Ульи

«Мы нормальные чуваки. Пацаны и... и баба»

В.: - Вован Родионов;
А.: - Алексей Протасов.
На всем протяжении разговора участников душит необъяснимый заразительный смех, вызванный, вероятно, вполне естественными причинами и позитивным отношением к окружающей действительности.
А.: Давай начнем как-то нестандартно нашу высокоинтеллектуальную беседу. Ну, например, ты расскажешь о группе УЛЬИ. Интересно и зажигательно. Как, кто, когда, какие метаморфозы происходили в группе на протяжении всего вашего существования.

В.: Да они и продолжают происходить по сей день. Вообще, история УЛЬЕВ вполне стандартна. В 96-м году возникла идея, а сама группа, я считаю, появилась год спустя. Окончательно оформилась. Вначале было три человека - барабанщик Леха Сахаров, который недавно нас покинул, был басист Костя Савельевских, персонаж, тоже весьма любопытный, который сейчас играет в группе MAD DOG. Ну, и я, Родионов Вова - гитара и вокал.

Потом, в 98-м году, к нам присоединился клавишник Саша Фуковский. В принципе, не только клавишник, еще программист, аранжировщик, в общем, деятель, так сказать, широкого профиля. Клавиатур различных. Что расширило, естественно, наш кругозор. До этого мы играли все практически с одним и тем же звуком, такой совсем минимализм. Первый альбом, "Шоу-бизнес в бреду", записанный в 97-м, он такой гитарный совсем. Потом, в 99-м, мы выпустили второй альбом под названием "Сидим, культурно отдыхаем".

А.: Это уже с Фуксом, да?

В.: Да, уже с ним. Он был записан мной вдвоем с Фуксом, практически. Остальные музыканты по минимуму принимали участие. Такой, короче, дуэт получился. Мы, когда начинали его писать, не думали, что будем это выпускать. Делали какие-то миксы-ремиксы, экспериментировали, а потом подумали, что получается интересная музычка. Может это все выпустить как альбом? Вот, и поскольку все делалось не торопясь, в уютной домашней обстановке, никуда не надо спешить, не надо никому платить деньги за студию, с операторами тупыми иметь дело, поэтому все нормально и получилось. В принципе, это мой любимый альбом, наверное.

Дальше мы решили записать такой, "живой" альбом, вернуться к традиционным формам. И в конце 99-го, в Питере, на "Добролете", мы записали альбом "Бытовуха +". Что про него сказать? В общем, хороший альбом.

А.: Слушай, меня вот часто терзают люди на предмет приобретения ваших записей - CD, желательно. А я не знаю, что отвечать, потому что у меня-то есть, вы же мне и дали. А издали ли их для широких кругов, так сказать? Ведь давно уже мелькала информация, что, дескать, вот, выходят, а нигде нет.

В.: Это, как бы, вопрос к лейблу. Насколько я знаю, на пластинках они пока не вышли, но вышли на кассетах. Я никак не могу это прокомментировать, потому что... Потому что.

А.: А лейбл?

В.: А сотрудничества нет никакого. Оно закончилось. Я занимаюсь своей музыкой, они занимаются своими делами. Вот. А мы-то, на самом деле, сейчас готовим новый альбом. Поменялся у нас состав. Вначале покинул нас Фукс в погоне, так сказать, за звонкой монетой. Потом откололся барабанщик, в погоне за спокойной жизнью. Ну, у него в семье ребенка ожидают, сейчас у него такой период, не получается много времени уделять музыке. На басу у нас сейчас играет Жаклин, у нас теперь бас-гитаристка, а с барабанщиком вопрос пока остается открытым. Сменилось несколько человек, но опять будут, видимо, какие-то перемены. И вот в этом составе мы уже практически создали материал для нового альбома. Скоро начнем его записывать, пока не знаю где и как.

А.: И каким будет новый альбом? Ваши три альбома, предыдущие, они... Так получилось, что я их слушал все подряд, один за другим.

В.: В хронологическом порядке?

А.: Я все так делаю. Так вот. За один вечер - все три пластинки. Знаешь, раньше, когда представление об УЛЬЯХ у меня было минимальное, я был уверен, что в Москве есть панк-группа УЛЬИ.

В.: Да, в некоторых кругах почему-то бытует такое мнение. На сайт постоянно пишут какие-то панки. Мне это непонятно, потому что никогда мы себя не ассоциировали с... Ни с какими вообще движениями. А уж тем более, сейчас, когда мы уже давно не играем такую музыку. Но, в принципе, меня это мало волнует, я не заморачиваюсь пропагандировать какие-то лозунги.

А.: Я это все к чему. Три альбома - все настолько разные. Вот ты не заморачиваешься стилевыми определениями, но ваша аудитория-то, у нее ж конкретные предпочтения какие-то? То есть, либо это панки, либо еще кто-то. Не получается ли так, что панки послушали ваш первый альбом и влюбились в УЛЬИ по уши - типа, наши люди, УЛЬИ forever! А потом - опаньки! - вышел следующий альбом - что это, блин, за рэп? Или, там, техно? И человек ставит для себя на УЛЬЯХ жирный крест.

В.: Ну, ничего страшного. Это свидетельствует только об ограниченности этого человека, я считаю. Мы далеко не все каноны шоу-бизнеса соблюдаем. Может быть, это и не очень хорошо для продвижения в шоу-бизнесе, но если интересно играть разную музыку, то надо ее играть. Просто мы сделали для себя все, что могли, все ходы на гитаре я изобразил, все ритмы перебрали... И, кстати, сейчас, когда изменился состав, я почувствовал, что мы можем делать то, чего раньше не делали. Потому что люди - они, как бы, исчерпывают свои возможности, идеи в работе со мной. Новые песни становятся похожи на старые.

А.: А вот УЛЬИ внутри - какого плана группа? Ты говоришь: "я тут попробовал", "я не заморачиваюсь"... Типа, ты главный? Или ты - диктатор? Все играют так, как ты говоришь?

В.: Нет, ну, бывает, что в голове уже есть концепция вещи, я показываю, если всем нравится - отлично. Но, в большинстве случаев, это все-таки совместная работа. Мы же рок-группа, а не какой-то один человек, который делает аранжировки, а потом всем остальным раздает. Но хотя бывали периоды, когда творчество происходило в таком усеченном составе: например, два человека дома сидели перед компьютером и чего-то выдумывали. Бывает, что четыре человека сидят на базе, с гитарами, с комбиками, тоже чего-то думают. По-разному, короче.

А.: А если говорить о стилистике будущего альбома? Как это у тебя происходит? На тебя что-то влияет, ты в данный отрезок времени слушаешь какую-то определенную музыку?

В.: Да, конечно. То есть, как бы в курсе. Я вот оглядываюсь назад и вижу, как я менялся. Вкусы менялись. Сам я, в принципе, человек достаточно всеядный, большой спектр музыки могу воспринять. Стараюсь, чтоб остальные музыканты мыслили как можно шире.

А.: А вот шоу-бизнес... Ну, вы же играете на рубеже веков, да?

В.: Безусловно, как же иначе?

А.: То есть, существуют какие-то правила большой игры, которые нельзя игнорировать, правильно? Что касается продвижения продукта... Забавно так называть музыку - продукт...

В.: Продукт! Да! Я, кстати, долго очень не мог понять... Я вот говорил: "я сегодня играю", или "да вот мы сегодня играем там-то". А некоторые мои друзья-музыканты в таких случаях говорят: "вот, мы сегодня там работаем". Я всегда думал, что нет, я не буду так говорить. Потому что это ж не работа. Но сейчас я понимаю, что это логично, потому что занятие, которое забирает столько времени, иначе как работой не назовешь. И я замечаю, что тоже стал так говорить. Типа, дай до зарплаты взаймы. Работа, зарплата. Это к чему я говорил, я забыл уже?

А.: Тема - шоу-бизнес и место группы УЛЬИ в оном.

В.: Да, да, вот. Пока не очень комфортно мы себя чувствуем. Но я думаю, что со временем это все дело наладится. Главное сейчас - производить больше.

А.: Продукта?

В.: Ага, продукта.

А.: Вот смотри: касается вопрос выпуска альбомов - это, типа, лейбл, Бог его знает. А чего у них там в головах - непонятно. Получается, что вы зависите очень сильно от кучи народу, причем не всегда можете повлиять на ускорение каких-то процессов, да? Связанных с вами процессов. Что можно делать, как работать?

В.: Ну, у нас просто не существует D.I.Y.-структуры. Это ж целая сеть разных изданий, фэнзинов, каких-то Интернет-порталов, клубов, музыкальных промоутеров, которые все это рулят. У нас же ничего этого нет, поэтому - о чем говорить? Если я напечатаю за свои деньги тираж, то как я его буду продавать, с другой стороны? Если я буду делать рекламу - это D.I.Y. или не D.I.Y.? Мне не очень понятно, как это все должно происходить? То есть, я могу понять, как в 70-е-80-е подпольно тиражировались и распространялись какие-то записи - это, я понимаю, D.I.Y. Но сейчас же все изменилось. Если артиста устраивает, что его слышит, максимум, сто человек, то...

А если он хочет больше, значит он должен пользоваться услугами каких-то людей специальных.

А.: Ну, смотри, можно же разруливать процесс самому. Сколько в Москве радиостанций?

В.: Фиг знает.

А.: Ну, до фига. Вот тебе способ, самая широкая реклама.

В.: Тогда это уже не D.I.Y.

А.: Часто ваши песни крутят по радио?

В.: Редко крутят. Э-э... редко крутят. Но мы не D.I.Y.-группа, просто...

А.: Просто вас редко крутят.

В.: Просто у нас нет прыткого продюсера, который бы бегал, всех бы знал и всем бы впаривал наши диски, а своим друзьям - программным директорам - давал бы песни, они бы ставили их у себя на радио в жесткую ротацию. Поэтому...

А.: Поэтому вас редко крутят.

В.: Ага, но мы не D.I.Y.-группа. Просто наш последний альбом не попадает ни под один из существующих радио-форматов. Но это - нормальное положение вещей. Мы не морочимся специально на производство форматного коммерческого продукта. Но, с другой стороны, мы и не паримся, что, дескать, мы альтернативщики такие, в своей культуре. Нет никакой альтернативной культуры.

А.: То есть, вообще нет?

В.: Я думаю, что нет. Иногда бывает как? Музыкант какой-то или группа, играют какую-то музыку, ну... совершенно уродскую, никому не нужную. Ее не берет никакая радиостанция, естественно, ни один продюсер не делает предложений офигенных. И тогда они на свои деньги печатают тираж и говорят: "Мы - D.I.Y.!" Вы все, типа, козлы, шоу-бизнес у вас прогнивший, а мы - честняки. Мне кажется, что это даже в большинстве случаев происходит. Я таких знаю очень много.

А.: А как ты оцениваешь то, что сегодня происходит на альтернативной сцене?

В.: А ее нет.

А.: ...Извини, я не хотел. Ну, просто сцене, какой-нибудь сцене.

В.: Вот я тут был на концерте TEQUILAJAZZZ. Хороший концерт, в нормальном месте, отличные песни, ну, в принципе, я их люблю. Только единственное - очень тихо почему-то. Я думаю: ну, может, политика этого места какая-то... Хотя я там был до этого, все было громко, нормально... Ну, может, попросили потише сделать. Я после концерта подошел к Андрюше Алякринскому, их звукооператору, и говорю: а чего так тихо-то, Андрюха? А он говорит: а мы теперь специально так тихо играем... Чтоб все было внятно и отчетливо. Это к чему я говорю? А, положение на эстраде... Не знаю, знаковое ли это событие или не знаковое.

А.: Какое положение на сцене? Все очень тихо, блин.

В.: Все, вроде, нормально, но тихо. Есть хорошие, талантливые ансамбли, которым я симпатизирую, слушаю их записи. Но как-то это тихо. И еще вот насчет разных экстремальных групп: меня последние несколько лет разочаровывает однообразие форм. Я сам поиграл такую музыку в свое время и все в ней понял. А люди, с которыми я играл пять лет назад, продолжают играть те же формы, с таким же звучанием. Мне это кажется скучным. А это ведь делает не одна, не две, а десятки групп. Вот, так называемый ска-панк, очень в последнее время популярный в Москве. Отличные люди, хорошие мелодии, но почему-то все прицепились к этой форме. Это ж, по-настоящему, вообще никакого отношения к ска не имеет. Веселый рок такой. Я поэтому стал реже ходить на концерты местных групп. В мазафакерской тусовке - то же самое.

А.: А что дома слушаешь?

В.: Ну, сейчас вот взял CHEMICAL BROTHERS последний, послушать... Только еще не послушал... Что еще? Bjork вот послушал, последний альбом. Понравился. Музыку люблю разную, как "живую", так и синтетическую. ORBITAL, вот, пожалуйста. О, кстати, об альтернативной сцене...

А.: Ее ж нет. Не-ту!

В.: Ну да? Есть. Нераскрученные группы называются альтернативными. Вот, например, ZDOB SI ZDUB всегда назывались альтернативной группой. Да? А сейчас это как? А, какая? Поп-группа? Или рок-группа? Или что? Цыганщина, да? Так что, я не вникаю в эти все определения непонятные.

А.: Давай тогда еще про новый альбом УЛЬЕВ. Про судьбу старых, я так понимаю, вопросы нужно задавать не тебе...

В.: Нет, ну мне их тоже можно задавать периодически. А новый альбом будет самый разнообразный, в смысле, внутри себя. Если там три альбома были очень разные, первый - роковый, второй - электронно-инструментальный, третий - такой, средний, в общем, то новый альбом будет совсем разный: там будет и откровенный рэпак, и даб, и какие-то такие смешные баллады. Нойз будет. Подход к звуку будет более глубокий. Я сейчас хочу на концертах сделать достаточно простое звучание, а на студии уже подходить поподробнее к вещам. Пусть лучше будет меньше песен, но они будут качественнее. У нас до этого на альбомах было песен по двадцать, а сейчас будет, наверное, песен десять. Зато мы сможем им уделить внимания в два раза больше. Я планирую подключить очень много гостей для записи: будет участвовать MC Гогенатор (он еще играет на баяне очень прикольно) и разные другие наши дружбаны. Вот такие дела. А чего ты не спрашиваешь ничего про наркотики, секс и насилие в музыке? Про скинхэдов там всяких?

А.: Стоп. А что про насилие в музыке?

В.: Ну, а что про насилие? Я не знаю. В нашей музыке, мне кажется, насилия нет. Наша группа, она такая, артистическая. Некоторые певцы какие в жизни, такие и на сцене. А мы все время изображаем из себя разных персонажей. Если персонаж агрессивный, это не значит, что я агрессивный. Я просто пою эту песню.

А.: А что про скинхэдов?

В.: Да ничего. Это я так, к примеру. Обычно обсуждают это. А вообще, мы отрицательно относимся к любым проявлениям расизма, национализма, шовинизма... Сексизма... И прочего дерьма. Мы - нормальные, вообще, чуваки. Пацаны и... и баба.