Строцев, Дмитрий Хорошо стоять вдоль неба
Студия современного искусства "Азия +" (С.-Петербург-Москва) выпустила литературно-музыкальный проект "Убогие песни", полностью посвященный поэзии минского поэта Дмитрия Строцева. Проект включает в себя два компакт-диска и рукописную книжицу. Все стихи, звучащие на пластинках, замечательными каракулями записала в книгу московский дизайнер Дарья Яржамбек. Она и выполнила общий дизайн проекта. Стихи своего сочинения на одном диске читает и танцует сам Строцев. На другом стихи минского поэта поет Елена Фролова, артистка Театра поэзии и песни Елены Камбуровой, композитор, поэт, певица.
Некоммерческое название проекта "Убогие песни" Строцев предлагает рассматривать как актуальный гражданский поступок или, строже говоря, антибуржуазную выходку.
Почему поет Фролова, понятно. Она это делает хорошо. Вот свидетельство московского поэта и литературно-музыкального критика Андрея Анпилова: "В ее песнях — почти античная красота и сила. Никаких жалоб, никакого занудства, ни усталости, ни декаданса. Елена сразу выходит на прямой, открытый разговор с нами, современниками, и — через наши головы — дальше — с душой, с музой, с ангелами чистоты и милосердия. Это очень важно — не снижать высоту полета, температуру горения… Елена Фролова — живой пример того, как можно настоять на, — нет, не на своем, — на том, что считаешь подлинным. Глупо говорить о ее большом будущем, у нее — большое настоящее".
Зачем слушать поющего или танцующего Строцева, понятно не сразу. Вот что по этому поводу замечает тот же Анпилов: "Раньше Строцев играл на гитаре. Но петь было неудобно — гитара мешала ему размахивать руками. Потом, без гитары, дело пошло на лад. Строцев отчаянно сощуривает глаза, сморщивает лицо, краснеет, начинает неритмично шататься и размахивать руками. Это значит, сейчас будет песня. Поет Строцев сокрушительно. Не хуже, чем мычат и завывают глухие, воображая, что снаружи звучит человеческая речь. Но, уверяю вас — первое впечатление ошибочно. Уверяю вас, Строцев отлично представляет, как звучит человеческая речь".
Вот какие разные авторы встретились в одном месте, в одно время и в одном проекте. Так ли это было необходимо? Приведем еще одно позитивное свидетельство. Белорусский композитор Виктор Копытько в предисловии к "Убогим песням" пишет: "Бернарт де Вентадорн и Вальтер фон дер Фогельвейде сами сочиняли музыку на свои стихи, или правильней сказать — вместе со стихами. Дмитрий Строцев делает это редко. Из традиционно мелодических параллелей собственным текстам мне известны только три: "Что ж эти люди странно живут", "Как маленькая рыбка" и "В подземелье на черном полу". И хотя все они очень хороши, наиболее точное, авторское интонационно-ритмическое решение Строцев нашел в миниатюрах, которые поначалу называл речитативами, и лишь совсем недавно обозначил их намного точнее — танцы. Истоки этой манеры произнесения стихов каждый волен ощущать по-своему; лично мне вспоминается шенберговское Sprechgesang и театр Кабуки, тонические языки вообще. Спроецированные на русскую основу, эти признаки принесли неожиданный и принципиальный результат: несемантическую интонационную амплитуду. Отсюда — непредсказуемость мелодических микрообразований, особенно ощутимая при первом восприятии, в то время как для автора это результат подробного и кропотливого вслушивания в волны, неминуемо расходящиеся от всякой стуящей поэтической строки. Композитор Елена Фролова обращается со стихом более традиционно: он распет в сопровождении инструмента (гитары, хотя это может быть ансамбль, оркестр, хор etc), и что может быть привычнее в России рубежа веков? Однако, переслушивая лучшие композиции Фроловой на стихи Строцева (Бродского, Цветаевой, Блаженного, собственные), я всякий раз изумляюсь чудесности, с которой сочинена и донесена до слушателя эта музыка. Ее уникальность в главном: в качестве интонационной работы. Можно много говорить о глубоко индивидуальном воплощении отголосков целого столетия, от Вари Паниной и Вертинского до Булата Окуджавы и "котельщиков" (и это только русские следы); о тонкой ритмической полифонии в контрапункте вокальной и инструментальной партий; о свободном использовании разных принципов фактурного варьирования, от глинкинских до барочной чаконы; о собственно мелодической красоте Лениных произведений. Все это — важные частности, но важней всего то, что из них соткано: окончательный интонационный облик творчества Фроловой. Отвлекаясь от высокого штиля, скажу: дал же Бог человеку такие уши! Вот этими самыми ушами Лена и услышала поэзию Дмитрия Строцева. Совершенно не похоже на то, как слышит ее сам Дима. Совершенно по-фроловски. Какое счастье, что это произошло".
Встретиться с авторами, познакомиться с проектом "Убогие песни" вы сможете в концерте, который состоится 4-го февраля на большой сцене Купаловского театра в 19.00. Билеты — в кассе театра. Смелее входите и веселее смотрите и слушайте.
"Хорошо стоять вдоль неба…"
Некоммерческое название проекта "Убогие песни" Строцев предлагает рассматривать как актуальный гражданский поступок или, строже говоря, антибуржуазную выходку.
Почему поет Фролова, понятно. Она это делает хорошо. Вот свидетельство московского поэта и литературно-музыкального критика Андрея Анпилова: "В ее песнях — почти античная красота и сила. Никаких жалоб, никакого занудства, ни усталости, ни декаданса. Елена сразу выходит на прямой, открытый разговор с нами, современниками, и — через наши головы — дальше — с душой, с музой, с ангелами чистоты и милосердия. Это очень важно — не снижать высоту полета, температуру горения… Елена Фролова — живой пример того, как можно настоять на, — нет, не на своем, — на том, что считаешь подлинным. Глупо говорить о ее большом будущем, у нее — большое настоящее".
Зачем слушать поющего или танцующего Строцева, понятно не сразу. Вот что по этому поводу замечает тот же Анпилов: "Раньше Строцев играл на гитаре. Но петь было неудобно — гитара мешала ему размахивать руками. Потом, без гитары, дело пошло на лад. Строцев отчаянно сощуривает глаза, сморщивает лицо, краснеет, начинает неритмично шататься и размахивать руками. Это значит, сейчас будет песня. Поет Строцев сокрушительно. Не хуже, чем мычат и завывают глухие, воображая, что снаружи звучит человеческая речь. Но, уверяю вас — первое впечатление ошибочно. Уверяю вас, Строцев отлично представляет, как звучит человеческая речь".
Вот какие разные авторы встретились в одном месте, в одно время и в одном проекте. Так ли это было необходимо? Приведем еще одно позитивное свидетельство. Белорусский композитор Виктор Копытько в предисловии к "Убогим песням" пишет: "Бернарт де Вентадорн и Вальтер фон дер Фогельвейде сами сочиняли музыку на свои стихи, или правильней сказать — вместе со стихами. Дмитрий Строцев делает это редко. Из традиционно мелодических параллелей собственным текстам мне известны только три: "Что ж эти люди странно живут", "Как маленькая рыбка" и "В подземелье на черном полу". И хотя все они очень хороши, наиболее точное, авторское интонационно-ритмическое решение Строцев нашел в миниатюрах, которые поначалу называл речитативами, и лишь совсем недавно обозначил их намного точнее — танцы. Истоки этой манеры произнесения стихов каждый волен ощущать по-своему; лично мне вспоминается шенберговское Sprechgesang и театр Кабуки, тонические языки вообще. Спроецированные на русскую основу, эти признаки принесли неожиданный и принципиальный результат: несемантическую интонационную амплитуду. Отсюда — непредсказуемость мелодических микрообразований, особенно ощутимая при первом восприятии, в то время как для автора это результат подробного и кропотливого вслушивания в волны, неминуемо расходящиеся от всякой стуящей поэтической строки. Композитор Елена Фролова обращается со стихом более традиционно: он распет в сопровождении инструмента (гитары, хотя это может быть ансамбль, оркестр, хор etc), и что может быть привычнее в России рубежа веков? Однако, переслушивая лучшие композиции Фроловой на стихи Строцева (Бродского, Цветаевой, Блаженного, собственные), я всякий раз изумляюсь чудесности, с которой сочинена и донесена до слушателя эта музыка. Ее уникальность в главном: в качестве интонационной работы. Можно много говорить о глубоко индивидуальном воплощении отголосков целого столетия, от Вари Паниной и Вертинского до Булата Окуджавы и "котельщиков" (и это только русские следы); о тонкой ритмической полифонии в контрапункте вокальной и инструментальной партий; о свободном использовании разных принципов фактурного варьирования, от глинкинских до барочной чаконы; о собственно мелодической красоте Лениных произведений. Все это — важные частности, но важней всего то, что из них соткано: окончательный интонационный облик творчества Фроловой. Отвлекаясь от высокого штиля, скажу: дал же Бог человеку такие уши! Вот этими самыми ушами Лена и услышала поэзию Дмитрия Строцева. Совершенно не похоже на то, как слышит ее сам Дима. Совершенно по-фроловски. Какое счастье, что это произошло".
Встретиться с авторами, познакомиться с проектом "Убогие песни" вы сможете в концерте, который состоится 4-го февраля на большой сцене Купаловского театра в 19.00. Билеты — в кассе театра. Смелее входите и веселее смотрите и слушайте.
"Хорошо стоять вдоль неба…"
Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 02 за 2003 год в рубрике музыкальная газета
