Распилил И Выбросил

Золотой фонд белорусского рок-н-ролла

Была в Беларуси группа, о которой теперь немногие помнят, а некоторые даже и не слышали. А зря. Потому что такие команды составляют золотой фонд белорусского рок-н-ролла, если он, конечно, существует. Это команда с довольно необычным названием - РАСПИЛИЛ И ВЫБРОСИЛ. Да и музыка у нее своеобразная. Остается надеяться, что, может быть, коллектив все-таки возродится. А пока о былом вместе со мной вспоминает бас-гитарист РИВ Александр "Либерзон" Бачило.

"...Начиналось это очень давно, году в 91-92-м, когда я встретился с Сашей Суворовцем. У меня была собачка, и как-то я повел ее в ветлечебницу, а там встретил парня с длинными волосами, в трико и с мешком. В мешке он кота принес. Мы долго сидели в очереди, разговорились и решили сделать общий проект. На тот момент и у него, и у меня были группы, но все это выглядело очень несерьезно.
К тому же Леша Павлович, сегодня известный как бас-гитарист НОВОГО НЕБА, решил организовать проект под названием NDI. Я там занял место вокалиста, Суворовец стучал на барабанах, Леша играл на басу, а на гитаре - Глеб Сивалопчик. Это была некая смесь хардкора, метала и еще чего-то. Причем репетировали у меня дома: благо живу в частном секторе, и с соседями не приходилось воевать. Кроме того, мама с бабушкой рано уходили на работу и поздно возвращались. Правда, была одна заминка из-за того, что у меня братья криминального толка, и если они оставались дома, то приходилось по часу, по два развлекать их песнями типа "на плетень соседский опускаю задницу" и так далее.
Потом мы построили точку для репетиций своими руками. В подвале универмага возле Института культуры, что в Минске, отбили две комнаты, поставили туда довольно неплохой по тем меркам аппарат. Причем кто потом только у нас ни репетировал. Начиная от TORNADO и заканчивая ЛЯПИСОМ ТРУБЕЦКИМ.
Тогда никто не учился, кроме Суворовца, который поступил в Институт культуры. И поэтому мы целыми днями просиживали на точке. И когда не было репетиций у NDI, то я с Суворовцем и еще с кем-нибудь пробовали что-то играть. Перебрали кучу стилей, при этом возникали какие-то левые проекты, штук пятнадцать их было.
Как-то Саша сказал, что ему хочется чего-то веселенького, а то от серьезного голова болит. Так появился очередной проект. В газете "Труд" я нашел заметку под названием "Распилил и выбросил" о том, как муж повздорил с женой, убил ее, распилил и выбросил в окно, а на следующий день дети в песочнице играли с частями тела бедной женщины.
Текста было лень сочинять, и поэтому пели на тарабарском языке, потом назвали это эсперанто. Просто на музыку накладывали слова из разных языков, вплоть до аргентинского. В песне могло быть пять слов из русского, десять из английского, двадцать из итальянского, но это не значит, что все это не имело смысла. К каждой песне было либретто, то есть маленький рассказ, о чем поется.
Постоянный состав группы сложился, когда Саша задумал жениться. Кандидатка в его супруги, Оля, стала нашей клавишницей, я играл на басу, он - на гитаре. Постоянно менялись только барабанщики. Кроме того, хотелось какой-то мелодичности, что ли: вот почему решили взять клавишницу. Я ведь очень люблю эстрадную музыку 60-70-х годов. Именно эстрадную музыку, а не попсу. Да и сейчас если бы мы играли, то играли бы нечто подобное, тем более что Саша там, в Америке, я знаю, делает именно это.
Кстати, сейчас он работает таксистом, воспитывает сына; Оля устроилась в цветочный магазин, мечтает стать фитодизайнером. Кроме того, Саша играет в группе МУЛЬТИВИТАМИНЫ, так как посчитал некорректным без меня продолжать РИВ.
Да и выход на сцену был бы уже не тем. То, что вытворял РИВ, вообще трудно описать. Например, без переодевания не было ни одного концерта. Допустим, идет песня про тракториста, который со своим трактором в болоте утонул. Мы одеваемся соответственно: телогрейка, шапка-ушанка; берется гаечный ключ, которым можно немного помахать, и самогон, который можно немного попить. Следующая песня - "Черти". Сбрасываются телогрейки, головные уборы, на голове вырастают поролоновые рога, вываливаются хвосты, на груди, на майке, выбито три шестерки. Причем у нас на этой почве (сатанизм, в смысле) не было проблем с товарищами из министерства по делам религии, поскольку к нам относились как к веселым болванам, которые играть ни хрена не умеют, а могут только дурачиться. И думали так не только в Минске, но и в Питере.
Получилось так, что в Питер мы попали случайно. Суворовец отправил кассету своей группы ШАБАШ в тамошний клуб "Там-Там" Севе Гаккелю (виолончелист АКВАРИУМА). Но из-за каких-то внутренних разборок ребята не поехали, а поехали мы. Как раз нашли барабанщика, Черика, и ломанулись. К слову, это был наш первый концерт.
Многие считали, что РИВ - это логическое продолжение ШАБАША. Но это не так. С самого начала он (РИВ) был побочным проектом. Просто со временем распался Сашин ШАБАШ, не стало моего NDI, и остался только РИВ. И, наверное, слава Богу. Потому что тогда сериями начались концерты. Очень много играли мы в питерском "Там-Таме". И примечательно то, что там у нас были поклонники, кого-то из них я даже узнавал в лицо, а в Минске, как ни странно, поклонников не было. Хотя нет. Нашим друзьям нравилось то, что мы делали.
Там же, в Питере, о нас сделали фильм "Почему поем на английском?". Не знаю, как мы туда попали, потому что на английском не пели и петь не будем. Почему-то, не знаю, в этот фильм попали группы ДВА САМОЛЕТА, ПРЕПИНАКИ и НОГУ СВЕЛО! На каждую группу отвели минут по сорок, вообще неплохо получилось, только жаль, что записи не сохранилось. Кстати, в фильме был наш клип, который понравился Толе Вечеру, и он сказал, что как-нибудь воспользуется его идеей. А суть клипа вот в чем. На экране был затемненный дом, сверху - табло, где происходит все действие, а в окнах бегают люди, машины ездят и все такое.
Никакой известности это не принесло. Правда, люди, слышавшие наш альбом в Питере, подходили и спрашивали: "Вы, наверное, культовая группа у себя, если выпустили такой альбом?". Приятно, конечно, было. Но, слава Богу, по этому поводу никто не зазнавался. Хотя сама запись стоила нам огромных усилий.
Альбом делался на "Радио Би-Эй". Причем практически весь материал записали мы с Сашей. Писали нелегально, по ночам. Нам помог наш друг, знакомый Бори Штерна, "Би-Эй"'евский звукооператор.
Много проблем было сопряжено с самим Суворовцем. Дело в том, что тогда он употреблял наркотики (меня это обошло). И вот представь себе картину. Сегодня мы, допустим, записали песню, свели, все классно получилось. Назавтра приходит Суворовец, уже отошедший от дозы, и говорит: "Что это вы сделали? Это никуда не годится". И давай переписывать все заново. Поэтому, может быть, альбом, который готовился месяца четыре, имеет неплохой звук.
Потом, после того, как работа была закончена, к нам подходит Вячеслав Гулевич, нынешний директор ЛЕПРИКОНСОВ, и говорит: "А почему бы вам не выпустить альбом на фирме "Сатис"?" - "А почему бы и нет", - отвечаем мы. Когда все было готово, нам дали сто кассет и заплатили сто долларов (первый, кстати, заработок РИВ). Было приятно. Просто мы никогда не играли за деньги. Бывали даже и такие концерты, за участие в которых приходилось платить из собственного кармана. Хорошо, что в Питере такого не было. Хотя когда-то добраться туда из Минска было просто нереально, потому что толпы "челноков" скупали все билеты, и в поезд невозможно было затолкаться. И вот стоим мы на перроне, подходит наш транспорт, открываются двери, выходит проводница и говорит, что мест нет. Идем к начальнику поезда. Он говорит: "Билеты есть, а мест нет? Ничего не могу поделать". Двери закрываются, поезд уходит. А у нас через час после прибытия - концерт. Что делать? Идем к начальнику станции. Он ставит нам печати на билетах и говорит: "Ну, вперед на электричках". До Орши все было нормально. А там пересели на поезд, идущий до Питера. Нас отправили в вагон, где яблоку негде упасть: минский троллейбус в час пик. И большую часть дороги я просидел в туалете на унитазе с Суворовцем на руках. И это еще ничего. Но вот в Гомеле случилась "маленькая" неурядица. Какой-то добрый дядя вез орехи в мешках. И когда их передавали по вагону, то мне так попало этим грузом по голове, что я кубарем летел с унитаза, а на виске здоровенный шрам остался.
Потом Саша кое-как пробрался в соседний вагон и нашел там пару свободных мест. С горем пополам пробрались в наше купе, затащили кейсы, сидим. А тут открывается дверь и заходит дедок, который представился нам капитаном. То ли он в море по людям соскучился, то ли принял сверх меры, но всю оставшуюся дорогу развлекал нас танцами, песней "Яблочко" и потчевал коньяками, а по прибытии на вокзал пообещал дать двадцать долларов. Когда приехали в Питер, то дедушки в купе не оказалось: успел смыться раньше нас. Высаживаемся на перрон и видим: идет наш матросик. Саша говорит: "О, этот тип с усами нам кое-что обещал". А дед этот совсем никакой, с бодуна, со своими этими чемоданами. Мы к нему подбегаем, говорим: "Ну вы же нам обещали"... Он: "Ай, пацаны, ну нате". Дал нам двадцать долларов, потом выяснилось, что они оказались фальшивыми.
В клуб мы кое-как успели, правда, по дороге я разбил голову девочке в метро. Меня это до сих пор мучает. Мы спускались по эскалатору, я как-то неудачно повернулся со своим кейсом и слышу глухой звук. Оборачиваюсь - стоит девочка, у нее вся бровь рассечена и кровь льется. А нет даже времени, чтобы извиниться. Я не знаю, что делать, ее мама смотрит на меня ошарашенными глазами, а Саша уже внизу эскалатора и кричит: "Быстрее, быстрее! Опаздываем". Я что-то невнятное пыкнул этой маме и побежал. До сих пор с содроганием вспоминаю...
Потом, когда приехали в клуб, то пидор там какой-то со мной познакомился, и я натурально не знал, что с ним делать. Закончился концерт, мы сидели за столиком что-то выпивали, и он просто подходит и говорит: "Молодой человек, можно с вами познакомиться?" - "Ну, давайте знакомиться", - говорю. Он: "Меня зовут так-то и так-то, может, пойдем в туалет, на брудершафт пописаем?". Мне это надоело, и я пошел отдыхать на третий этаж. Заснул. Но долго отдыхать не пришлось. Буквально через полчаса сквозь сон слышу дикий бутылочный лязг, открываю глаза, смотрю, стоит этот красавец с ящиком пустых бутылок и говорит: "Может быть, по проспекту погуляем, бутылочки сдадим, пивка попьем?". Я говорю: "Дебил, посмотри, сколько время. Уже три часа ночи. Иди отсюда". Вот такие штуки бывали в Питере.
А вообще много было историй. И в Кишиневе, когда там был крупный фестиваль и нас с TEQUILAJAZZZ "кинули" организаторы, группа CUIBUL, и в Питере, и в Минске: всего не припомнишь. Только в одном уверен: был бы сейчас РИВ, было бы не хуже..."