрашивают, как меня назвать в сюжете. Я подумал и сказал: «Пишите, что я актер, у которого много хобби. В том числе и продюсинг белорусской группы». Кстати, насчет хобби. У меня их действительно хватает. И у Вероники тоже много. Вер.: Например, я очень люблю экспериментировать с продуктами. Для меня это ТАКОЕ творчество! А потом приходит это существо (показывает на Валеру. -- Прим. авт.) и все пожирает. И это тоже творчество!
Вал.: Продюсер -- это тот человек, который производит продукт и потом его продает. Но здесь, в Беларуси, такой род занятий (как, в принципе, и все остальное) напоминает самодеятельность. Люди играют во что-то, сами в это верят… В Европе все по-другому. Там и концерты играются, и диски продаются. Я уже все опробировал и знаю, куда надо двигаться.

-- Хорошо, но давайте хоть как-то вашу деятельность обзовем, если с продюсированием нестыковка. Ну… промоушн, менеджмент, директорствование… Потому что следующий вопрос снова будет этого касаться. А то получится, что спрашиваю о том, чего нет, то есть задаю вопрос НИ О ЧЕМ. А это не есть хорошо. Итак, во что превращаются ваши с Вероникой отношения, когда на передний план выходит ее музыкальная и ваша…э-э-э… организаторская деятельность?
Вер.: Честно говоря, Валерка предпочитает не вмешиваться. Он высказывает свое мнение, только когда я спрошу. А спрашиваю я часто: друзей, родных, посторонних людей… Потому что очень боюсь быть неадекватной. Неадекватность -- это настоящая болезнь многих музыкантов, особенно белорусских: все ломятся играть и петь, хотя им надо заниматься совсем другим делом. Естественно, Валера, является моим первым зрителем. Он лицезрел меня во всех видах, наблюдал развитие. А оценивает он скорее интуитивно. Да, у него очень сильная интуиция… Я вообще приветствую выражение мнения, потому как очень демократичный человек. Я ведь пою в очень большом коллективе. Его нельзя назвать МОИМ или ВАЛЕРИНЫМ. Это открытый проект. Там работает очень много людей. Но он регулируется. Кто-то «прилипает», кто-то «отваливается».
Вал.: В Европе популярно слово «коллегиально». Мы именно так и работаем -- коллегиально. Каждый делает свое дело и не лезет в дела другого, не перетягивает на себя одеяло. Мы придерживаемся лишь единственного принципа сегодня: работать только с профессионалами. На этой территории раньше было сделано много ошибок. Но проект был достаточно успешен. И за границей тоже. Именно из-за возможности выезжать с гастролями в европейские страны в Беларуси к нему прилипало много людей и с разными целями…
Вер: Но мы ведь не красный крест. Да, мы делаем искусство, НО КАЖДЫЙ ОТВЕЧАЕТ САМ ЗА СЕБЯ. Сейчас у нас профессиональнейшие музыканты, любой ощущает ответственность за каждую сыгранную им нотку. Если все будут находиться на своем месте, тогда будет порядок и всем будет хорошо. Я лидер проекта и должна концентрировать на себе всю энергию. И если бы хоть один из музыкантов лукавил, я бы сразу это почувствовала.
Вал.: Мы же не пытаемся лезть в политику или ораторствовать. Мы просто хотим делать хорошую музыку. Чтобы ее можно было продавать, и люди получали бы удовольствие и здесь, и там.
Вер.: Музыка у нас специально замешана на белорусской аутентике. Это и есть ядро, куда потом вкрапливается музыка мировая. Джаз, фанк, босса- нова… тут всему есть место. И когда существует единство, как сейчас, я просто парю. Я пришла с репетиции и летаю. Я получила колоссальное удовольствие.
Вал.: И только по достижении этого внутреннего состояния есть и продукт, и… тандем.

-- Вы упоминали про подобие человеческих энергий, притягивающихся друг к другу. Ну, а характеры? Говорят ведь, что хорошо, когда один дополняет другого, если совсем одинаковые, то возникает конфликт. То есть утверждают люди вроде бы одно и то же, только разными словами. И каждый считает, что именно его версия изложения верна. Как у вас с этим?
Вер.: Я не сторонница хаоса в любом его проявлении. Где-то во мне есть хорошая доля консерватизма, как у любого Козерога. А Валера чистое дитя. Он вообще не приемлет насилия… Я успела поработать во многих структурах и теперь просто счастлива, что можно, наконец, дышать свободно, заниматься любимым делом. И получать еще за это деньги.
Вал.: Вероника действительно через многое прошла. Когда она стоит на сцене, люди ведь могут наблюдать только вершину айсберга…
Вер.: Да, в двадцать лет я успела объехать весь Советский Союз в гастрольном туре с филармонией. По два концерта в день. Сегодня у меня есть отличная закалка. Я могу работать и в шесть утра, и глубокой ночью… И мой муж это понимает. Когда Йо-Йо был месяц, я уже во всю работала в берлинском ночном клубе, а он в это время сидел дома и укачивал ребенка.
Вал.: Ничего героического здесь нет… На Западе такой стиль и ритм жизни являются нормальными и единственно возможными. Единственное условие -- ты должен быть в форме. Даже если пил накануне. Поэтому пить много не получается. И курить тоже.
Вер.: А курить мы бросили. Оба. Просто как-то раз -- и все. Вот, где еще тандем проявился! И то, что получилось у меня, заядлый курильщик Валерка, у которого расходилось в день по две пачки «Голуаза», тоже сделал без проблем… Бег в парке: «Ну, что? Побежали?» -- «Побежали». Мы иногда подстегиваем друг друга.

-- Не секрет, что две творческие личности не всегда и не сразу могут найти верную дорогу друг к другу. Каждый живет будто бы своим миром. А если эта личность уже не ребенок и у нее имеется свое учение-убеждение о жизни? Тогда как?
Вер.: На самом деле мы очень долго притирались. Мы сейчас взрослые люди, но ведь и встретились уже далеко не детьми. Это были настоящие камни с множеством осколков. И эти осколки должны были зашлифоваться.
Вал.: Если работы много, то и шлифовка становится многогранной.. В Европе жизнь активная, поэтому элементарно не хватает времени на склоки. Вер: Знаете, в чем мне повезло? Валерка очень уважает женский пол. Здесь ведь патриархальное общество. И курица -- не птица. Многие мужчины начинают комплексовать и просто не воспринимают женщину, которая не строит им глазки, а говорит по делу, потому что времени мало, а успеть хочется много. Я, в свою очередь, очень хорошо знаю тонкую мужскую психику. Мужчина намного нежнее и ранимее женщины. И мы должны это понимать… Слушай, Валерка, мы с тобой, наверное, скоро запоем дуэтом. Настоящий тандем будет!
Вал.: Да. Пора бы. Гоша Куценко -- и тот уже запел. Хотя пение -- это ведь состояние души. И она тоже поет. (показывает на Йо-Йо. -- Прим. авт.) Йо-Йо: О-а-э! О-а-э! (какая прелесть! -- Прим. авт.)

-- Насколько я понимаю, Йо-Йо родилась в Германии? Стопроцентная немка?
Вер.: Не немка -- берлинка. Потому что Берлин, как и Нью-Йорк, и любой другой мегаполис -- город многонациональный. А классические немцы живут в глубинке Германии. И они, кстати, не так интересны в общении, как может показаться... Но потом у Йо-Йо будет выбор. Захочет стать белоруской -- пожалуйста. Ее право… Мы, кстати, с Валеркой вместе рожали. Он все время был рядом. И даже в больнице, когда вот-вот уже должен был начаться экстрим, мы слушали джаз, и я была абсолютно спокойна. И настолько легко родилась Йо-Йо! Настолько нам с ней и сейчас легко! А все потому, что не было психов и страхов, которыми люди живут здесь. Валерка меня в свое время лечил от этих страхов. Он постоянно говорил: «Ты живешь негативом. Так нельзя. Нельзя просыпаться с мыслью о том, что вокруг все плохо и как трудно жить. С такими мыслями просто нельзя вставать!»… -- Вы не были на родине достаточно длительный кусок времени. Что, на ваш взгляд, здесь изменилось и насколько плодотворным и стОящим был ваш приезд сюда?
Вал.: Мы здесь всего недели три, но уже успели очень много. И три тысячи человек в «Победе» на фестиваль собрать. И в клубе Step тоже фестиваль провести. И концерт 21-го апреля устроить. Похоже, Беларусь начинает, наконец, шевелиться.

-- Вот, вы снова говорите о настоящем творческом сотрудничестве. Так что не отнекивайтесь. Есть оно у вас. Что в нем самое главное? К чему стремиться, а чего опасаться?
Вер.: При обоюдном успехе очень важно, чтобы между мужем и женой не было конкуренции. Как только она появляется -- конец всему.
Вал.: Когда на первый план выходит так называемая бухгалтерия -- это очень плохо... Испытание творчеством, хоть и достаточно сложное, но приятное. Два настоящих художника могут сколько угодно спорить по поводу цвета краски. Никто из них не уступит, и, в конце концов, они просто смешают и получат один, но принципиально новый цвет.
Вер.: Творчество ведь в первую очередь должно соединять людей. А у нас получается так, что даже музыканты отдельными группками тусуются и друг на друга исподтишка поглядывают. Я же всегда первая иду на контакт.
Вал.: Это потому что у тебя есть опыт европейских фестивалей. Они же и делаются для того, чтобы как-то сплотить людей.
Вер.: Здесь еще и публика смешная. Я такой больше нигде не видела: «Этим хлопаем, а этим не хлопаем».
Вал.: (обращаясь ко мне. -- Прим. авт.) Скажи мне как иностранцу: кто из музыкантов у вас продается так, чтобы на жизнь хватало?

-- Вы имеете ввиду тех, кто живет только от музыки? Вольский, Пит Павлов, Войтюшкевич… То есть музыканты одного с вами, Вероника, поколения.
Вер.: Я бы добавила еще, что они все «беларускамоуныя». У них есть аудитория. Здесь существует, конечно, и другая музыка, но для нее нет ниши.
Вал.: Наверное, поэтому и наблюдается отсутствие глубины в сегодняшней белорусской культуре…

-- Йо-Йо еще такая маленькая. Как она переживает родительский гастрольный график? Регулярные ночные концерты… Поездка в Беларусь… Тут не всякому взрослому под силу окажется, не то что такой крошке.
Вер.: Во-первых, когда этот ребенок слышит музыку, он начинает выплясывать и петь. На концерты мы берем ее с собой постоянно. Единственное -- пытаемся избегать тех мест, где накурено. Она выдерживает и ей действительно нравится. Мы недавно делали в Берлине наш «Бульба-клуб» и пригласили двух профессиональных цимбалистов -- братьев Кононовичей. Они так лупили по инструментам, что вокруг все звенело и грохотало. Рядом со сценой стояла коляска, в ней лежал человек… Когда после выступления этого дуэта мы посмотрели в коляску, Йо-Йо просто спала… Творческий человек растет. Все бабушки и дедушки тоже были артистами.
Йо-Йо: У-а-э-у! У-а-э-у-а… (скажите мне еще, что ничего не поняли. -- Прим. авт.)
Вер.: (улыбаясь. -- Прим. авт.) Она говорит, что новая программа KRIWI называется New Travel. Мы ведь действительно все время путешествуем в своих песнях. Летаем.

-- Вероника, я правильно понимаю: во время беременности концертная и творческая деятельность не приостанавливалась? Но все же должны были возникнуть какие-то особенности, что-то новое в мировосприятии…
Вер.: Вы, наверное, замечали, что взгляд у беременных женщин словно обращен внутрь себя, они как будто полуотсутствуют… Я не говорила своим коллегам, что беременна. Но сама знала, что со мной еще один человек, и старалась себя как-то щадить. Но все равно не могла на сцене сдержаться, постоянно подпрыгивала.
Вал.: Теперь и Йо-Йо тоже прыгает. Прыжок -- это ее любимое движение, когда она видит кого-нибудь из родных. Парадоксально то, что с появлением, а потом и рождением ребенка, музыка KRIWI стала активнее. Вероника все время говорила, что ей хочется больше драйва. А вот колыбельных не было вообще.

-- Вы же вот-вот собираетесь улетать в Берлин. Снова. Это, наверное, тоже приурочено к какому-то событию? То есть к очередной работе. Вал.: Да мы летим на ежегодный карнавал, где на одной из сцен (евро-азиатской) будет играть KRIWI.
Вер.: Мы даже знаем точную дату и время: 17-го мая в 18.30. В программе уже заявлено. Это будет настоящее шоу. С нами работает Саша Пушкин, исполняющий такой урбанистический фанк, и один афроамериканец с Берега Слоновой Кости -- бог перкуссии. Человеку семьдесят лет, но он так играет на барабанах! Ну, и я несу в себе этническое белорусское начало. Должно получится здорово. И Йо-Йо снова будет с нами.