Gabriel, Peter

OVO. Music For The Millenium Show

12tks/59mins

Работая над этим проектом, который рука не поворачивается назвать альбомом или загнать в какие-нибудь классификационные ряды, уважаемый Гэбриэл всего-навсего хотел озвучить всю историю человечества в эмоциях, сопоставив ее с индивидуальной упрощенной идеей рождения, взросления и смерти. Он попробовал выложить сразу все - универсальную мозаику из ломтиков земли, неба, слез, мелодий и чувств. Учитывая его любовь к world music, можно представить, насколько универсально и космически он подошел к разрешению этой задачи - музыка начисто лишена привязок, зарубок и устойчивых ассоциаций, она свободна, бездомна и невесома. Нарастающая тишина, индийские флейты, пробивающийся через месиво облаков голос... Номера не совсем похожи на песни, скорей, это отдельные жизни, маленькие энергетические оболочки, которые вы снимаете со своей души, разворачивая ее и подставляя солнцу. Первое время даже память отказывается от должности архиватора - сложно что-нибудь вспомнить: свет, протянутые руки травы, изрезанный траекториями птиц и мыслей воздух...
Аутентичная "The Time Of The Turning" даже сама по себе во многом обходит прежние работы Гэбриэла. Тем не менее, мы получаем ось, платформу, с которой удобнее наблюдать и участвовать в том, что происходит потом - потому что следующая композиция начинает разрезать реальность, пульсирующе, грубо выворачивать ее наизнанку. Страшная смесь африканских барабанов, бьющихся в судорогах, и апатично-электронного поскуливания, которое настойчиво пытается выкрутить и сбыть по дешевке ваш шестой позвонок. "The Time Of The Turning (reprise)" якобы возвращает, но не в детство, где за общей абсурдностью можно было прятать иллюзии в кармашке - тут вы стремительно взрослеете, пробивая скорлупу ("OVO" - это по-латински "яйцо", с которого, по латинской же поговорке, все и начиналось...), избавляясь от хаотичности восприятия, улавливаете ассоциации и параллели, мир кажется чем-то знакомым (но таким ли интересным?), свежим, танцующим под ливнем луны. В музыке неуловимо попахивает древнеирландской мифологией... "Father, Son" включает вас в цепь эволюции (тут Питер, наконец-то, запел в полную силу - широко и печально...), а "The Tower That Ate People", кстати, может претендовать на автономность - на днях я слышала ее по радио, в контексте коего она выглядела этаким хэви-трип-хоп-хитом с тяжеловесной ритмикой, истерическими хрипами-напевами и технологичным каннибализмом. Если уж отделять - это, без вопросов, вещь. Не вещь в себе, а Вещь сама по себе. (Питер так зловеще предлагает потрогать небо, как будто небо - это какая-то жуть вроде фурункула или катаракты.) "Revenge" - становится жарко, по стенам, как пауки, расползаются инфразвуковые, тонкие и скользкие риффы, звуки из снов, переходящие в молитвенно-загробную "White Ashes". Осторожные шаги, апокалиптические женские подпевки, ритм оседает на ушах зубным камнем - потом один взгляд назад, еще один поворот к главной теме (никто не знает, сколько их будет) - "Downside Up". Все в нагрузку к и без этого гнетущей необходимости человека меняться, обновляться, сбрасывать кожу, одежду, предрассудки, прошлое (если покалывает в боку). Успокоиться и не думать о том, что переход в новое состояние невозможен без уничтожения прошлого. Вся жизнь - как список песен на глянцевой пустоте буклета: переслушивать можно что угодно, но названий не изменить. "The Nest That Sailed The Sky" шепотом лечит и обновляет, далее еще более торжественно - "The Tree That Went Up" (музыка срывается на нечто концептуально-праздничное), и вымученно, испуганно реинкарнируешься в непонятной, спокойной и шуршащей "Make Tomorrow", которая на протяжении десяти минут утешает, успокаивает, теребит за веки, вцепляется в ватное от отчаяния плечо, кричит банальные вещи про то, что завтра делается сегодня, исподлобья лупит по коленке. Можно сказать, что основная тема диска - изменения и травмы, ими вызванные и ими же излеченные. Ничто не может оставаться веками на прежнем уровне. Разве что музыка. Так или иначе, подумайте: миллениум-то пройдет, будет 2002-й, 3-й, 13-й, в то время как диск этот останется на том же месте, скомкав время, как рулон туалетной бумаги.
Дальше идет много маленьких портретиков Питера Гэбриэла, несколько картинок с птицами и деревьями, пару сотен восклицательных знаков и все то, что вы услышите сами: без этого ничего не имеет ни смысла, ни полноты.