Самоз8Анка

САМО38АНКА: «Они хотят, чтобы я себя вела так, чтобы это можно было потом обсудить»

Песни САМО38АНКИ — это кислота с «живыми» инструментами, которая должна пробить головы неумеющим играть, но умеющим слушать…
Знакомьтесь — Маша Копытова…
— Какое слово наиболее точно охарактеризует тебя как личность: эпатаж, стеб, ирония или, может, что-то другое?
— Здоровый цинизм. Ну и все вышеперечисленное.
— В песнях, видеороликах ты — это реальная личность или некий сценический ник, эдакая некая китчевая вуаль, наброшенная на твое «я»?
— Безусловно, все реально. По-моему, это заметно, если со мной пообщаться поближе.
— Какой бы ты хотела, чтобы тебя знали зрители?
— Скандальной. Ну и, наверно, чтобы восхищались моим творчеством.
— Ты веришь в имидж?
— Да, безусловно, иногда это спасает многие проекты.
— А ты себе вырабатывала какой-то имидж или он показывает то, какая ты есть на самом деле, тебя настоящую?
— Можно сказать, что я просто гиперболизировала какие-то свои качества, чтобы они стали поярче и позаметнее, потому что в обычной жизни надо быть похитрее и вести себя более адекватно. На сцене же я могу позволить себе раскрыться и что-нибудь начудить.
— В каких музыкальных направлениях ты работала? Почему перестала экспериментировать в некоторых из них?
— Что значит «почему перестала»? Начинала я творить в стиле «поп», но мне это очень быстро надоело, ведь написать песню легкую, лиричную, попсовую очень просто. Поэтому я занялась более сложными рифмами, более сложной музыкой. Она уже напоминает рок-направление, русский рок, рок-н-ролл. А когда я еще подросла, я стала задумываться о том, что надо искать свою нишу, ее занимать и в ней обосновываться, чтобы не быть ни на кого похожей. Поэтому я остановилась на стиле digital-rock, он мне нравится. Не понимаю, почему я должна его менять и чего-то еще делать?
— Кто пишет песни и делает аранжировки для САМО38АНКИ?
— Большинство песен сама САМО38АНКА и пишет, а аранжировщиков у нас много, мы сидим, пробуем каких-то людей, смотрим, кто на что способен. Как правило, это группа.
— Сегодняшняя САМО38АНКА — это ты плюс аккомпанирующий состав или полноценный коллектив?
— Полноценный коллектив. У нас, помимо деловых отношений, еще и чисто дружеские отношения. Мы все время друг другом довольны. Сказать, что мы друг для друга «сессионны» нельзя: мы постоянны.
— Ты довольна своим попаданием в шоу-бизнес?
— Вообще, довольна, но меня раздражает вся система шоу-бизнеса. Появилось очень много корыстных людей, которые больше смотрят скорее не на творчество, а на материальный достаток группы. Это очень затягивает некоторые процессы. Хотелось бы, чтобы творчество продвигалось гораздо быстрее.
— Что ты думаешь о музыкальной карьере, о профессиональных занятиях музыкой?
— Вокалом я, конечно, сейчас занимаюсь. У меня очень хороший преподаватель, он из Гнесинки, преподает классический вокал, но он никогда не давит и не зарубает мою манеру исполнения. Очень много талантливых девушек и молодых людей, попав в Гнесинку и проучившись там 5 лет, вышли оттуда недоделанными Монтсеррат Кабалье и Лучано Паваротти, потеряв свою индивидуальность. Мой преподаватель это прекрасно понимает и не давит на меня: «Надо заниматься!!!! БОЛЬШЕ! БОЛЬШЕ!» Такого нет.
— Кто оказал на тебя влияние как на вокалистку? Кому ты хотела бы подражать?
— Ну… Может, Шевчук из ДДТ. Его манера исполнения мне очень нравится, она очень близка мне. У него сильный голос, да еще и с такой надрывной интонацией — мне это очень нравится. Человек показывает свои эмоции вокалом.
— Ты выстраиваешь свои песни с точки зрения драматургии?
— Наверно, я все-таки придерживаюсь драматургической конструкции. Я считаю, что каждую песню нужно обыгрывать. Даже если рифма немного символична, прозрачна — человек не сразу понимает, что сказал поэт, — то интонациями голоса у слушателя надо вызывать эмоции и образы. Иногда мы слушаем оперу на испанском и, не разбирая слов, понимаем, в чем там дело. А дело в подаче: какими-то нотками певцы и певицы стремятся донести какую-то концепцию. Скорее, конечно, драматургический конфликт в песне.
— Какое влияние в музыкальном плане на тебя оказали музыканты, с которыми ты работаешь?
— Во-первых, они вселяют в меня неумеренный оптимизм. Это настолько веселые люди, что, возможно, из-за них я пишу не только депрессивные песни, но у меня есть и веселое творчество. Во-вторых, мне очень нравится, как они работают. Я даже учусь каким-то навыкам игры на инструментах, грубо говоря.
— Как ты с ними познакомилась?
— Познакомилась я с ними просто. Соло-гитарист # 1, Геннадий Мартов, — мы с ним дружили, когда я еще училась в 11-м. А потом нас круг общения привел к этим людям. Они, конечно, прослушали какие-то мои записи, им понравилось, и когда мы им предложили работать с нами, они сразу согласились. Как люди они мне очень интересны. Я их называю «мастерами безвыходного ситуационного юмора»: люди настолько веселы всегда — не из-за того, что они постоянно под действием каких-то веществ — просто у них есть чувство юмора. Не у всех же хорошо складывается личная жизнь и материальная, но люди никогда не унывают, всегда радостные; подшучивают надо мной и друг над другом, никогда не обижаются, когда подшучивают над ними. С ними просто приятно работать, каждая репетиция для меня просто радость.
— Что сегодня может оказать на тебя влияние? Что толкает, зовет к творчеству, к пению?
— Наверно, какие-то субъективные переживания, влюбленность. Что-то по Фрейду. Также я могу писать и песни просто на заданную тему.
— Расскажи про свой дебютный альбом. Это концептуальное целое или сборка лучших треков за разные годы?
— Это первое — концептуальное что-то там. Все песни написаны в одном стиле — прослеживается единая музыкальная концепция. Если брать идейную концепцию, то альбом называется «Цензура», и все песни протестуют против цензуры во всех ее проявлениях. Я не говорю, что они с матерным подтекстом, как у ЛЕНИНГРАДА. Они на грани пошлости, разврата и светлых чувств, чистых переживаний. Нечто нецензурное, хотя, вроде бы, все и прилично. Только в одной песни есть матерное слово — и все. Такая концепция. Творчество должно давать свободу мысли.
— Делаешь ли ты ставку на определенные песни пластинки? Делишь ли песни на удачные и неудачные?
— Да нет. Как это ни банально, действительно песни, которые я написала, для меня как дети: я не могу сказать, что одного ребенка люблю больше, а другого меньше. Если имеются в виду более хитовые песни, то они есть. Это видно даже по моим друзьям, которые их слушали: какие-то песни больше запоминаются, какие-то — меньше; но лично мне они все нравятся одинаково. Тяжело было, потому что было записано больше песен — около 16, а в альбом все не надо вставлять: зачем делать такое большое количество треков? Тяжело было выбрать, что выкинуть, что нет.
— Используя электронные сэмплы, на чей вкус полагается группа? Исходя из каких критериев дополняет «живое» звучание сэмплерным?
— Наверно, на вкус профессионала в этом деле и на аранжировщика, а это разные люди. Но и у меня бывают предложения: «А давайте вот здесь вставим рояльку!» На примитивном, детском языке: «А давайте тут органчик вставим, чтобы он поиграл. А давайте здесь споем». Эти предложения очень часто учитываются, а почему нет?! Когда я сама, грубо говоря, творила музыку, я же ее тоже аранжировала каким-то образом, но у меня не было таких библиотек и таких возможностей. Но это даже сложнее: на минимуме аппаратуры добиться максимума звучания. Кое-что я в этом чувствую.
— Ты довольна образом, созданным в твоих клипах? Уверена ли ты в том, что зрители правильно воспринимают тебя через это видео?
— Это зависит от личности каждого зрителя. Я всех не ровняю как общую массу. Кому-то, может, первое видео покажется каким-то развратным или чем-то еще. Всем не угодишь. Я делала те образы, которые нравятся лично мне. А если быть уверенной в себе, делать все для себя, то бОльшая масса тебя полюбит. По такому принципу я все отбираю.
— Насколько ты экстремальна в жизни? Какой допинг ты себе можешь позволить?
— Я себе вообще ничего не позволяю. Ну, так — в морг сходить пару раз. На всю жизнь запоминается. Хотела я спрыгнуть с парашюта, но у меня не получилось — перегорела. А вообще, люблю на машинке покататься, не то что именно быстро, а так — на крутых поворотах. Дело не в скорости, а в мобильности машины, в управлении. Нравилось сплавляться с гор, когда была возможность заниматься этим. Я никогда не отказываюсь на отдыхе на бешеных скоростях погонять на мотоциклах, заняться подводным плаванием. Мне это нравится, просто мне, к сожалению, не хватает на это времени в Москве.
— Как твое «я» проявляется на концертах? Зрители ждут группу? тебя лично? ту безумную императрицу из клипа?
— Думаю, что да. Я вообще заметила, что нашим зрителям чем хуже — тем лучше. Им показываешь fuck на сцене — у них это бешеный восторг вызывает. Схватишь себя за какое-то место — как будто только этого и ждали. А уж если споешь что-нибудь в этом роде… слово «растаманка», например, вызывает бешенные реакции. Они хотят, чтобы я себя вела так, чтобы это можно было потом обсудить.
— Какие мероприятия вы планируете в поддержку альбома? Какие клипы будут еще сняты?
— У нас есть много задумок. Например, есть задумка снять клип на песню «Цензура», которая вообще в альбом не входит по концепции (она во втором альбоме присутствует). Сначала родилось название альбома — совершенно случайно — потом клип, идея клипа, а потом я написала под это песню. Может, его снимем. А может, когда поедем в Сочи, снимем, скажем так, «отдыхающий» клип, с летним настроением вечного праздника.
Какие мероприятия? Наверно, будем выступать по клубам, где-то еще.
— Новые песни. Как часто они рождаются? Что ждет группу впереди?
— Светлое будущее — что ее может еще ждать. Когда рождаются? Когда хотят, тогда и рождаются. Скажете: «Сегодня», — сегодня что-то напишу. Это в техническом плане. А если говорить о настроении — такое тоже бывает: какие-то переживания личного характера — тогда я тоже пишу. Но я не так часто сотрясаюсь. Я уже более циничный человек, нежели восторженный.