Зорин, Максим Известный web-мастер Максим Зорин
— Максим, у вас есть какая-то предыстория, с чего все началось?
— Началось все в глубоком детстве. Когда мне исполнилось семь лет, родители и бабушка с дедушкой на день рождения мне подарили гитару, в четырнадцать я взял первый аккорд (до этого играл на одной струне). Год бегал по книжным магазинам в поисках различных нот. Но покупал только те сборники, где сверху были проставлены гитарные аккорды. Примерно в то же время у нас дома появляется пластинка группы КРУИЗ. Это была моя первая "металлическая" музыка, которая меня крепко зацепила. Я вдруг понял, что все это было сыграно на ЭЛЕКТРОгитарах. Торкнуло очень сильно. Но первая моя электрогитара появилась лишь в 1990 году. Спасибо моему другу Вилю за подарок. По тем временам это был довольно крутой инструмент — "Lead Star II". Затем — смерть Цоя. Та атмосфера, которая витала первые два-три года после этого, не могла не сказаться на психике, хотя группу КИНО до 90-го года я не слушал. В 1992 году появляется моя первая "серьезная" песня — "Декабрь". Позже я ее спел для альбома "Заживорожденный". Будем считать, что с нее все и началось…
— Вы играли в группе ТРИДЦАТЬ ТРИ, расскажите, пожалуйста, что это за группа. Она существует сейчас? Какую музыку вы там играли?
— Вообще, ТРИДЦАТЬ ТРИ — это очень сложная субстанция. Она как бы есть, и в то же время ее нет. Изначально это название объединяло всего лишь двух человек: моего друга, бас-гитариста Игоря Белякова, и меня. После трех лет упражнений в записи собственных песен в аппаратной Ледового дворца спорта хоккейного клуба "Металлург" в Магнитогорске (я в то время работал там звукооператором) на одном из городских рок-фестивалей мы встретились с Евгением Кораблевым. У него не было собственной группы, и он попросил нас с Игорем помочь ему в выступлении. Порепетировали два или три раза… И взяли гран-при фестиваля… Говорят, что это было круто, хотя я до сих пор не понимаю, что люди нашли в нашей, в общем-то, самой обычной, да еще и довольно криво сыгранной музыке. Провинциальная энергетика Кораблева? Может быть. Я ни разу не видел выступление ТРИДЦАТЬ ТРИ со стороны. Мне трудно судить. Но как бы то ни было, мы стали репетировать уже серьезно. И, что называется, покатило… На фестивалях, где предполагалась оценка выступления жюри, мы никогда не опускались ниже второго места. В 1996 году мы были приглашены группой ДДТ сыграть перед ними на одном из концертов во время их тура "От и до". Затем на студии "Анфас Рекордс" был записан альбом "Русский рок". На одну из песен на Оренбургском телевидении был снят видеоклип… В 1998 году на моей домашней студии был записан новый альбом — "Седьмая степень свободы", который, впрочем, так и не был издан. Мы его отправили в Москву. А потом… Потом было очень грустно. Мы получили приглашение одной очень известной продюсерской компании… Им понравилась наша запись. Очень светлым моментом было то, что я получил комплимент как звукорежиссер. Нам сказали, что "Седьмую степень" можно издавать так, как она есть, хотя это была по сути демо-запись. Не скрою, мне было приятно… Приехали, подписали договор о намерениях... И… Женя Кораблев решил, что больше в наших с Игорем услугах не нуждается. Он пригласил музыкантов с "консерваторским" образованием и оставил себе название ТРИДЦАТЬ ТРИ. Музыка группы стала очень грамотной, но какой-то искусственной и похожей на то, что играют многие. Через полгода интерес к группе если и не исчез полностью, то стал несравненно меньше. Кроме того, это был 1998 год — после известных августовских событий Москве было уже не до молодой уральской команды ТРИДЦАТЬ ТРИ… Я же уехал в Питер, где живу до сих пор. И занимаюсь собственной музыкой, не принимая участия ни в каких проектах.
— Как я поняла, группа была настолько андерграундной, что мало где засветилась?
— Урал, Сибирь. В центре нас почти не знали. Хотя "Программа "А" как-то показала в эфире наш клип.
— На сайте упоминается пять названий альбомов, начиная с 94-го года. Как я понимаю, официально из этого ничего не издавалось, они существуют только виртуально?
— Да, это мои личные альбомы, то есть то, что записывалось мной и с моим же вокалом. Они не были изданы. И слава Богу! Но это было для меня хорошей школой.
— Песни, в общем-то, интересные (и отзывы на сайте это подтверждают). Какие-то попытки связаться с продюсерами или спонсорами принимались?
— Абсолютно никаких. Дело в том, что я трезво смотрю на собственное творчество. То, что было записано мной до встречи с Кораблевым, уже показывать никому нельзя. Детство и наивность… и вокальная, и инструментальная… ну если только в Интернете где-нибудь ради истории закопать… А то, что я делаю здесь, в Питере… Наверное, мне было бы интересно узнать мнение каких-нибудь незнакомых продюсеров. Но не более того. Так сложилось, что, живя в Питере, я познакомился со многими людьми, которые тогда в далекой Магнитке входили для нас в понятие "продюсер". Я также лично знаком со многими известными рок-музыкантами. У нас очень хорошие отношения, но, по-моему, никто из них не догадывается, что я еще пою и играю на гитаре. "Продавать себя" я не умею, да и не хочу… Хотя уже прекрасно знаю, с кем надо разговаривать, что для этого делать и т.д… Кроме того, я не обладаю таким исполнительским гением, как Фредди Меркьюри, я не рок-глыба и не борец, каким является Александр Чернецкий. А находиться в одной обойме с современными молодыми русскими популярными исполнителями нет желания, там и без меня неплохо живется. Я пока не ощущаю, что сделал что-то такое, что действительно ново и интересно. Так что — вот такой "подпольный рок", как любит говорить Вадим Курылев.
— На мой взгляд, ваши песни вполне коммерчески обоснованы, то есть это то, что должно найти своего слушателя…
— Как и всякому музыканту, мне было бы приятно, если бы мои песни вызывали у слушателей положительные эмоции. У меня есть собственное представление о "коммерчески обоснованной" музыке. Но мне кажется, что мое понятие "коммерческой музыки" сильно расходится с общепринятым понятием "коммерческой музыки" большинства ответственных людей, которые эту музыку заказывают. Хотя, еще раз говорю, не пробовал, не знаю. Но если хотя бы пять незнакомых мне людей послушают и им понравится, я буду считать свою музыку "коммерческой".
— Вам, наверное, неоднократно говорили: очень сильно ваши песни и вокал напоминают Вячеслава Бутусова и НАУТИЛУС лучших времен, как вы это прокомментируете?
— Я это прекрасно осознаю. Может быть, это все-таки уральские корни дают о себе знать? Мне не стыдно, что мой голос похож на голос Бутусова. Обидней бы было, если бы сравнивали, например, с Губиным… Все таки НАУТИЛУС был очень хорошей командой. Жаль, что они так рано ушли со сцены.
— Но Бутусов-то остался и делает что-то свое, новое. Как вы к этому современному творчеству относитесь и кто вам импонирует из новых групп (появившихся уже после того, как русский рок, как таковой, был похоронен)?
— 12 лет назад НАУТИЛУС давал в Магнитогорске 5 концертов подряд. Трудно поверить, но было и такое! Из этих пяти концертов я был на трех, несмотря на довольно высокую стоимость билетов в 30 рублей. Помню, у кого-то занимал деньги, чтобы попасть еще на один концерт, от чего-то отказывался… До выхода пластинки "Чужая земля" оставалось около года, и это было что-то вроде обкатки новой программы. До очередной, и последней, смены состава НП тоже было еще далеко… Мда... Невольно сравниваю свое отношение к этой группе с отношением к ней главного героя фильма "Брат". Честно говоря, сейчас я бы не пошел с таким рвением на выступление Ю-ПИТЕРА, да и на сольных концертах Вячеслава Геннадьевича за все это время я тоже был всего пару раз.
Что касается второй части вопроса… Я не согласен, что русский рок похоронен. Ну бросил как-то Гребенщиков неосторожно эту фразу, ее тут же выхватили из контекста и обсасывают на разный манер в зависимости от ситуации. Он, наверное, уже и сам не рад... Хотя, конечно, фраза-то гениальная… Но рок никуда не делся. Он как был в подвалах, так там и остается по сей день. А новые группы… Подразумеваются известные и раскрученные? Я дремуч в этом вопросе. Радио у меня нет, диски я не покупаю. То, что невольно приходится слышать в маршрутках и у музыкальных ларьков, не задевает никак. Но при всем при том могу выделить Земфиру. Уважаю профессионалов, вне зависимости от того, в каком жанре они работают.
— В песне "Королева" (в начале) звучит "бразильское народное творчество", это можно так назвать… наверное, world-music. Как пришла идея использовать эту музыку?
— Как всегда — спонтанно… Сидел, перебирал музыкальные "банки" на компьютере… К сожалению, вся world-music на этом и заканчивается в альбоме. Такое обещающее начало, и больше этой самой музыки не слышно нигде.
— О чем песня "До свиданья, Америка"?
— Это очень серьезная песня, которая была написана во время бомбардировок Югославии. Как и всякому здравомыслящему человеку, мне очень не понравилось поведение американцев. Ведь с тем же успехом они могли бомбить и нас. И повод бы нашелся, будьте уверены. Но они просто боятся. Вот об этом и песня, если внимательно послушать слова.
— То, что у вас так много электронного звучания, связано с ограниченными возможностями в записи или с вашим увлечением такой музыкой?
— Я бы не сказал, что так уж много. Да, я не могу притащить в квартиру барабанную установку, не всегда удается записать "живой" бас. Наверное, это единственное, что остается электронным на моих альбомах. Все остальное, за исключением специально задуманных эпизодов, сыграно на нормальных гитарах. Напротив, по-настоящему "электронный" альбом еще только впереди. Сейчас я начал запись нового блока песен с рабочим названием "Некоммерческое". Здесь я планирую использовать электронную музыку уже специально и осознанно. Сделаю все возможное, чтобы при всем при этом новый альбом не воспринимался как музыка для танцев…
— Почему тексты Ильи Кормильцева вас привлекли? Он знает о существовании этих песен?
— Это был просто сиюминутный порыв. В Интернете я обнаружил тексты Кормильцева, которые никогда не исполнялись НАУТИЛУСОМ. Там на странице было штук 10 таких стихов. "Тень" и "Война" находились где-то в середине. И вдруг я обнаружил, что, читая эти строки, я не просто читаю, а пою про себя, причем под музыку, с готовой аранжировкой и завершенным саундом... Очень редкое ощущение. Так и появились эти две песни с моей музыкой и текстами Кормильцева. Он их никогда не слышал, но думаю, что голову бы мне не оторвал. Вроде, неплохо получилось.
— Это все очень похоже на … русский рок (во всяком случае, на все, что я послушала), вы согласитесь с таким определением?
— Это была бы большая честь для меня. Являться одним из солдатов русского рока.
— Ваши композиции, как мне показалось, сугубо традиционные, вы экспериментировали с чем-то другим, кроме каких-то электронных элементов?
— Не пробовал. Во-первых, я люблю классическую рок-музыку, в самом традиционном ее понимании, и стараюсь не растрачивать себя на всякие эксперименты, по крайней мере до тех пор, пока не получу хоть какого-то удовлетворения от того, что я делаю, что называется, "по специальности". А во вторых, зачем посягать на то, в чем плохо разбираешься?
Да, я пробовал писать ремиксы на песни ТРИДЦАТЬ ТРИ, других групп, в записи которых я принимал участие, и на свои собственные. Благо, потрекового материала завались. Обычно, когда пишется ремикс на какую-нибудь песню, то в конечном итоге получается какая то электронная танцевальщина (это в лучшем случае). Мои же ремиксы в этом отношении можно назвать нетрадиционными. Чаще всего они основаны на изменении смысла песни путем перестановки местами отдельных фраз, слов и даже слогов. Получается весело, но не всегда корректно по отношению к автору. Если я вижу, что человек обижается, то всегда уничтожаю такой ремикс.
— Каким образом вы записывали эти песни, в какой студии?
— В самой обычной домашней компьютерной студии, в одном из спальных районов Питера, на самых обычных гитарах. У меня есть маленький пульт, гитарные примочки, микрофон и компьютер. В настоящее время это доступно абсолютно каждому.
— Настя Егорова поет в нескольких ваших композициях. Она работает только с вами или у нее есть другие проекты?
— Нет, проектов у нее никаких нет, это обыкновенная питерская девушка, которая абсолютно далека от всяких студийно-исполнительских музыкальных "движений". Но в детстве она профессионально занималась вокалом, пела в хоре. Я попросил спеть, она с удовольствием согласилась.
— А Джейн Фримэн — это кто?
— Веселая бесшабашная американка, фанатка русской музыки. Она приехала в Питер "покорять" русский рок. Так получилось, что я как-то шел по Литейному с гитарой, она решила познакомиться… На удачу, что называется. Хорошо, что я неплохо знаю английский. На самом деле, она классный инструменталист. Многие гитарные партии в "Заживорожденном" сыграны ей.
— Музыка для вас — это только увлечение, хобби или нечто большее?
— Для меня это как покурить. И пользы вроде никакой, и не бросить никак. Я, наверное, болен. Постоянно какие-то идеи, от которых никак не избавиться. Я счастлив, что могу их реализовывать… А потом забывать про старое и делать что-то новое.
— Это проект одного лица по сути. Привлечь кого-то из музыкантов у вас не возникало желания? Кого, на ваш взгляд, не хватает в вашем проекте?
— Периодически такое желание возникает. Не хватает всех остальных персонажей, чьи роли я исполняю сам. Но я сразу же чувствую ответственность за тех людей, которые потенциально будут играть со мной. Я не хочу калечить чьи-то жизни, если все-таки выяснится, что это не принесет никаких результатов. Люди за свою работу должны получать вознаграждение. Это мой принцип. Вот здесь и возникает вопрос времени и денег. Для меня же музыка — это то, чему я в настоящее время посвящаю большую часть своей жизни, причем совершенно безвозмездно, и я уверен, что буду требовать такого же отношения от своих музыкантов. Имею ли я право на это? Вот вопрос…
— Кто-нибудь из музыкантов, с которыми вы знакомы, слушал ваши альбомы, давал какие-то оценки?
— Да, я дарил какие-то альбомы… Но музыканты — народ такой, что редко дают оценку, вне зависимости от того, нравится им или нет. Понравится — промолчат, типа так и должно быть, не понравится — промолчат из вежливости. Я это прекрасно понимаю, сам такой. К своему стыду, вот только этим летом в отпуске полностью послушал курылевский "Дождаться Годо". До этого просто было никак, хотя кто-кто, а я обязан был послушать, так как с Вадимом мы работаем уже больше 2-х лет. Многое понравилось, а что-то не очень. Я навряд ли стал бы давать оценки и говорить ему об этом. Он меня за язык не тянет, и на том спасибо. Я тоже ни за кем не бегаю и не спрашиваю, "а как тебе Саша (Боря, Петя, Юра, Вася…) вот эта моя песня, а как вот эта?.."
— Вы известный веб-мастер (РАЗНЫЕ ЛЮДИ, Курылев…), вы занимаетесь этим исключительно альтруистически..?
— Известный — это сказано с большой натяжкой. Вот Артем Лебедев или Олег Куваев — автор Масяни, они действительно известные. Известные сами по себе. А меня если и назвать известным, то только благодаря моим "звездным", в самом добром смысле этого слова, подопечным. Это очень интересные люди, внимание к которым не проходит на протяжении уже многих лет. Я же стараюсь это внимание поддерживать в меру своих сил и способностей с помощью Интернета. И делаю это абсолютно бесплатно.
— Как вы познакомились с этими музыкантами?
— До банального просто. Как-то оставил обычную, ничем не привлекательную "дежурную" запись в гостевой Андрея "Худого" Васильева. Через 10 минут он меня добавил в свою ICQ. А вечером того же дня мы уже сидели в "Идеальной чашке" на Староневском и обсуждали будущий сайт группы РАЗНЫЕ ЛЮДИ. Андреич же меня и познакомил потом со многими…
— Как у вас хватает времени на все — записывать свою музыку, делать сайты и еще быть профессиональным программистом?
— Времени ни на что не хватает. Мне интересно в этой жизни многое. Жалко, что в сутках всего 24 часа. Выручает ночь. Но она тоже коротка. Хочется еще глубже и по-настоящему профессионально заниматься и тем, и другим, и третьим. Стыдно быть дилетантом. Для этого надо постоянно находиться, что называется, "на связи", чтобы не отставать от времени. Много читать, изучать. Рад, когда удается узнать о какой-нибудь новой "фишке", поковырять какую-нибудь свежую программу. К сожалению, это происходит не каждый день. Я с удовольствием берусь за интересные мне проекты. Стараюсь доводить все до конца, но результатом не всегда доволен, так как мне кажется, что если бы было больше времени, то и этот самый результат был бы немного другой…
Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 19 за 2003 год в рубрике музыкальная газета
