Александра И Константин АЛЕКСАНДРА И КОНСТАНТИН
Про Александру и Константина в последнее время говорят так много, что история этих молодых людей уже обросла мифами и легендами, так часто воспроизводимыми как в кулуарных, так и в официальных беседах, что разобрать, где миф, а где факт, уже практически невозможно. Одна из таких легенд — вероятная поездка дуэта в следующем году на конкурс "Евровидение", где именно им суждено будет впервые представлять нашу страну. Сами ребята узнали об этом из газет, газеты — от своих информаторов в министерских коридорах. Слухи слухами, но нет дыма без огня. И теперь музыканты с долей опасения афишируют наиболее удачные свои произведения, ведь одно из условий "Евровидения" — представляемая на конкурсе песня не должна быть обнародована ранее допустимого срока.
Про дуэт заговорили снова в связи с состоявшимся 28 октября релизом их второго альбома "Сойка", записанного в период с ноября 2002-го по август 2003-го на частной минской студии Виктора Молчанова и выпущенного на средства самих музыкантов. Примечательно, что впервые под лейбл "А&K" были допущены сессионные музыканты. Так, в записи альбома приняли участие Карэн Карапетян (скрипка), Владимир Федорук (аккордеон), Владимир Молчанов (гитары, бубны) и Люциян Весоловский (ситар, флейта, джамба).
"Запись этого альбома далась очень трудно, — признается участник дуэта Константин Драпезо. — Не обошлось даже без мистики: в какой-то момент из компьютера бесследно исчезли два трека — "Сойка" и "Явар", которые пришлось записывать заново. Приходилось бороться с собой, с желанием получить хороший результат и побыстрее. Но в общем получившимся альбомом мы довольны".
— Дуэт — очень интимная форма творчества. Какой была ваша первая встреча?
Александра Кирсанова (А): Костя играл тогда в борисовской группе из трех музыкантов: басиста, барабанщика и гитариста. Они играли современный джаз, хорошую инструментальную музыку…
Константин Драпезо (К): Это был даже не джаз, а new age. Мы назывались ACCOUSTIC WORLD, имели свою небольшую базу и за два года уже наиграли материал для альбома. Мы даже выступили один раз в Минске в "Cтар-клубе". Потом захотелось добавить в наше звучание вокальные эксперименты. Так постепенно к нам в студию стали заходить девушки: обаятельные и привлекательные, поющие и непоющие. Одной из них была Александра. Она случайно к нам забрела…
А: Я эту группу никогда раньше не слышала. Узнала о них через третьих знакомых.
К: И вот "знакомые знакомых" привели Сашу к нам на репетицию. Так мы и встретились…
— Это было начало только творческих или личных отношений тоже?
А: А пока никаких отношений не было, потому что был коллектив и моя судьба в нем была неясна. Потом, шаг за шагом, мы начали репетировать, сделали программу из 10 кавер-версий англоязычных песен. Была одна песня, которую мы играли вдвоем с Костей. Остальные двое ребят были заядлые курцы, и на время, пока мы ее разучивали, выходили покурить. Мы оставались вдвоем, репетировали и… спелись.
К: Но вскоре группы не стало, и мы с Сашей пошли своей дорогой. Уже осенью 1998 года мы сделали программу из кавер-версий англоязычных шлягеров и поехали на концерт в "Стар-клуб", на день рождения Гены Старикова. Это было наше первое выступление в дуэте. Нас очень хорошо приняли, мы получили большой заряд вдохновения и решили работать дуэтом дальше. А уже в ноябре попали на прослушивание конкурса "Зорная ростань". От минской области было человек 60, из которых в финал были отобраны всего два исполнителя, в том числе Александра.
А: Я участвовала в этом конкурсе как солист-вокалист. Получила тогда свое заслуженное 3-е место. На следующий год мы решили попробовать себя в этом конкурсе уже как дуэт. И выиграли второе место и 100 часов записи на студии Белтелерадиокомпании.
К: Это было очень важно. Мы понимали: 100 часов работы в студии на дороге не валяются. И на конкурсе мы сражались именно за эти часы, а не за место.
— Как проходил отбор материала для вашего первого альбома "За лiхiмi за марозамi"?
А: Сначала нам казалось, что 100 часов — это очень много. Что мы будем писать альбома не спеша, попивая в перерывах чай. Оказалось все иначе. Мы успели записать только тот белорусский материал, который у нас уже был наработан. А "сырой" совсем не успели сделать: ни аранжировок, ни записи. Так что сделать полностью белорусский альбом, как мы того хотели, у нас не получилось. И для того, чтобы альбом был законченным продуктом с 10 треками, мы записали и включили в него свои англоязычные каверы ("I Can't Help Myself" KELLI FAMILY, "Drifters Wife" J. J. Cale, "Dream A Little Dream Of Me" Louis Armstrong. — От авт.). И думаю, хорошо, что мы это сделали.
— Лично меня в этом альбоме удивило, что в титрах ко многим песням отмечено — слова народные, музыка — ваша. Как это получилось?
А: Мы брали за основу тексты белорусских народных песен, а музыку писали сами. "Летау голуб", например, — это песня, из раздела хороводных, веселых. У нас же она получилась напряженная, тревожная, никак не радостная. Такой мы ее почувствовали. Но мы не принципиально откидываем народную музыку, оставляя лишь слова. Иногда просто делаем свою аранжировку уже существующей мелодии.
— Для второго альбома, "Сойка", принцип отбора композиций был иной?
А: Да, здесь только две песни — "Не шумi ты, гаю" и "Пара дамоу" — с нашей музыкой, во всех остальных случаях музыка и слова народные. В этот раз подобрались настолько красивые песни, с великолепной мелодией и текстом, которые просто невозможно было разъединить. Их словно сама природа соединила.
— Есть любимая песня на этом альбоме?
А: Наверное, "Сена": с ней связаны неизгладимые впечатления от поездки в Казахстан на конкурс "Астана 2003", где эта композиция принесла нам победу в категории "Лучшая аранжировка песни своей страны".
— Как вы находите материал для своих будущих песен?
А: Сначала в книжках, вроде "Антологии белорусской народной песни". Потом подружились с Татьяной Песнякевич с Белорусского радио, и она позволила нам послушать записи бабушек из ее коллекции. Материал для альбома "Сойка" берет начало именно в этих записях.
— Вы ограничиваете свое творчество только белорусским фольклором?
А: Нет, наверное, со временем мы расширим этнические границы нашего творчества.
К: А пока нам "покатило" играть именно белорусский фольклор. Нам нравится его исполнять. Пока мы видим реальный интерес публики и критиков к этому материалу, видим развитие нашего дуэта и творческий рост именно с этим репертуаром. Мы параллельно исполняем в клубах кантри-программу, которую сохранили в активе: ее так же хорошо принимает публика. Это вдохновляет и впечатляет.
А: И мы очень рады, что потихоньку белорусы начинают понимать нашу музыку, слушать и любить ее.
— Как вы сами думаете, есть ли уникальность в том, что вы делаете в музыке?
К: Нам очень неприятно, когда пожилые люди и авторитетные критики обвиняют нас в том, что мы напрасно берем красивую белорусскую песню и делаем с ней, что хотим. На самом деле мы тоже очень бережно относимся к песенному наследию. Просто раньше многие не слышали тех записей, которые сейчас у нас есть возможность слушать. В советские времена считалось, что бабушки поют неправильно, потому что они старые и неграмотные. Но в их пении есть масса интересного и необычного: начиная от четверть-тонов и заканчивая горловым пением. У Александры это тоже получается.
А: У нас было принято считать фолк чуть ли не академическим искусством. Исполнять его полагалась хору и избранному десятку исполнителей. Я же считаю, всем есть место под солнцем. Мы не хотим быть ни на кого похожими в творчестве, хотим быть оригинальными и делать что-то свое. Из пения бабушек, из старых белорусских песен мы получаем огромный заряд энергии. Это слова и мелодии, проверенные веками. И смешно слышать, что это, мол, немодно, несовременно.
— Восприятие европейской публикой того, что вы делаете, отличается?
К: В Европе с большей бережностью и вниманием относятся к фольклорной традиции. И потом, есть элемент открытия белорусской культуры. Однажды на конкурсе в Польше после выступления к нам подошел один из членов жюри, чех, и спросил: "Неужели в Беларуси когда-то так пели? Это так похоже на ирландскую песню". А один наш друг во время поездки в Норвегию дал своим друзьям-музыкантам послушать наш диск. Отзыв был такой: "Музыка очень профессиональная. Но кто такие эти белорусы? Индейцы? На фото очень похожи!" (смеются)
А: Мы так же, как индейцы, любим носить всякие талисманы и фенечки: все эти бусики, браслеты. Это уже как хобби: мы стараемся отовсюду, где бываем, привозить такие безделушки на память, как колокольчики разные, бубенчики…
К: Я ношу на шее клык дикого кабана, который мне друзья подарили на память. Он и вправду счастливый!
— Современные язычники, одним словом! И даже выступаете на сцене босиком.
А: А это безумно удобно! Когда я песни пою, у меня на это время даже что-то переключается в голове, я становлюсь другой. У нас был однажды концерт в рамках фестиваля "На перекрестках Европы". Я как всегда босичком на сцену вышла, спела "Масленiцу", а когда зашла за кулисы, мне сказали, что сцена вся была усыпана гвоздями. Только тогда я глянула на свои ступни и увидела, что порезалась до крови. Но на сцене я абсолютно ничего не почувствовала!
— Не секрет, многих интересует, какие между вами отношения вне сцены?
К: У нас одна цель на двоих. Мы и творческий, и жизненный дуэт. Фамилии у нас пока разные, мы не являемся мужем и женой, но весь день мы проводим вместе. Мне кажется, если мы создадим "нормальную советскую семью", то уже через два года разойдемся. Потому что и я, и Саша очень амбициозны, полны творческих идей и задумок… И если мы не будем отдыхать друг от друга — наше творчество станет ущербным. Дуэт — на сегодня самая удобная форма нашей жизни, идеальные условия для творчества. Так что — мы не семья, но мы вместе.
А: Мы бы смогли жить вместе, если бы у нас был большой дом, где бы я обитала на втором этаже и иногда спускалась к Косте на первый (смеется).
К: Ведь у всех творческих пар именно из-за того, что они и на сцене, и в жизни все время были вместе и возникали затем непреодолимые проблемы. Невозможно изо дня в день, из года в год все время и везде быть вместе.
— Ваши личные отношения вдохновляют вас на творчество?
К: Когда концерт прошел удачно — это вдохновляет. А когда при этом с тобой рядом любимый человек, с которым ты делишь это вдохновение, заряд энергии — это здорово! Иногда кажется, что больше от жизни мне ничего не надо. Что это и есть Счастье!
— Есть ли у вас карьерный "гранд-план" на ближайшее будущее?
К: Отвечу так: очень хорошо, что нам удается делать карьеру здесь, на этой земле. И если еще в прошлом году для нас почти все двери здесь были закрыты, то в этом году вдруг зажегся зеленый свет. Теперь мы будем стараться сделать так, чтобы нашу музыку узнали в Европе.
— Так все-таки Европа или Москва ваша цель? Ибо, согласитесь, это не только географически, но и стилистически противоположные направления?
А: Я согласна, что это даже разный вкус в музыке. Запад и Восток, тут и говорить нечего, ты права. В Европе мы собираемся делать карьеру. В Москве же можем сойти за экзотику и получать разовые приглашения на концерты. Нас этот вариант устроит как способ зарабатывания денег для дальнейшего творчества.
К: Чтобы выйти на российский рынок, нам надо полностью менять стилистику своей музыки, превращаться в попсу. Мы этого делать не станем.
Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 23 за 2003 год в рубрике музыкальная газета
