Лекарство От Меланхолии Против ЛОМ'а нет приема, или Дебют борьбы с меланхолией
"Вы меланхолик?" – мой первый вопрос, "за пределами" диктофона, если задуматься – необратимо глупый. "Неееа! – как-то возмущенно реагирует Евгений. – Скорее, холерик".
Так и начали. А у Евгения Солдатенко, имеющего на сегодня хорошие отношения с хорошими музыкантами и, как следствие, первый вполне удавшийся альбом, все начиналось так: родился в Могилеве, закончил химфак БГУ, из-за девушки, "насадив" сына какого-то чиновника на шпагу, отправился в добровольную ссылку в Сибирь, где по-настоящему насытил свой жизненный опыт: приятная компания заключенных, перенесенная цинга, невиданные чудеса природы. Получив музыкальное образование, что называется, в подворотне, всю сознательно-бессознательную молодость был создателем и вдохновителем множества, как это почти всегда бывает, "быстрых" и вряд ли кому-то запомнившихся команд. Именно от одной из последних сегодняшний проект Евгения и унаследовал свое название – ЛЕКАРСТВО ОТ МЕЛАНХОЛИИ.
…Огромный (особенно внешне, не в обиду музыканту будет отмечено) человек Евгений Солдатенко угощал меня зеленым чаем, пирожным "Корзинка" и рассказывал, рассказывал, рассказывал…
– Несколько слов о составе вашей группы…
– Собственно говоря, ЛОМ – это не группа, это проект одного человека – меня. О музыкантах можно говорить очень теплые слова, это настоящие мэтры, но это не музыканты группы, это музыканты-сессионщики. Причем вопрос не в том, что я такой вот эгоист и все беру на себя, а просто каждый из них занят во множестве других проектов и потому, к моему большому сожалению, не может быть постоянным участником группы ЛОМ. Скажем, гитары для альбома "Прости-прощай!" записывал Сергей Антишин, клавишные – Константин Горячий, барабаны – Кирилл Шевандо. Это все большие имена и очень занятые люди. Но большое им спасибо за то, что они согласились участвовать в проекте даже на уровне записи, что им было интересно, потому что это сыграло важную роль в качестве результата.
– Какое отношение в плане подтекста имеет название проекта к его содержанию? Что вы хотели сказать, назвав это все "лекарством от меланхолии"?
– Году в 1986-м у нас была группа АКВАРИУМНЫЕ РЫБКИ. После того, как мы заполучили себе великолепного соло-гитариста, поняли, что зазвучали как серьезная рок-группа, и нам просто необходимо менять название. Мы тогда огромной тусовкой в общаге написали на бумажках названия и просто, видимо, выпало это. А почему именно его взяли? Оно очень многогранное, многоплановое, все, что хочешь, можно предложить. Например, чисто белорусские болезни: колтун и меланхолия. И это для них какое-то лекарство. Уже подтекст. Или вот: все ж любят выпить, а это очень хорошее лекарство от меланхолии. Хороша и аббревиатура ЛОМ – как хочешь, так и крути: лом как железяка, лом как металлолом, как ломка после бодуна. С ним очень хорошо играть и развлекаться: обложки придумывать, лейблики. Видимо, посмеялись-посмеялись и оставили.
– А не намекаете ли вы на то, что одно из лекарств – ваша музыка?
– Конечно, один из главных смыслов – это и то, что музыка проекта является лекарством от меланхолии. Хотя большинство песен меланхоличны. В этом и есть фишка: вроде как лечим, а сами даже очень меланхоличны.
– Да, вот это я и хотела как-то покорректней выяснить: какое же это лекарство, если музыка и тексты не такие уж на самом деле и антимеланхоличные. Я когда услышала название и увидела обложку альбома, сразу представила что-то очень веселенькое, этакое подвижное диско. А послушала и засомневалась в том, что это то самое лекарство.
– Настолько невеселая музыка? Ну, тогда пусть это будет нашим юмором. Или, скажем, лечение на уровне того, что есть кто-то, кому тоже нелегко. Ведь становится легче, когда знаешь, что не одному тебе тяжело, что кто-то сталкивается с такими же проблемами и вопросами, которые во все времена были, есть и будут одинаковы – жизнь, смерть, любовь. В этом случае наш диск выступает своего рода собеседником (улыбается. – От авт.).
– Как прошла запись альбома?
– Тяжело, в муках. Полгода мы сидели на студии: искали, экспериментировали и боролись со мной, потому что в этом проекте я – самое слабое звено. У меня совсем другая стилистика. Я привык выступать как бард-музыкант. Я люблю рок на акустической гитаре и люблю петь "вживую". За столько лет в меня так вросло исполнение "кухонное", для друзей. А тут надо было научиться петь по-другому: во-первых, в микрофон, во-вторых, по-другому преподносить себя и свою экспрессию, сдерживать себя. Мне пришлось учиться этому на ходу, поскольку я работал с профессионалами, которым учиться уже не надо. Они, конечно, немножко мучились со мной, под меня подстраивались. Это и было самое трудное. Хотя было очень интересно. Это была очень хорошая школа.
– Какой смысл вкладывали в название альбома?
– Никакого. Просто взяли название песни. А взяли именно его с точки зрения того, что песенка сама по себе концептуальная. Написана она была в поезде, который увозил меня из Москвы в Воркуту после моего приключения с дуэлью. Ехали мы тогда с моим другом в поезде, не знаючи, куда мы едем, что мы будем делать, как будем выживать, вот ситуация и навеяла песню "Прости-прощай!". А поскольку альбом немножко ностальгический, немножко разноплановый, с песнями и из прошлого, и из настоящего, то, я считаю, название ему дала песня действительно символичная. Хоть и спета она весело, но если читать стихи, то она кажется достаточно серьезной.
– Кто ваши учителя в музыке?
– URIAH HEEP, DEEP PURPLE, LED ZEPPELIN, PINK FLOYD, GENESYS, KING CRIMSON… Море групп начала 70-х. Это как, знаешь, в детстве: на что "подсел", тем и живешь.
– "Интеллигентная, мягкая, ностальгичная" – вы согласны с таким определением вашей музыки, которое давала "МГ" несколько раньше?
– Вообще, так и есть. За стихи альбома не стыдно. Музыка писалась так, чтобы подчеркнуть хорошие стихи. И вообще, я бы назвал музыку проекта бард-роком, а он по сути своей всегда интеллигентен. Вообще, получилась, конечно, ретро-музыка: все ребята сорокалетние, мы выросли на роке 70-х, и это наша база, наша любовь, наша ностальгия, поэтому и альбом звучит немного ностальгично. Ну и, естественно, когда работают такие мэтры, то все делается мягко, грамотно. Альбом на самом деле разноплановый: и мягкий, и серьезный, и громкий. Он просто экспериментальный. Мы пробовали себя в разных стилях, чтобы потом сделать выбор, куда склониться: к более резкому или более мягкому року. И к року ли вообще. Может, это будет джаз, а может, что-то балладное.
– Альбом действительно делался не для коммерческого успеха?
– Только для себя. Начиналось все действительно с идеи записать эти песни, чтобы сохранить их, ведь они позвучат еще лет десять на кухне под гитару и умрут.
– Ваш проект популярен, как думаете?
– Пока что просто рано об этом говорить, потому что мы только начали. Вся популярность группы – только то, что по радио крутятся несколько песен, пускай и активно, плюс три клипа по телевидению. В целом, как мне кажется, только через год можно будет всерьез говорить, выстрелили-не выстрелили, какую аудиторию приобрели. Хотя, в целом, отзывов много, и в большинстве своем они положительные. Я, честно говоря, не ожидал.
– Кстати, об аудитории. Вы примерно представляете ее сейчас?
– У нас складывается очень разноплановая аудитория, и мне это очень сильно импонирует. Хотя основа, конечно, среди тех, кто ценит хорошую рок-музыку 70-х и 80-х.
– Вам обидна критика?
– Нет, конечно. Я писал все это для себя, и мне было приятно поработать с серьезными музыкантами, поучиться у них многому. Я делал все это для того, чтобы мои песни зазвучали в новом виде, в "электричестве". А кому не нравится, пусть не слушают (очень мягко, словно оправдываясь. – От авт.). В конце концов, нельзя всем угодить.
– Вы довольны тем, что сумели сделать?
– Можно значительно лучше, больше, дальше, "ширше". Думаю, когда я скажу, что доволен, пора будет уходить на пенсию. Если есть здоровое чувство неудовлетворенности, значит, будем работать и дальше, искать что-то новенькое, интересненькое.
– Планы?
– Просто писать песни, записывать их, работать с разными музыкантами. И снимать клипы. Тем более, столько хороших режиссеров пробежало вокруг. Взять работу той же Саши Бутор. Она сняла клип на песню "Скрипка и осень" – очень красивый, ничуть не хуже, чем она делала для группы ТЯНИ-ТОЛКАЙ на "3000 шагов".
– Как к плохому настроению относитесь?
– Можно друзей позвать, на ушах постоять и конец плохому настроению. Чего грустить-горевать? (смеется. – От авт.) Ведь ночь такая лунная!..
Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 01 за 2005 год в рубрике музыкальная газета
