Suge Knight

опять на свободе…

Недавно Marion "Suge" Knight вышел из тюрьмы, где ему довелось провести несколько не таких уж забавных лет. Каковы его планы, что он ощущает после того, как вдохнул первый глоток свободы? Всем этим он делится в интервью, данным им вскорости, после освобождения...

- Вы рады, что наконец вы на свободе?
- Определенно. Все это увидеть... это великое ощущение, эти чувства трудно передать словами. Это ощущение, которое невозможно... это действительно неописуемо, какое удовольствие испытывает ваше тело, после того, как оно ощущает, что оно на свободе и свободно, что можно делать простые вещи.
- Слушали ли вы музыку пока находились в заключении, и если слушали, то какую, как много?
- Много. Я слушал компакт-диски, я слушал кассеты. Радио я не слушал так много. Я отдавал предпочтение старой музыке. Я люблю старое: Al Green, Sam Cooke, Gladys Knight, ISLEY BROTHERS.
- Чему вы научились, находясь в стенах тюрьмы?
- Терпеливости... лучше разбираться в людях. Тюрьма делает вас более восприимчивым, умеющим ценить и оценивать. Кто-то дает вам бутылку с водой и вы его благодарите. Потому что вода что-то значит. Она может быть и не очень хороша, она может быть даже не пригодна к употреблению, но вы знаете, вы должны делать то, что вы должны делать.
- Вы говорили, что пока были в тюрьме, вы убедились в том, кто является вашими настоящими друзьями.
- Определенно. Это что-то вроде того, когда человек умирает и люди просыпаются. Они ходят вокруг вашего тела, смотрят на него и говорят: "Он мне нравился, потому что он покупал мне вещи и давал мне денег". Это может быть подошедшая женщина, которая говорит: "Он купил мне пару серег" или "пальто". Затем вы видите людей, говорящих: "Я любил его, потому что он был не плохим парнем. Забери меня с ним. Как он мог уйти так рано?". Но уже поздно. Либо вы должны попасть в рай, либо в ад. В тюрьме те же самые чувства. Вы видите это вместе со своими друзьями. Вы видите, кто беспокоится за вас, а кто нет. Вы видите, внимание каких компаний приковано к вам, желающих при первой возможности обокрасть вас. Только вся разница в том, что вы получаете второй шанс. И получая его... думаете: как будут развиваться события дальше?
- Каково сейчас название вашего лейбла?
- Tha Row.
- Оно изменилось. Как это произошло?
- Что касается Death Row Records, это всегда будет Death Row, потому что я владелец своего каталога и своих мастеров. Вам они известны: эта классика от "All Eyez On Me" и "Makaveli" до "The Chronic" и "Doggystyle". Каталог это то, что вы называете прошлым, и прошлое есть прошлое. Теперь это Tha Row. Да, Death Row Records была великой компанией, это было весело. Что касается Tha Row, то у нее тот же логотип, но это уже Tha Row, а не Death Row Records. Я горд своим новым детищем, за ним будущее. Настало время для перемен.
- Почему артист, подписанный на Tha Row, должен быть настроен против других лейблов?
- Я иду тем же путем (показывает две руки). Это десять. Если я слышу что-нибудь о Master P или других новых лейблах (показывает две руки опять)... Что это должно значит в беге на длинную дистанцию? Приходи говорить со мной, если у тебя есть десять лет. Осознавай, кто ты и где ты находишься. Если на протяжении десяти лет ты все еще в бизнесе и достаточно удачлив, имея в распоряжении своих собственных мастеров, тогда мы можем сесть за стол переговоров, заняться обсуждением общих дел и делать какой-то общий бизнес. По прошествии десяти лет я все еще делаю то, что я делал до этого.
- Пока вы сидели в тюрьме, вы потеряли много артистов. Как вы сейчас относитесь к ним?
- Я все еще собираюсь делать свои деньги... Меня не волнует, кто ушел с лейбла, вообще кто что сделал... Артисты Death Row имеют детей Death Row, у них жены Death Row. Они получили все, чем они владели по причине Suge Knight и Death Row.
- Почему существует так много людей, которые вас боятся?
- Я не могу ответить на этот вопрос. Я не трачу свою энергию на размышления о том, что и кто обо мне думает.
- Как вы думаете, является ли устрашение важной частью в достижении вашего успеха?
- Нет. Если вы так считаете, тогда вы думаете, что я идиот. Не существует пути, на котором кто-то смог бы запугать пять миллионов людей, семь миллионов людей для того, чтобы они пошли и купили наши диски. Вы думаете, что у меня есть время, чтобы стучаться в каждую дверь и говорить: "Эй, если вы не купите мою запись... я буду описанным"? Это не альтернатива хорошей работе. Если б я был не великого роста, вы бы сказали, что я гений. Но так как я большой парень, то говорите, что я запугиваю кого-то. Это идет отсюда (пальцем указывает на голову). Убедитесь, я не идиот. Посмотрите на мое прошлое. Я парень, который пошел в колледж. Парень, который окончил колледж и был в списке почета. Я не собираюсь быть "american pie boy"... В гетто, если вы видите кого-то, делающим что-то, и доносите на него, то вы стукач. В пригороде, если вы видите кого-то, делающим что-то, и доносите на него - вы свидетель. Чего они не понимают, так это того, что они все еще размышляют на уровне гетто, им надо перестать быть стукачами...
- По вашему мнению, самое худшее, что вы можете сказать о человеке, который является стукачем?
- Что он крыса. Крыса сделает все, что угодно. Если крыса не сможет достать еды, она сожрет собственные отходы. Эти парни как раз этого типа.
- Каково самое большое предубеждение на счет вас?
- Я думаю, что наибольшим предубеждением насчет меня является, вероятно... Я не охочусь на слабых. Я не хулиган, но и не святоша. Я не буду сидеть здесь и говорить вам, что во времена школы я не надирал кому-то его маленькую задницу. Но я никогда не охотился на слабых. Я никогда не дразнил парня, если я знал, что могу его побить, так было даже тогда, когда я был ребенком. Но люди хотят представлять меня именно таким парнем.
- Вы боитесь кого-нибудь?
- Нет.
- Только Бога?
- Только Бога. Если для меня настало время идти, то значит, для меня настало время идти. Вы знаете, существует только одна дорога попасть в рай: через смерть. Думаю, я чувствовал бы себя отвратительно, если б я был стариком, если б мне было сто сорок лет и я все еще жил бы на Земле. Когда я начну стареть, я собираюсь начинать концовку моей молитвы так: "Господь, это хороший день, чтобы умереть". Я не хочу быть 130-летним стариком, завернутым в пеленки, когда все мои друзья мертвы. Я хочу попасть в рай, приди и забери меня!
- Знаете ли вы кто убил Tupac'a?
- Нет. Я не знаю, кто убил Tupac'a. Ход вещей таков, что каждый задает мне этот вопрос, и это меня не беспокоит, потому что все знают, что я любил 2-Pac'a. Я все еще его люблю и представляю его лучше, чем кто-либо из близких, бывших с ним когда-либо.
- Множество людей думают, что Orlando Anderson убил Tupac'a...
- Хорошо. Если множество людей так думают, то для кого-то это может быть авторитетным мнением. Тогда в чем проблема (разводит руки в стороны)?
- Вы в это верите?
- Во что я верю не так уж и важно. Я сомневаюсь в этом, но я вам скажу вот что: я никогда не буду стучать на кого-то...
- Но вы будете как-то мстить?
- Я думаю, что вы отдадите это в руки Всевышнего. Не так ли?
- Я не знаю. Но что будете делать вы?
- Так как я сказал, я полностью положусь на Всевышнего.
- Значит это не в ваших силах? А кто-то может это урегулировать?
- Если кто-то что-нибудь делает, вы осознаете одну вещь: право этого решения принадлежит Всевышнему. Бог создал нас. Он Отец. Это не мое право, это не ваше право. Мы не допустим вершить закон нашими руками, правильно же?