Джа Дивижн грусть моя светла...
Гера Моралес, основатель ДЖА ДИВИЖН…
— ДЖА ДИВИЖН существует с 89-го года, с чего вы начинали и к чему пришли?
— С чего начинали, к тому и пришли. Начинали с музыки рэгги, а сейчас помимо roots рэгги играем ска, dub.
— Сначала была музыка рэгги, потом вы пришли к философии растафари?
— Да.
— Вы начали играть и вдруг почувствовали все солнечным, позитивным таким?
— На самом деле у Пушкина есть такие слова: "…но грусть моя светла…". Не всегда рэгги-музыка бывает такая солнечная и оптимистическая; часто она грустная, но красивая и завораживающая. И это тоже подъем души, потому что после такой музыки человек начинает думать по-новому, это новая ступенька сознания.
— Не просто музычка какая-то, вы ведь еще и идеи до народа пытаетесь донести?
— (внимательно выслушав хитрый вопрос. — Прим. авт.) Да.
— А как насчет того, чтобы развить тему?
— У тебя в вопросе уже ответ содержится…
— (слезно) Плохие вопросы, да?
— Нет, нормальные, но ты наверно слишком много об этом думала. Лучше проще спросить… Мне кажется, интервью "должно" интересоваться всем. Например, что за человек рядом стоит. (Рядом стоит и смеется радостно, мешая беседе, Рошель — гитарист ДД.)
— Ну, что за человек?
Человек (гордо): Я — ученик!
— Ну вот и хорошо. Гера, может, все-таки ответишь на вопрос нормально? ДД — явление, определенная субстанция…
Человек: Сама ты субстанция!!!
Гера (человеку): Подожди, не мешай, я и так не могу со второго раза ответить.
— …вы не просто кусочек музыкальной культуры, вы еще и философия?
— Да.
Человек (откровенно злорадствуя): Он скромно ответил "да"!
— Ладно. Я сдаюсь. Следующий вопрос: определение стиля рэгги от Геры из ДД?
— Для меня стиль рэгги — это создание позитивной вибрации. Боб Марли называл это rastaman vibration positive. Когда это происходит, человек начинает чуть-чуть заворожено пританцовывать. Он может сидеть, стоять, и при этом он все равно будет шевелиться и физически входить в состояние музыки. И соответственно, когда человек танцует, из него выходит агрессия, он становится добрее, тянется к культуре.
— ДД — носители культуры Ямайки?
— Немножко. Мы, в принципе, и наши собственные корни в музыку вносим. Просто играем мы рэгги, эта музыка возникла на Ямайке, поэтому мы, конечно, отчасти носители ямайской музыкальной культуры.
— Есть каноны игры музыки рэгги или вы наполняете ее своим личным содержанием?
— Каждый музыкант своим личным обаянием, содержанием привносит в любую музыку частичку себя. И у нас тоже музыканты, как ты обратила внимание, уж очень личностные.
— Да, хорошие такие, веселенькие.
— Да, веселенькие. А насчет канонов, законов игры, они, конечно, существуют. Рэгги-музыка — прежде всего "живая" музыка.
— А как же dub?
— Dub — это уже не рэгги, это отдельный стиль. Сначала была песня в стиле рэгги (или roots рэгги, корневой, самый приближенный к религии rasta), были тексты о Джа, о Боге, о Создателе. И вот, допустим, в какую-нибудь деревню на Ямайке приезжает машина с колонками, ди-джеем. И по этому поводу вся деревня пляшет. И тут ортодоксы, матерые растаманы, сказали: "Ну что это такое: молодежь танцует под песни о Боге, о Джа, о святом растении? Так нельзя". И тут появился новый стиль, когда просто напросто — "минус один", убирается вся вокальная строчка, остается только инструментальная музыка. Это, собственно, и есть dub.
— Вы считаете себя частью движения растафари. Есть ли у вас определенная цель?
— Есть. Например: чтобы нас не преследовали за то, что мы любим улыбаться, любим добро.
— А кто за это преследует?
— Законодательство.
— Странно…
— Странно. Вот выступали в Гомеле…
— Понравилось?
— Очень. Хорошие люди, хорошая публика. Мы собрали квинтэссенцию самой прикольной молодежи города Гомеля. Было замечательно. Мне очень понравилось, что лица у всех людей были красивые, не было скандалов, все было хорошо. Все танцевали, слушали музыку. А потом пришли люди в какой-то форме.
— Скины?
— Нет, не скины. ОМОН'овцы, может. Пришли и выпустили огромное количество газа, отчего публике стало плохо, все стали убегать из зала, закрывать лица…
— И в честь чего люди в форме такое сотворили?
— Неизвестно. Они все разбежались потом. Для нас такое было в первый раз.
— Очень неприятно, наверное…
— Когда мы спросили у заведующего этого Гомельского культурного центра, что это было, он ответил: "А у нас бывает". Нормально. Люди пострадали и музыка…
— Концерт-то хоть доиграли?
— Мы — да. Но вот группе ВИРУС ЛИХА пришлось все стоически выносить.
— Нравится тебе эта группа?
— Да. Мне их подход нравится, их стремление. Думаю, что постепенно все получится, они научатся играть интересную музыку.
— Твои корни, происхождение помогают тебе лучше чувствовать музыку?
— Нет, не помогают, скорее, мешают.
— У тебя в песнях образы, с одной стороны, простые — несколько слов всего, а с другой — очень емкие. Как на тебя такое снисходит?
— Прилетает лира, крылышками машет над головой, получается песня.
— Ты смотришь на мир сквозь призму растафари. Сейчас так холодно, все серое… Как ты ощущаешь эту реальность?
— Мне холодно, когда зима и мороз. Но поскольку я живу в этой реальности, я к ней привык, отношусь к ней как к части своей жизни. Для меня важнее всего, чтобы душа теплилась, дух парил, поэтому я стараюсь создать свой микромир.
— Значит, совсем неважно, где ты: в холодном троллейбусе или на Ямайке?
— На Ямайке, я думаю, получше будет.
— Ты разделяешь свою жизнь на творчество и быт?
— Быт, конечно, парит, парит и еще раз парит. А творчество… Дело в том, что каждый растаман — художник по жизни, он все делает красиво. Он должен, по идее, и посуду помыть красиво, и покушать красиво.
— Давай разберемся с альбомами ДД.
— Сначала появился магнитоальбом, пиратским образом он распространился по территории бывшего Союза. Так получилось, что он принес нам большое количество поклонников. И только через десять лет мы записали первый альбом. Без названия, просто — "JAH DIVISION". Это даже не альбом, а сборник, в который вошли очень разные песни. Он вышел в 2000-м году, а в 2001-м вышел альбом концертный, а потом еще сингл — четыре песни, которые мы записали прошлой весной. А насчет пиратов, то в этом ничего плохого нет. Может, где-то, как-то они обходят закон, но в нашей стране это, увы, единственный способ пробить информацию. Люди бедны. Вот когда все разбогатеют, тогда и будут покупать лицензионные диски.
— Вы экспериментируете со стилями?
— Да, помимо рэгги мы играем ска, dub, фанк, рэп. Стиль музыки ничего не значит, не только рэгги дает ту самую позитивную улыбку, когда человеку хочется стремиться к добру, к культуре. Позитивная вибрация бывает от любого вида, стиля музыки. Все зависит от того, как играть. Поэтому мы экспериментируем и будем продолжать это делать.
— ДД стоит у истоков движения, связанного с музыкой рэгги. Твоя оценка его развития.
— Очень хорошо все. В самом начале, когда мы только начинали думать о названии группы, мы придумали не просто название музыкальной группы, но название движения. Три "Д": ДВИЖЕНИЕ ДЖА ДИВИЖН. Я знал, что играть музыку постоянно с одним и тем же коллективом сложно, что люди будут приходить и уходить. Тем более, когда мы играем такой сложный стиль, как рэгги.
— Сложный?
— Очень. Люди приходят и уходят, но если человек заболел музыкой рэгги, почувствовал эту уникальную вибрацию, он не сможет уже жить без нее. Это как наркотик. Он будет стремиться всю свою жизнь дальше строить так, чтобы музыка рэгги была в его жизни, чтобы он слушал ее, изучал, играл. Поэтому все музыканты, которые у нас играли, а их играло очень много, человек сто за все время существования группы, они играют рэгги, создали другие команды.
— Что для вас концерты?
— Деньги.
— Что ты сказал?!
— (премило улыбаясь) Деньги, работа.
— Нет, ну как? Обычно говорят, что это — выплеск энергии, общение с публикой…
— А я вот говорю необычно! Нет, ну, конечно, это удовольствие от общения с публикой, но прежде всего мы стараемся получить удовольствие от самой музыки.
— То есть вы направлены на себя?
— Вообще, мы направлены на Бога. И, конечно же, все происходит сообща. Когда мы играем, звучит музыка, но существует еще и движение души. К примеру, стоит хороший человек, ему нравится наша музыка, и он обязательно направляет в нашу сторону хороший посыл. Мы должны просто эту энергию трансформировать в звуки и сделать все еще интереснее. Концерт — это маленькое действо, отчасти религиозная ситуация, когда мы являемся проводниками Джа.
— Для тебя важна оценка слушателя?
— Конечно. Мне очень важно знать о своих ошибках, чтобы стараться допускать их меньше. Иногда я сам это знаю и чувствую, иногда — кто-то подскажет, я делаю выводы.
— Многие музыканты используют элементы рэгги. Как ты относишься к тому, что рэгги — это модно?
— Я рад. Еще десять лет назад никто почти слова такого не знал.
— У тебя есть мечта?
— Очень хотелось бы, чтобы мои дети были счастливы.
— Пожелание тем, кто дочитал до конца это интервью.
— Чтобы все стремились быть более образованными. На территории бывшего Союза очень долго культивировалось хамство, халява, это почти стало частью русского менталитета. Мне не нравится, что люди не стремятся к знаниям, не хотят постоянно учиться. Очень хотелось бы, чтобы побольше людей ездили в Европу, смотрели, какие там люди, культура.
— А до России, Беларуси она не доходит?
— Не в таком объеме. Мне кажется, что в России развитие культуры лет на тридцать запаздывает, в Беларуси — на сорок.
Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 05 за 2003 год в рубрике музыкальная газета
