Колесник, Дмитрий

Музыкальная социология Дмитрия Колесника

Дмитрий Колесник - белорусский андерграундный музыкальный журналист, автор Интернет-журнала "Яйцо и мы" и ведущий программы "Свободная воля электрона" на минском "Стиль Радио". Чтобы представить музыкальную политику этой программы, нужно обратиться к творчеству таких исполнителей, как Asmus Tietchens, COIL, CURRENT 93, Dror Feiler, LEGENDARY PINK DOTS, Francisco Lopez, MUSLIMGAUZE, THE RESIDENTS, к продукции лейблов Knitting Factory, Korm Plastic, Soleilmoon, Staalplaat, Touch, Zenflesh Records... В свое время он печатался и в "Музыкальной газете" (под псевдонимами ДК и parazyt@usa.net). "Известность не есть предмет моей первой заботы", - с улыбкой ответил он на мою характеристику его как меломана со стажем и журналиста, который широко известен в узких кругах.

- Ты не только слушаешь музыку, ты ее ощущаешь, воспринимаешь, пытаешься высказать о ней свое мнение. Я знаю тебя как журналиста, который сотрудничал в свое время с "Музыкальной газетой". Где ты еще печатался?

- Да, какое-то время я писал статьи для "Музыкальной газеты". В тот период я не совсем четко осознавал, зачем это делаю. Мне нравилось, что статья напечатана в газете, есть возможность высказаться для такой, относительно широкой, аудитории. Работа в "светлой" версии "Музыкального журнала", затем в "Клек-2", отличалась от работы в "МГ". Мне предоставилась возможность поместить свой материал в адекватное литературно-публицистическое издание. Также я сотрудничал с журналами "New Musical Import" Пети Березовского, "Achtung Baby!" Игоря Ваганова... После этого мне захотелось создать такой публицистический альманах, который бы обрел авторитет благодаря внутреннему содержанию. Я считаю, все, что было до "Яйцо и мы", работой неполноценной. Она всегда контролировалась кем-то, могла подвергнуться правке. Даже минимальная редакция меня всегда настораживала и приводила в уныние. Когда меня просили что-то написать, то говорили: "Ты должен написать статью про такого-то, в таком-то объеме".

- На тебя есть ссылки на сайте "Независимая электронная музыка"...

- Те статьи, которые расположены в сетевой версии журнала "Независимая электронная музыка" Дмитрия Васильева, образуют, фигурально, первый номер "Яйцо и мы". Я попросил Васильева помочь сделать свой мини-журнал. Он согласился и просто разместил тексты и картинки у себя на сайте, сделав пометку "Публикации из первого номера "Яйцо и мы". Потом Васильев помог мне открыть сайт на "Яндексе", сделал первые шаблоны. Я тогда еще не владел языком HTML, но потихоньку учился что-то делать. Правда, дальше элементарного уровня не продвинулся. На самом деле, "Яйцо и мы" планировался как печатный журнал. Но на это мне не хватило ни средств, ни энергии. Можно было все сделать стильно, распечатывать статьи на туалетной бумаге, но надо было четко определить для себя эту грань. Мне, конечно, пришлось повозиться с программами типа "CorelDRAW". Хотелось добиться максимального разрешения картинок, супероформления, но это стремление к совершенству меня подвело. На идее печатного издания был поставлен крест, и поэтому я переместился в web. В ближайшее время сайт станет лучше, возможно, будет флэш-дизайн, потому что есть недостатки у той формы, в которой он сейчас существует.

- Вопрос о музыке, которую ты "пропагандируешь". Безусловно, ее нельзя загнать в стилистические рамки, но это не та музыка, которую можно услышать по радио или увидеть по MTV. Как бы ты описал круг своих музыкальных интересов?

- Вероятно, этот круг можно определить, но не стилистически, а по другому критерию. Мне не нравится музыка, которая производится ради меркантильных целей. В то же время меня интересуют некоторые участки поп-музыки. Иногда люди занимаются и творчеством, и деланием денег одновременно. Их заботит и то, и то. Меня в их музыке интересует только первый аспект. Пару лет назад я руководствовался принципом: есть несколько групп, которые я обязательно буду собирать...

- В их число наверняка входит COIL?

- Да, как раз COIL в один момент свернул мое сознание в направлении экспериментальной музыки. В студенческие годы я плотно сидел на русском роке, PINK FLOYD, MARILLION. Потом, когда я познакомился с DJ-командой Labella, пересел в почву инди-рока и музыки, не всегда укладывающейся в определенные рамки. То есть стал слушать CURE, Philip Boa, SIOUXSIE & THE BANSHEES... Моей любимой командой стали CURE, а также в фаворитах ходили группы с лейбла 4AD: DEAD CAN DANCE, COCTEAU TWINS. И однажды мне дали COIL, альбом "Gold Is The Metal". Когда я его послушал, ощутил непонятный страх. Это было действительно подлинное чувство. Мне говорили, что "Gold Is The Metal" - хороший альбом, я это понял, но не смог для себя объяснить. Я услышал что-то странное и очень многослойное. Потом мне кто-то дал "Black Light District", и этот альбом окончательно разрешил все мои сомнения. Даже не сомнения, COIL открыл мне что-то большее. Эта музыка постепенно вытеснила инди, пока я не распродал весь свой CURE, включая синглы. Но в последнее время я очень редко испытываю дрожь от каждого нового диска. Сейчас я уже не меломан, я кто-то вроде музыкального этнографа. (В этот момент тихонько входит черный кот Шурик.) Вот Шурик - это настоящий меломан!

- Мы с тобой пересеклись на концерте COIL в Горбушке. Каковы твои впечатления от выступления музыкантов в Москве?

- Я вычитал у Лихачева, что критики - это первые уничтожители музыки. Но несмотря на то, что о COIL очень много сказано, сложно просто взять и оценить их без этого массива публицистики. Больше всего меня впечатлил артистизм участников группы, особенно Бэланса. COIL появились в тот период, когда музыканты очень эмоционально подавали публике свою музыку. Перфоманс только зарождался и не было никаких границ для его формального развития. Субстрат THROBBING GRISTLE до сих пор питает многих музыкантов, а у COIL здесь прямая связь. Они - в принципе, студийная группа, которая занимается созданием звуковых образов. Но COIL также сильны и в визуальном плане (это и талант Кристоферсона, за которым числится вся графика и видеоряд). Они создали свою мифологию, их смысловое измерение трехмерно (возможно, четырехмерно). Я был в Питере на фестивале "Heilige Feuer", там выступали DEUTCH NEPAL, DER BLUTHARSCH, GENOCIDE ORGAN... Было несколько российских команд, одна из них - москвичи REUTOFF. Ну... когда люди сидят втроем за тремя компьютерами в углу сцены, очевидна огромная пропасть, которая пролегает между западными артистами со стажем, их постановочными изобретениями, и полной растерянностью отечественных экспериментаторов. Как говорил Жванецкий, они общим планом овладели, теперь нужны детали.

- Неужели все так безнадежно на российской и белорусской экспериментальной сцене?

- Поражает удовлетворенность тем, что удалось скопировать западный образец, и отсутствие желания двигаться дальше. Но есть люди, в которых талант "знает сам себя". Был Курехин, который в принципе никого не копировал, а был самим собой. Один из моих любимых музыкантов - Мамонов. Я знал, что ЗВУКИ МУ - это глубокая вещь, но насколько глубокая, я понял после того, как побывал на мамоновском спектакле "Есть ли жизнь на Марсе?" и пресс-конференции с ним. У белорусов есть КНЯЗЬ МЫШКИН, которые, может быть, скопировали чей-то принцип, но им удается создавать свою музыку. Есть Андрей Савицкий. Он недавно доделал звуковую машину, которая сама создает музыку. Его проект называется H.H.T.P. - HIGH HUMAN TECH PROJECT. У Борхеса есть новелла о всемирной библиотеке. Если взять бесконечное количество букв, бесконечное количество раз их переставлять, то в конце концов мы получим и "Войну и мир", и Шекспира, и так далее. Программа Савицкого дает схожую возможность, она сама особым образом генерирует звуки, частоты, длительности, сэмплирует сама себя, все построено на эффекте "random".

- Мне это напоминает имя одного из артистов кельнского лейбла Sonig Records: F.X. Randomiz... Но давай вернемся к хронологии твоего увлечения экспериментальной электронной музыкой. Ты стал не только расширять свою фонотеку, но и непосредственно общаться с музыкантами.

- Через знакомых я начал приобретать диски и списываться с людьми за границей. В том числе с самими музыкантами. К счастью, снобизм среди музыкантов - явление редкое, и они люди достаточно отзывчивые. Однако бывает, что им просто неинтересно с тобой общаться. Один из таких музыкантов - Дэвид Тибет (CURRENT 93). Мне рассказывал знакомый, что написал ему, а Тибет ответил: "Я, конечно, тебя понимаю, но мне неинтересно тебе отвечать. Я нахожусь на совершенно другом уровне. Если бы ты поговорил со мной о литературе и явлениях, которые мне известны, тогда это было бы крутое интервью!" Это не значит, что мой знакомый спрашивал плохо. Просто они с Тибетом находятся на разных уровнях. Или, допустим, я люблю Гребенщикова. Но о чем я его спрошу, когда мы встретимся? Чтобы сделать хорошее интервью, нужно действительно знать многое об артисте. Надо скрупулезно и самозабвенно изучать тексты песен. Я задал Эдварду Ка-Спелу (LEGENDARY PINK DOTS) стандартный набор вопросов, но ему было неинтересно на них отвечать. Поэтому мое интервью с ним мне кажется слабым. С другой стороны, много точек соприкосновения оказалось с Марком Спайби (DEAD VOICES ON AIR, SPASM, DOWNLOAD), и это было интересное интервью.

- Есть ли у тебя приоритеты среди лейблов? Как насчет Staalplaat?

- Несмотря на некоторую ментальную разницу, Staalplaat мне помогли серьезно. Прислали много музыки, просто поверили мне. И эта музыка, эти идеи вызвали очередной сдвиг в моем сознании. Но есть и другие лейблы. Так, если ETANT DONNES издаются на Touch, то ты интересуешься не только D.S.A. Или ZOVIET FRANCE, которые издаются и на Soleilmoon, и на собственной фирме Charrm. То есть систематически начинаешь интересоваться схожими лейблами.

- Как возникла твоя радиопередача "Свободная воля электрона"?

- Это мечта детства. Радио имеет свои преимущества по сравнению с публицистикой. На радио ты можешь продемонстрировать то, о чем пишешь. В моем понимании радио - это не более чем помещение той или иной пьесы в словесную оболочку. Когда я начал делать передачу, то обратился за советом к "старшему товарищу". Я имею в виду радиожурналиста Андрея Горохова, который делает на "Немецкой волне" программу "Музпросвет" и является автором одноименного сайта. Я получил действительно много ценных, полезных советов и сделал выводы о принципах, которые он использует в своей работе. Он может рассказать о любой музыке одинаково интересно, от Фрэнка Заппы до японских нойзовиков, и стремится из любого материала, за который взялся, извлечь интригу и преподнести ее как можно острее. Последняя его статья, которую я читал, посвящена песням турецких ашиков. Поэтому он вполне может утверждать, что PAN SONIC или AUTECHRE - фигня, а вот OVAL - это нечто невероятное. Но можно эту антитезу перевернуть и утверждать обратное. Технически это возможно, тем более Горохов знает эту музыку прекрасно. Он хорошо осведомлен и эрудирован. И не удивительно, что такой профессионал может сидеть на высокой скале и выбирать очередную жертву.

Я думаю, что нельзя пускать на радио человека, который бы крутил свои любимые диски, одно и то же. И зачем говорить, что этот альбом лучше, этот хуже? На этом есть гитара, на этом нет, - и так слышно. Мне важно не просто рассказать, а дать что-то еще, какие-то скрытые мотивы. Сверхзадача журналиста - дать объем информации больший, чем есть в буклете. Это позволяет углубиться в музыку, погрузиться в ее истоки. Я опираюсь на субъективизм, экспериментирую и ищу новые пути.

- Во всяком случае, твоя передача обладает способностью удивлять. Это произошло со мной, когда после двух передач о MUSLIMGAUZE я услышал программу о Сергее Курехине. "Свободная воля электрона" выстраивается концептуально, или это просто авторская музыкальная программа без особенной сверхидеи?

- Можно кричать в микрофон, можно шептать, монотонно говорить одну и ту же фразу в течение тридцати минут, а потом полчаса слушать одну пьесу. Это своего рода радиотеатр. Я же свои усилия направляю на то, чтобы люди удивились музыке. Конечно, приятно, если кто-то оценит содержание моих текстов. Но я стараюсь не забивать голову общеизвестной информацией, а придумать свои собственные подходы к анализу музыки. Если я буду оценивать пост-рок только по классическим альбомам TORTOISE и TO ROCOCO ROT, то буду прав только отчасти. Я никогда не начинаю свою речь с выражения "на самом деле". Я не знаю, как на самом деле. Не исключено, что я тысячи раз был не прав со своими интерпретациями. Наверное, здесь должен быть баланс между личными, индивидуальными оценками и учетом, скажем, исторического развития жанра (лейбла, артиста). Но для меня не существует понятия "альбом 2000 (2001, 1990...) года". Для этого нужно знать, какой контекст доминировал в данном году. Для меня музыкальный альбом может быть издан вчера, хотя реально он вышел двадцать лет назад. А может, он планировался десять лет? Двадцать лет назад не было лэп-топов и современных технологий. В моем понимании человек двадцать лет назад и человек две тысячи лет назад - абсолютно одинаковая величина. Я склонен считать, что признаки времени, социологический контекст никак не влияют на настоящую музыку. Временной разницы между альбомом TORTOISE 2000 года "Standards" и их более ранними альбомами нет. Иногда самый непонятный авангардист кажется безумно банальным, привязанным к своему сегодняшнему дню, к своему подъезду. А простые, понятные вещи вечны, они не несут признака времени.