Arena Добрый сказочник Клайв Нолан и страшные истории на “арене”
в далекой холодной Европе (лидер группы Клайв Нолан — нью-йоркер), а их многокрасочная музыка год за годом становится все темнее и апокалиптичнее. Они поют о темных сторонах человеческой психики, выдумывают почти Оруэлловские концептуальные страшилки, их предпоследний альбом весело назывался: "Бессмертный?", с вопросительным знаком, почти по Кундере.
Тем не менее, этому великолепию еще даже десятка лет не исполнилось — ARENA была слеплена в 94-м году из довольно упрямых осколков MARILLION (в лице Мика Пойнтера) и PENDRAGON (Клайв Нолан, который считается одним из величайших прогрессив-клавишников мира сего), которые побросали свои банды и решили замутить собственный коктейль. Мик барабанил, Клайв играл на клавишах, остальные музыканты приходили и уходили, поэтому перечислять всех не будем. Их самый первый альбом — "Песни из клетки льва" — сразу заклеймили "лучшим прог-роковым альбомом" 90-х, поэтому дальше можно было ничего не делать и наслаждаться. Но группа предпочла активно действовать. В 1996-м году к ним пришел еще один обломок мирового прогрессива — басист группы IQ Джон Джоуитт. И были альбомы, и концертные записи, концептуальные прог-оперы (о, как же все эти группы любят концепции!) и морская вода, плещущая в лицо солеными кристаллами. Группа уже не выпускала просто альбомы — нет уж, это был эпос! "Visitor" — психоделическое путешествие человека, провалившегося под лед, новое осмысление Льюис-Кэрроловских "Джабберуоков" (это Нолан сам по себе записывал) было очень интересно, правда, басист IQ отчего-то вернулся назад в IQ. Ну и ладно. Зато у группы появился очередной вокалист Роб Соуден (Клайв уверяет, что его голос похож на Питер-Гэбриэловский!), а еще у них буквально на днях вышел очередной альбом "Contagion". Как всегда полный леденящей философичности, нравоучительного эпоса и прекрасной трехмерной музыки. По этому знаменательному поводу нам даже предоставили самого Клайва Нолана. Нолан был нематериален, сидел около телефона по ту сторону океана и дружелюбно делился планами и идеями.
— Расскажите, пожалуйста, о новом альбоме группы. Вы, вроде бы, собирались выпускать его в мае 2002 года, а тут — январь. Чьи-то хитрые происки?
— Да нет. Мы в самом деле записали его весной, просто у того товарища, который должен был заниматься сведением альбома, не было так уж много времени. И после нескольких месяцев, проведенных в студии, мы переехали в студию другую и что-то там еще дописали, а потом еще дописывали там всякие гитарные звуки, а потом решили — Рождество на носу, выпустим альбом в январе. Вот и все.
— У нас еще не появился альбом, но я вот прочитала тексты и…
— (раздосадовано) Как так — а где же промо-копия, черт побери?!
— (испуганно) Ну, может, она не дошла просто. Сами понимаете — транспортировка — штука сложная.
— (мстительным голосом) Ну, я им покажу… Небось, зажали промо-копию. Если она до вас не дойдет — ты обязательно со мной свяжись, я еще одну вышлю. А то мало ли.
— Хорошо. Так вот. Я читала тексты альбома — в общем, довольно пессимистичная картина получается, если не апокалиптическая. Откуда такие невеселые мысли?
— Ну да, я предполагаю, что — хе-хе! — темные и мрачные идеи несомненно являются более драматическими, когда ты собираешься рассказать какую-либо историю. Или просто сказать что-нибудь важное. И всякие там жуткости являются более плодотворной почвой для вдохновения, поэтому получается очень интересно. Альбом темный, но не такой уж апокалиптический, я ведь не Эдгар По какой-нибудь, мне до него далековато.
— А откуда название такое? "Contagion" — это вы имели в виду заболевание какое-то? Чума, что ли, это, наверное, по Камю, такая экзистенциальная прог-опера...
— Ну да, там похожая история. Contagion — это вирус. Такой смертельный вирус, вокруг которого все и вертится. Но это даже не физический вирус, который ты можешь подхватить, выпив чашку кофе или еще что-нибудь. Скорей, это такая идея психического вируса. Это такое видение, галлюцинация — и это видение настолько сильное, что люди не могут с ним справиться. Ну, и музыка вся об этом.
— Мрачная история. И о чем она?
— Об одном человеке. Это вроде как главный герой. Ему является это жуткое видение, и он понимает, что это предупреждение о чем-то страшном. Он думает, что должен сказать миру о том, что надо что-то делать, иначе люди друг друга уничтожат и все будет совсем нехорошо. Но это видение и есть вирус, и оно передается другим. Причем не человеком созданный вирус, в общем, довольно неприятно получается. И этот человек старается как-то с этим бороться, в общем, этакий ящик Пандоры получается.
— Да, жутко как-то. Над буклетом к этому альбому работал очень известный художник David Wyatt. Вы ему тоже рассказывали эти ужасные истории, чтобы он смог красиво нарисовать все это, или он просто слушал альбом?
— Мы много общались в прошлом году, и я много рассказывал ему об идеях альбома. А потом я прислал ему рассказ, по мотивам которого альбом написан. Он набросал какие-то образы, дизайнерские штуки, я посмотрел на них и сказал, что это практически то, что нам нужно. На самом деле, этот человек сделал отличную работу!
— Ага, а если бы у вас был шанс пригласить кого-нибудь из классических художников любого времени оформить обложку этого альбома, вы бы кого выбрали?
— Сальвадора Дали, естественно!
— (удивленно) Да?
— А что, думаешь, нет? Вот он бы смог в совершенно соответствующем сюрреалистическом стиле все это изобразить. Эстетика ночных необъяснимых кошмаров — он рисовал очень странные вещи, именно те, о которых мы пробуем рассказывать музыкой. Он бы и поработал с нами, я уверен, что он бы не отказался… так ведь помер, к сожалению!
— Альбом "Contagion" действительно не похож на то, что вы делали раньше? Я читала какие-то серьезные рецензии из умных журналов, так там люди говорят, что альбом гораздо тяжелее и массивнее предыдущих, а еще похож по звучанию на PINK FLOYD…
— Новый альбом? Они говорили ТАКОЕ про новый альбом?
— Да-да-да!
— Гм. Ну да, в нем есть такой утяжеленный драйв, но это больше говорит о естественной эволюции группы, нежели о движении куда-то в другом направлении. Мы испробовали новые идеи, на нас влияли новые группы и артисты, мы исследовали новые возможности продюсирования и вообще старались быть прогрессивными — наверное, в этом какая-то сущность того, что называется "прогрессив-рок"… Но я чувствую, что этот альбом — огромный шаг вперед, но не в сторону.
— Говорите, новые группы влияли — интересно, какие же?
— Ну, когда я говорю "новые", я не имею в виду свежепоявившиеся молодые группы. Скорей, это те, которые мы открыли для себя совсем недавно, поэтому они для нас совсем новые. Вот группу TOOL я недавно послушал, такая очень странная тяжелая группа. Замечательная и даже прогрессив-роковая местами. Наш барабанщик сейчас почти что их фанат. Еще есть группа TEA PARTY из Канады, очень хорошая. Еще — из молодых — мне очень понравился новый альбом COLDPLAY, они огромное внимание уделяют каждому звуку, очень серьезные ребята. Ну, и до сих пор мы постоянно как бы заново открываем для себя новые стороны любимых групп, таких как PINK FLOYD и GENESIS.
— У вас очень много сайд-проектов. Они не мешают работе с ARENA?
— Да нет. Время как-то очень делится на такие "пики" работы с той или иной группой. Выбирать, кем заниматься, мне пока не приходилось. Вот недавно мы доделали соло-альбом Джона Уэттона и это было очень интересно и здорово. Возможно, мы даже сделаем небольшое турне вместе. Еще я на днях говорил с Оливером Уэйкманом (сын того самого знаменитого Уэйкмана. — Прим.Т. З.), с которым мы сделаем, очевидно, третий совместный проект, потому что последняя наша работа — "Jabberwocky" — всем очень понравилась, и нам тоже. Наверное, мы опять что-нибудь сюрреальное сделаем. И я уверен, что времени у меня на все хватит. Я всегда занят, и это здорово.
— Вас, наверное, все сравнивают с MARILLION и PENDRAGON, потому что вы все-таки изначально "воспитывались" в этих группах и какие-то влияния точно заметны. Это не страшно?
— Ну, я уверен, что влияния есть. Я думаю, что все, чем является тот или иной человек, — это его прошлый опыт, помноженный на мудрость, из него извлеченную и используемую в настоящий момент. Потому от влияния этих групп открещиваться нельзя, все равно оно где-то в подкорке будет. Работа с PENDRAGON на меня очень хорошо повлияла.
— На вас, наверное, еще какая-то специфическая литература влияет, судя по сюжетам…
— Даже не совсем литература — лично для меня одним из источников вдохновения служат фильмы. Я вообще очень люблю кино и считаю, что в музыке визуальный аспект также очень важен. И большинство моих музыкальных идей изначально рождались из исключительно визуальных образов. Например, сны. Я часто наблюдаю совершенно дикие сны, которые мне интересно записывать не словами, а музыкой. Записывать атмосферу — этот особенный вкус и запах сюрреалистических и пугающих снов. Когда вот ты говоришь — "апокалиптические идеи" — это даже не идеи, это сны у меня "апокалиптические" такие, ха-ха! Так что и книг специальных мне читать не надо…
— Вам эти книги, извините, писать надо. Во всяком случае, теперь я в этом уверена. Вы никогда не думали выпустить книгу каких-нибудь рассказиков? Ну, или вообще роман какой-нибудь написать?
— Да, у меня есть идея. Очень хорошая идея. Но я не совсем уверен, поэтому делиться пока не буду. У меня еще не было ни одной опубликованной книги, но я сейчас работаю над одной штукой. И я пообещал себе, что когда допишу это до конца, попробую как-то опубликовать это дело! Только вот не надо всяких темных слухов, ха-ха! Это будет не апокалиптическое и депрессивное чтиво, это будет довольно развлекательная и веселая литература! И еще там будет много всего веселого о моем личном опыте нахождения в музыкальном бизнесе, что-то про это непременно должно быть.
— Ух ты! Это, наверное, интересно очень будет.
— Ну, это планы пока. Подождать надо.
— Касательно группы — практически везде ARENA идет под вывеской идеальной, почти классической прогрессив-рок-группы. Эти названия не смущают только мертвого. В вашем авторитетном понимании прогрессивность — это что? Музыкальный стиль определенный или все-таки какая-то философия?
— Я думаю, что прогрессив-рок — это не звук, но отношение к производству этого звука. Слишком многие группы смешивают эти понятия и на этом "погорают". Они собираются и рассуждают в духе: "Вот, GENESIS делали так, а PINK FLOYD делали этак, а вот YES — они совсем по-другому делали, а мы вот это с тем сейчас как смешаем, да как прогремим!" Это и есть искусственное создание звука, и пусть оно звучит жуть как профессионально, это все равно не то. На самом деле прогрессив — это радость от постоянного ощущения нового, от того, что ты учишься чему-то у людей, которые рядом с тобой. Это отношение к людям, к миру. Когда ты смотришь вокруг и видишь, что происходит множество красивых вещей, — ты можешь постараться добавить в них еще больше красоты, чего-то нового, что можешь создать только ты. И еще — надо не бояться учиться чему-то у других людей, у других музыкантов.
— Спасибо большое — на таком можно и закончить. Мы сможем когда-нибудь вас увидеть на сцене? Где-нибудь тут, недалеко…
— В апреле у нас будет европейское турне. Мы будем играть в Англии, Бельгии, Голландии, даже Польше. Я пока что не видел Россию в списке, но очень надеюсь, что она там появится, потому что я слышал, что прогрессив-рок там у вас очень, очень любят!
P.S. "Музыкальная газета" выражает признательность концерну "Группа Союз" и лично Максиму Былкину за организацию интервью.
Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 03 за 2003 год в рубрике музыкальная газета
