Williams, Robbie Robbie Williams все еще в поисках счастья
— Привет. Большое спасибо всем собравшимся в Берлине. Хочу сразу опровергнуть слухи, что я ухожу на пенсию. Нет, нет и нет. Уже с конца июня начнется мое европейское турне. Ну а теперь, пожалуйста, можете задавать ваши вопросы.
— Почему ты решил выступать под открытым небом и чем планируешь заниматься между концертами?
— Не имею понятия. Это насчет обоих вопросов. Ясно, будет между концертами обед, телевизор, а что еще?.. Стар я уже, не могу все детально разложить заранее (смеется). Но в принципе стадионы я выбрал для концертов, чтобы все желающие разместились. Ведь я люблю большие концерты, и они такими будут. Люди должны все увидеть, потому что после этого турне и после этого диска будет все хуже и хуже. Я действительно так думаю. Мне кажется, что теперь я на пике своей карьеры, так пусть пользуются этим все кому не лень. Если кто проморгает, то приглашаю на ежегодные праздничные концерты, которые лет через пять начну давать с группой OASIS недалеко от "Butlins Holiday Camps" в Англии.
— Говорят, ты хочешь купить себе дом в Ирландии...
— Решительно не покупаю теперь никакого дома в Ирландии, но в будущем может быть. До меня доходили такие слухи тоже, но никакого повода для них я пока не давал. Так что попрошу другие вопросы, пока мы не ушли в слепые переулки комизма.
— Ты говорил о европейских гастролях, а как насчет Америки? Такой вопрос не чересчур вызывающий?
— Я с огромным интересом прочитал множество статей, появившихся по причине выхода моего нового альбома. По мнению СМИ, диск якобы целиком рассчитан на американскую публику. К тому же и то, что я провел там столько времени, свидетельствует — ясное дело — о том, что я отчаянно стремлюсь в Штаты. На самом деле все это — смесь наполовину правдивых, наполовину лживых мнений, которые стоило бы просто пропылесосить. А реальность в том, что меня вообще это не интересует.
Честно говоря, уже с 16 лет я очень много и напряженно работаю. Сначала в группе TAKE THAT, а потом сольно. В Америку ездил лишь на пару месяцев, и это действительно было хорошее приключение. Объездил в США все те места, которые запали мне еще в детстве. Чувствовал себя, как на каникулах. Но говорю предельно искренне, что завоевание Америки меня не интересует. Это же куча лишних проблем и самоотдачи. Я ведь для них не суперзвезда, а какой-то рядовой новичок, которого ждет только самоотверженная борьба за свое место. Но у меня есть свое место, есть деньги — большое спасибо. У меня достаточно прекрасной публики, которая слушает мои диски здесь, в Европе, в Азии. Да мало ли где еще. Большего мне не нужно.
— Создается впечатление, что многие песни альбома "Escapology" ты записывал нагишом. Зачем?
— Потому что у меня длинный х..., так хотелось, чтобы каждый его увидел.
— Но вот мне-то и не удалось увидеть ничего подобного...
— Да, я знаю. Допускаю, когда состаритесь, будете одним из тех отцов-натуристов, создающих большие заботы своим детям. А вообще, штанишки я тогда стащил ради шутки во время записи одной песни. Смеялись все, и я тоже. Ну и начало мне это нравиться. Потом все почувствовали себя неудобно, так как я не захотел натянуть их обратно. Как меня это раскрепостило!
— А других это вдохновило?
— Никого таким способом не вдохновишь, даю тебе слово. Да и прекратите, нет здесь на что смотреть. Просто какую волю я ощутил!
— Ты, кажется, научился играть на гитаре. Будешь и на гастролях сам играть? Кто давал уроки?
— Да, заставил себя это сделать и буду играть на гастролях. Не знаю, слышали ли вы, но в моей фирме дошло недавно до пары увольнений, вот и сделал вынужденное, чтобы перестать лениться (смеется). Пыжусь теперь научиться все делать сам — очень интересное дело. За последний месяц написал где-то шесть или семь новых песен. Такое прекрасное ощущение вынужденности — делать все самостоятельно. Меня веселит придумывание трех аккордов, на которые могут опереться четыре моих следующих альбома. Ну так знайте, это G, D, C.
— В одном из своих интервью ты сказал, что в этом альбоме ты поешь точно то, что чувствуешь, а в одной из песен есть такие слова: "Не хочу умирать, но и жизнь мне не в кайф". Это правда? И если да, то почему?
— Это было правдой в момент написания песни. Очень трудно обнажать свою душу перед тремя сотнями новых друзей, да и не хочу этого делать. Песня говорит сама за себя. Тогда не ощущал себя чересчур счастливым, но теперь могу сказать, что я счастливее, чем когда-либо. Никогда в жизни еще не интересовало меня так то, что я делаю, к чему стремлюсь, что пою. Начал даже понемногу любить и слушать свои ранние альбомы — так ведь я не так уж и плох. Ощущения упомянутой песни были, но теперь они в прошлом. Лекарства делают чудеса...
— Хотелось бы спросить, почему эта пресс-конференция в Берлине, а во-вторых, есть ли намерения записать что-нибудь вместе с Эминемом?
— В Берлин я прилетел прежде всего потому, что это город культуры, музыки, счастья. Знал, что такой вопрос будет. Когда был в туалете, сам себя спрашивал, что я здесь делаю. Не знаю. Вы построили город, я в него приехал. Не знаю зачем, но здесь попросту прекрасно.
— На твоем новом альбоме есть два секретных трека. Один из них называется "I Tried Love". Позволь процитировать фрагмент текста как вопрос...
— Знаю, о чем ты. Ну что ж, валяй смелее!
— Так правдива ли та история с Ричардом Гиром? И кто написал песню?
— Правдива ли та история? Не знаю. Мы все мучаемся этим вопросом, но не можем найти, кто ее написал.
— А что, в этой песне есть нечто такое?
— Да.
— В каком смысле?
— Время от времени и у меня это вертится в голове. Ох, а правдива ли история? Убежден, каждый хоть на минуту об этом задумывался. А может, кто не слышал этой истории? Надеюсь хотя бы не обидеть господина Гира. А что там насчет второго скрытого кусочка? Даю голову на отсечение, что я-то помещал один! Признайся, ты сам придумал ради интриги?
— Нет, после окончания 14-ой композиции услышал еще две песни. Может, у тебя другая копия?
— Неужели пираты подключились? Не покупай у пиратов.
— Доволен ли ты своими выступлениями в Ирландии?
— Да, моя аудитория там — экстра-супер. Эти люди знают, что делать во время концерта. Мне нравится, когда публика заводится, дает волю эмоциям. И раз уж здесь представители прессы всего мира, хочу сказать: самая лучшая публика, которую только можно представить, в Ирландии и Шотландии. Кое-где еще бывали хорошие приемы, но Ирландия для меня — это просто рай. Всегда так было и всегда будет... Я там величественнее Боно. Но последней фразы вы лучше не публикуйте.
— Во время записи этого альбома ты работал с Гаем Чэмберсом. Были сообщения, что чуть не сорвалось это сотрудничество, ибо ты претендовал на исключительные права на него. Это правда?
— Благодарю за такой вопрос. Ведь в последнее время даю маловато интервью, и многое из того, что пишут обо мне, опирается на слухи и спекуляции. Люди черпают их из каких-то романсов и из суждений прохвостов, которым кажется, что они знают мою жизнь. Журналисты потом читают один у другого и создают легенды, не имеющие ничего общего с действительностью. Правда, мое сотрудничество с Гаем в обозримом будущем кончается по причинам, которые не хотел бы размазывать перед вами всеми, т.к. это было бы не на пользу ни мне, ни ему. Но хочу категорически подчеркнуть, что никогда не требовал от Гая сотрудничать только со мной. Ничего подобного никогда не было.
— Не боишься ли, что, расставшись с Гаем Чэмберсом, будешь вынужден писать песни сам или с кем-то другим?
— Это еще одна проблема, связанная с Гаем Чэмберсом. Но ведь мое имя Робби Уилльямс, и в TAKE THAТ пел именно я, а от меня уж никто ничего не ждет, что ли? Понятно, выходец из бойз-бэнда, не засветившийся там крутым композитором. Когда я ушел из группы и записал первый сольник, люди автоматически подумали, что львиная доля работы там легла на кого-то другого. Но я — Робби Уилльямс. Пишу тексты, сочиняю мелодии, а время от времени и сам завершаю все композиторское оформление. Всегда меня кололи такие суждения, но я понимаю тех людей — откуда им знать, как оно на самом деле, раз не было их рядом, когда я работал в студии. Много читал о том, что именно благодаря Гаю Чэмберсу достигнут успех "Let Me Entertain You" или "Angels". Но раз вы не присутствовали при том, как я их писал, что вы можете сказать о том большего, чем повторить популярные слухи? Но вот теперь я свидетельствую, что и сам пишу песни.
— Раз уж заговорили о TAKE THAT — не знаю, слышал ли ты, что Марк Оуэн выступил в программе "Celebrity Big Brother". Будешь это смотреть? Что скажешь на это? Может, видишь какие-то возможности воскресить карьеру бывших приятелей?
— Ты, видимо, из "Daily Record", не так ли? Я не буду отвечать на этот вопрос. Кто следующий?
— Может, у тебя есть какие-нибудь планы записаться с Miss Dynamite?
— О, очередная история из "желтой прессы". Они пишут, что я пробовал договориться с ней о свидании и получил оплеуху. Miss Dynamite — чудесная артистка и достойная женщина. Но я никогда не пытался договариваться с ней о свидании и не получал оплеух. Может, если бы попытался, так бы и случилось, не знаю. Так или иначе, но с удовольствием записался бы с ней.
— Недавно ты подписал астрономический контракт с фирмой EMI. Как ощущения после этого? Нет опасений повторить судьбу твоей предшественницы Мэрайи Кери?
— Очень бы хотел повторить ее судьбу.
— Но мне такой ответ ничего не говорит.
— Мэрайя Кери — вокалистка, достигшая наибольшего успеха в истории. Скоро выпустит еще один сингл, который этот успех только увеличит. Она ведь никуда не исчезла и все так же работает в шоу-бизнесе. Не думаю, чтобы мой и ее контракт вписывались в один и тот же треугольник, хотя с некоторой точки зрения и хотел бы вписаться с ней в треугольник. О моем контракте много пишут, оно и понятно, ведь сумма не абы какая. Но деньги у меня были еще до того, мог с ними спать и в ус не дуть, все себе позволяя. Я совсем не стал богаче, нежели был, но отказываться ни от чего не собираюсь. Так что контракт есть! Записал классный диск, который слушал в самолете по дороге сюда. Это действительно хорошо, стоит и вам послушать. А озабочен я только вопросом, кто я такой и что делаю. Если что-то изменится, дам вам знать, но в данный момент мой доходный контракт для меня ничего не значит. Важнее промоция нового диска. Хочу, чтобы люди его слушали.
— "The Nun'song" стала первой песней, которую ты написал без чьей-либо помощи. Значит ли это, что твоя няня была какой-то необычной или влиятельной личностью в твоей жизни?
— Да, это чудесный человек. Любила меня безгранично. Как мне ее не хватает, хотя одновременно знаю, что она всегда со мной, даже сейчас. Она действительно прекрасная женщина, и хочу, чтобы люди об этом знали.
— Что ты думаешь о спекуляциях насчет того, кем являются герои твоих песен, особенно если речь идет о женщинах? Радуют они тебя?
— А что, очень радуют. Но вместе с тем и поражают немного. Порой встречаюсь с теми людьми, о которых говорят, что они якобы прототипы моих песен. Бывает, они и сами верят, что это действительно о них. Но значительная часть того, что пишу, — лишь художественное воображение, хоть немало взято и из жизни, из реальных контактов. Еще до появления диска много людей говорили, что та песня, мол, о том, а эта — об этом. Да вот и перед самым выходом диска в газетах, случалось, аж две страницы уделяли под все это. Большое спасибо за рекламу, но все это чушь.
— Как бы ты объяснил факт, что Америка все еще не заинтересовалась твоей музыкой и твоей славой?
— Простого ответа я тебе дать не могу, а сложный вряд ли поймешь, потому что об этом уже говорилось.
— Но что плохого в покорении Америки?
— Возможно. Для тебя. Доводилось там бывать? С таким же успехом почему не спросишь о Японии? Там ведь я тоже не продаю своих дисков. Так я решил. А почему они мной не заинтересовались? Да много ведь причин. Подчеркиваю: меня эта тема не интересует. Может, я недостаточно хорош для них. Что я тут могу сказать? Не знаю.
— Робби, а ты быстрый парень?
— Вряд ли.
— Как это вряд ли?
— Ну ладно, я еще какой шустрый.
— Хочу спросить, почему ты все-таки американистее Тони Блэра? Одеваешься как Супермен, но не как Робин Гуд. Почему?
— Ты специально из Италии ехал, чтобы спросить об этом? Знаешь, ради смеха как-то примерил костюмчик Супермена. Видел снимки? Ничего обмундирование, особенно мне понравились всякие встроенные причиндалы. Ради них я и согласился его одеть. Это как трусы на штанах. Классный костюм Супермена. Девушкам нравится. Да и выглядит весело.
— Никакого кокаина, никакого алкоголя, а что в таком случае тебя стимулирует?
— Героин (смеется)... Боже! Что дает мне стимул? Я диск выпустил и приехал тут с вами о нем поговорить. Вот наилучший стимул, который меня наиболее колбасит. Столько лиц передо мною, столько вопросов о моей жизни. Могу и скомпрометироваться, правда, есть шанс и представить свою точку зрения в ответ на другие бредни. Вот она, жизнь, вот он, стимул, покруче чарки алкоголя. В этот кайф даже не верится. Очень рад, что я здесь, с вами, независимо от того, что вы напишете. Не важно, как вы меня поймете, но вот он, стимул. Люблю жизнь!
— Кому пришла идея, чтобы ты ходил по Лондону в маске?
— Вот вся правда об этой маске: надел ее для клипа к песне "Eternity". Агентства оплачивают 4-5 папарацци, которые день ото дня торчат под моим домом. Так что это не каприз поп-звезды, а простое желание выиграть битву. Ужасно увлекает. Одеваю маску даже выходя из дома и садясь в машину. Всегда на мне все та же куртка, все та же шляпа и все та же маска. А им нельзя два раза продать один и тот же снимок. Знаю, что выгляжу чудаком, но меня это не беспокоит, ведь главное — выиграть битву. А людям, которые стоят у моего дома, я говорю: "Обдрыщитесь!". На работе или в публичном месте приходится выдерживать правила игры, но личную жизнь-то оставьте в покое. Только об этом и хотелось сказать. Именно для этого и нужна маска. Я не Майкл Джексон, не подправлял себе нос, хочу только победить в одной сраной битве.
— Что делаешь со всеми теми деньгами, которые зарабатываешь?
— Хочу заиметь полную комнату сладостей — буду ими обжираться. А ты что делаешь со своими? Я даже понятия не имею и не хочу. Мы, звезды, часто разводимся, так я убежден, что значительная часть доходов пойдет на содержание будущих экс-жен. Да и есть уже план турне на ближайшие лет 15, чтобы выполнить все обязательства перед ними. А на самом деле, даже не знаю, что делать с деньгами. Есть пара джинсов, пара ботинок, несколько неплохих костюмов. Насчет нескольких автомобилей потребности не ощущаю. Все равно всегда садишься только в один. Люблю жить в хорошем доме, не поймите меня превратно. Люблю вести приятный образ жизни, а это мне дает моя работа. К счастью, за нее еще платят. Очень меня это радует. Стать поп-звездой мечтал с детства, и вот удалось. Все, что с этим связано, мой удел. Очень часто чувствую себя так, словно нужно просить прощения, что много зарабатываю. Но я ведь действительно работаю, не жалея себя, и за это платят. Надеюсь, так будет и дальше. Я отработаю.
— Откуда у тебя столько уверенности в себе? Кажется, что когда ты на сцене, то чувствуешь себя там, словно находишься в своем доме...
— Забавно, ведь то, что я делаю на сцене и какой я дома — совсем разные вещи. На сцене я словно вооруженный, знаю, как смотреть в прожектора, чтобы светились глаза, знаю, как усмехнуться. Порой просто играю роль, т.к. живых чувств на каждый вечер не хватит. Ведь не меня должны развлекать, а я. Но если я что-то чувствую и публика тоже — это прекрасно.
— В новом альбоме ты поешь о поисках настоящей любви. А что ты особенно ценишь в женщинах?
— Не знаю. Честно слово, не имею понятия. Когда пойму, я тебе обязательно скажу.
Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 11 за 2003 год в рубрике музыкальная газета
