Bowie, David

Девять жизней Дэвида Боуи (окончание)

Окончание. Начало в #46.

90-е

"Я не собираюсь быть рок-звездой всю мою жизнь!" (Д. Боуи, 1972)

Хоть Боуи недавно и утверждал, что в юности знал ответы на все вопросы, неизвестно, были ли ответы практически применимыми. Может, он и не собирался, но был... И в начале 90-х вернулся к соло-карьере, которая активно заблистала вычищенными гранями альбома "Black Tie White Noise" (1993). Сингл "Jump They Say" становится безупречным хитом, хотя в Америке, гнущейся под тяжестью гранджа, альбом признается неудобоваримым. Заодно Дэвид реорганизует беспорядочную личную жизнь и женится на модели Iman, согласившись ради нее на спидоносный тест и прощание со всеми употребляемыми веселящими веществами.

В 1995 году Боуи спешно потребовалось выразить свой артистичный взгляд на проблему индастриэл-рока, для чего ему был незамедлительно доставлен уместный для таких случаев Брайан Ино. Результатом оказался "Outside" - совершенно "не от мира сего" концептуальный бессюжетный микс искусства, смерти, технологичности, новейшего поп-арта. В каждой песне вокал Боуи звучит совершенно по-новому, кое-где эта знакомая вибрирующая мягкость срывается на задушевный хрип, иногда - на полузабытый аккуратненький кич модовских 60-х.

Пока все ломали головы, к чему Боуи индастриэл, он устроил турне с показательным разогревом в виде NINE INCH NAILS. К сожалению, тинейджеры, многие из которых о Зигги Стардасте даже от бабулек на ночь не слыхивали, покинули концерт сразу же после шоу культового Резнора. Так Дэвид уяснил, что индастриэл и вправду - штука приятная, но особенно в исполнении тех, кто рожден его исполнять, по массовому мнению. Хотя, впрочем, Боуи был рожден исполнять абсолютно все. За какой стиль он ни брался, он делал его своим. ("Я не верю, что есть какой-то мой жанр. Мой жанр - это то, что я делаю, совмещение и гибридизация того, что интересует меня в данный момент, и интерпретация всего этого всеми возможными средствами".) Проблема в том, что обычные люди, поклонники Боуи, в силу интеллектуальной одноуровневости часто не могли угнаться за его музыкальными мутациями, выдыхались на бегу или оставались где-то за предыдущим поворотом.

В 1996 году выходит (точнее, входит) итог сотрудничества ментальности Боуи и экспериментальности стилей drum\\\\\\\\\\\\\'n\\\\\\\\\\\\\'bass, jungle и techno-"earthling", считаемый то ли величайшим провалом, то ли резким и шумным прорывом, в зависимости от аудитории. Так или иначе, музыка была весьма интересной, грамотной и четкой - ни одного лишнего звука, шикарные аранжировки - Боуи "вписался" в стиль намного лучше отдельных его завсегдатаев. Также он увлекается идеей глобальной коммуникации, с головой ныряет в паутинные объятия Интернет (Bowienet сейчас является самостоятельным провайдером, на сервере которого размещены все сайты Bowie - чужие и его собственной, ручной, работы), при помощи которого с ним сейчас легче всего связаться. Можно почитать его дневники, которые регулярно обновляются, полюбоваться на его знаменитые акварельки, можно поучаствовать в конкурсе на лучший текст к его новой песне, задать в чате пару зверских вопросов или присоединиться к учиненному Дэвидом соцопросу, вынесшему на обсуждение проблему значимости рок-н-ролла для этого тысячелетия. Сейчас Дэвид - один из немногих музыкантов, чья жизнь и личность настолько переплетены с Интернетом, что его фанаты могут считать себя самыми коммуникативно необделенными.

В январе 1997 года Дэвид устраивает грандиозное шоу в "Madison Square Garden" в честь своего нескрываемого 50-летия (параллельно, чтоб, не дай Боже, не упрекнули в старческом блеянии по "золотым годам", когда выпустил драм-н-бэйсовый сингл "Tellin\\\\\\\\\\\\\' Lies", доступный только посетителям Нета), где бурно отмечают(ся) все его друзья - Lou Reed, SONIC YOUTH, Billy Corgan, FOO FIGHTERS. Последовало стадионно-визжащего масштаба мировое турне, 15 хэдлайнерских выступлений на различных фестивалях - несколько поколений фанатов слились в единую кислотно-шипящую смесь, включившую в себя буквально всю историю рок-н-ролла, так добротно пропитанную этим невероятно-непознанным музыкантом, от которого можно ожидать даже того, чего не существует.

...Никто не сомневался, что в 1999 году Боуи выдаст такое, от чего сам молниеподобный мистер Мэнсон посрамленно сожжет свои золотые диски и решит вернуться в журналистику или заточит себя в католический монастырь. Не дождетесь! (как от одного, так и от другого. Доброжелатели алчно ожидали этакого порно-взрыва в духе Korn, но совершенно неожиданно их постиг удар - Дэвид вернулся с не то что естественным, скорее сверхъестественным, безупречно-прочувствованным и даже (что примечательно!) слегка ностальгичным шедевром "Hours...". Псевдо-автобиографичность ("я работаю не как мемуарист, а как писатель...") наслаивается на глубокие тексты, развивающие полузабытую тему одиночества, личностных сдвигов, нереализованных возможностей и несовершенных ошибок. Много баллад о любви, как ни дико. (Боуи все еще бешено влюблен в Иман, что, видимо, делает обоим честь) "Something In The Air" и прелестная мод-аранжированная "Seven" в духе поздних KINKS - очевидные кандидаты в долговременное бессмертие. Кстати, альбом почему-то очень напоминает стилистику "Pulp", разве что не так апокалиптичен и более "наэлектризован".

Заканчивать этим шикарным аккордом Боуи не собирается. В его планы входит воскрешение Зигги, году этак к 2002-му (причем старый запыленный Зигги 1972 года выпуска по сравнению с планируемым мультимедийно-театральным террором будет казаться милой и наивной заводной игрушечкой вроде прыгающей курочки). Еще он хочет выпустить CD исключительно в Интернете. (Ну-ну. А нам, бедным, вой да скачивай полгода при связи 1 байт в минуту?!). В одном он уверен точно - автобиографии вы от него не дождетесь. Так или иначе, Леннон был прав - это всего лишь рок-н-ролл, который не требует толкования, препарации и вивисекции: ангелам не нужна автобиография (см. эпиграф).