Яровиков, Тимофей

Тимофей Яровиков: “Истинное приходит не тогда, когда хочешь, а когда оно приходит”

Биографическая справка. Родился в Могилеве. Студент 4 курса факультета славянской филолгии МГУ им. А. А. Кулешова. Печатает стихи в могилевской прессе. Участвует во многих концертах и фестивалях, проходящих в Могилеве.
Абсолютно обоснованно Тимофея Яровикова можно отнести к тем, кого принято называть лидерами современной молодежи. Он — яркая личность, как в рок-музыке, так и в поэзии сегодняшнего Могилева. Его единственный сборник стихов, выпущенный маленьким тиражом самиздатом несколько лет назад, стал очень популярным, а "самозаписанные" кассеты перекочевали через множество квартир могилевских поклонников. И это всего к 20 годам. Так что, возможно, скоро можно будет говорить о новом значимом белорусском поэте и (или) авторе-исполнителе.
У него действительно незаурядное мышление и очень глубокий внутренний мир. И то, что такой человек не может не быть носителем высоких моральных принципов, развитой духовной культуры, Тимофей своими взглядами, мыслями и, конечно, творчеством полностью подтверждает.
— К какому музыкальному направлению ты можешь себя отнести?
— Я просто исполняю свои песни. Более того, могу играть с группой. Куда себя относить — не знаю, да и мне это не важно. Ну, а если нельзя обойтись без штампов, то я, скорее всего, играю русский рок.
— Почему русский, а не белорусский?
— Потому что я пою на общерусские темы. Общерусские, поскольку для меня не принципиально, какая Русь — Малая, Великая или Белая. Но я родился в Могилеве и всю жизнь дышал воздухом этой земли. В этом, конечно, проявляется отличие меня как представителя именно Беларуси.
— Как давно ты выступаешь?
— Считаю, что давно. Более 5 лет: в 15 лет у меня был первый концерт. Вот уже около года живет моя группа СЕРДЦЕ ДУРАКА.
Хорошие учителя были за эти годы, я многому научился и стал смотреть на вещи глубже и интересней.
— А что это был за первый концерт?
— Это был акустический концерт в кинотеатре "Космос", организованный замечательным творческим объединением "В тихом омуте". К тому времени я уже пищал в микрофон какие-то песни и мечтал, что когда их услышат люди, то они придутся им по душе. Мне хотелось выступать. С друзьями мы пригласили на квартиру директора творческого объединения "В тихом омуте" Клайда и минут 45 мучили его своими дурацкими песнями, а он терпеливейше все слушал.
— Какие концерты тебе больше всего запомнились?
— Конечно, самые памятные первые концерты, потому что они самые смешные и за них больше всего стыдно. Потом, один из памятнейших концертов — это презентация моей книжки, ведь это был мой первый сольный концерт. Просто потрясающей была серия ночных концертов, которая прошла в одной из могилевских школ. Человек по имени Шум работал там сторожем, и он организовал этот подпольный "фестиваль". В ту пору у многих из нас родилась масса интересных идей и вещей.
— Группа — это ты?
— Нет. Если человек со мной играет на каком-нибудь инструменте под мои тексты, придумывает что-то свое, то он занимается совместным со мной творчеством. Для меня это очень ценно и достаточно много значит. И я отнюдь не деспотичен. Поэтому группа — это единое целое.
— Текст и музыка?..
— Я пишу текстовые вещи, музыкант из меня умозрительный. Мои песни основаны на очень плотном потоке лирики. А молодые люди, составляющие аудиторию рок-концертов, в которых я участвую, как правило, хотят просто отдохнуть под музыку, ощутить общую ауру, атмосферу, посмотреть на происходящее, пообщаться. И это, в принципе, нормально. Но моя беда в том, что действительно слушают меня считанные десятки. Выход я вижу в том, что если бы мои стихи распространились, то, прочтя их, зрители приходили бы на концерт осведомленными, со знанием текстов песен, которые они от меня услышат. Именно по этой причине я больше люблю играть один и акустику, а не "командное электричество". Вещи, исполненные в акустике и в электричестве, у меня мало отличаются в своей интерпретации. Несмотря на это, их восприятие разное. И это ценно.
— Какова роль признания публикой?
— Я, как любой нормальный человек, хочу быть востребован, быть услышанным. Это естественно для любого человека, чем бы он ни занимался. Безусловно, понимание публики мне важно.
— Чего бы ты хотел достичь в музыке?
— Не стоит ставить перед собой суперцели, горизонты должны быть реальные. Идей у меня разных много. Уже несколько лет я лелею мысль записать парочку альбомов, благо материала на них хватит с лихвой. В отдаленном будущем мечтаю поиграть по разным городам для разных людей. И может быть, если работа будет продолжаться, мы когда-нибудь станем клубной командой. Клубной, потому что мое творчество ориентировано на небольшую аудиторию.
— А в чем ты находишь вдохновение?
— Вдохновение можно найти и в свалке под забором, но истинное приходит не тогда, когда хочешь, а когда оно приходит. Ты ходишь-ходишь, живешь, думаешь, что-то в себе варишь, с тобой происходят какие-то радости или горести, и в тебе все это накапливается, аккумулируется. А потом может произойти какой-то толчок, и все выплескивается в какой-то продукт. В противном случае в тебе происходит гниение, ты страдаешь, болеешь. Порой болезнь может даже приобрести физическую форму в виде депресняка. Конечно, когда ты создаешь, то испытываешь большое удовлетворение. Это здорово, когда человек дорастает до такого состояния, когда пишет только если уже не может не писать. Желаю этого всем, кто занимается творчеством. А вообще, я стал бережно относиться к слову, поэтому сейчас не выдаю так много творений как в юные годы.
— Для чего нужны творческие люди?
— А для чего нужно солнце? Для чего ботинки нужны человеку? Да не нужны, может, творческие люди, но они есть — вот и все.
— Проблемы современной молодежи...
— Мне хотелось бы, чтобы у современной молодежи были проблемы. Потому что я смотрю — у нее никаких проблем. Она "оттопыривается", "колбасится", "пьет пиво сутками и литрами" и при этом накормлена три раза в день. Лица подавляющего большинства молодых мало чем озабочены. Иждивенчество нынешней молодежи — вещь закономерная и вырастает из предпосылок, созданных родителями, но и нашей вины я не умаляю. Старшие поколения пережили стресс в плане крушения всех ценностей. Людям пришлось просто думать о том, как выжить в новых условиях. Они стали мало чему верить. Теперь те поколения живут надеждой и обломками прежних святынь.
— Получается, что отсутствие крепких духовных начал у разных поколений сегодня — это общее?
— Да. Нам, молодым, предстоит построить новые ценности, выйти из состояния безыдейности. Те капиталистические отношения, которые сейчас складываются, делают из людей потребителей. Мой мир — мир абсолютных святынь и относительных ценностей, а очень многие сегодня, к сожалению, живут в мире абсолютных ценностей и относительных святынь.