Яненков, Александр

Ян, который на самом деле Александр

Ян Яненков на самом деле не Ян и не поляк (а также не датчанин и не норвежец). Кто не знает, гитариста группы ПАРК ГОРЬКОГО зовут Александр, и ударение в фамилии музыканта ставить нужно на первый слог. Яном Яненкова прозвали в детстве, удобно - на выкрик "Саша" обернется человек ...надцать, а на "Ян" - он один. Окончательно утвердил его "новое" имя в среде рок-музыкантов Стас Намин, когда Александр пришел в группу имени Намина. В забугорном паспорте фамилия Яненкова начинается с "Ian". А по уму надо бы - "Jan", как у тех же скандинавов. Короче, там у них Йоны Андерсоны, Яны Гилланы (сами транскрибируйте), а в России один-единственный Ян - Ян Яненков.

- Где вы играли до ПАРКА ГОРЬКОГО? Как начиналась ваша музыкальная карьера?

- Родился я под Москвой, в Ступино. В школе играл на танцах, лет пятнадцать мне было. Учился в музыкальной школе, закончил ее по классу классической гитары. Потом учился в Москве, в МАТИ (и там играл тоже на танцах). Немного проучился в джазовой студии, в Москве же, "Москворечье" называлась, ее Алексей Козлов основал. Но никак не удавалось совмещать ее и институт, потому всего год я в студии был. Да и джаз тогда, в 80-81-м, особо так не играли, больше - поп-музыку. А я хотел научиться джаз-року. И... и... меня мой друг, земляк, игравший в ГОЛУБЫХ ГИТАРАХ на барабанах, устроил на работу в ансамбль КОРОБЕЙНИКИ. К тому времени я уже полгода проработал инженером в научно-исследовательском институте, но инженером чего-то работать не хотелось, тоскливо как-то. Тогда платили зарплату сто двадцать рублей, я и подумал, что и музыкой уж эти деньги я заработаю, зато поезжу, буду более интересным делом заниматься.

В КОРОБЕЙНИКАХ я поиграл год-полтора, и группа распалась. Часть ее готовилась аккомпанировать Сенчиной. А у Намина в группе не было гитариста, они меня прослушали и взяли в гастрольную поездку. Леша Белов писал и аранжировал песни для группы, Маршал там тоже работал, и мы как-то друг друга знали. И тут Стас предложил Леше сделать программу на английском языке, собрать команду: мол, у Намина есть возможность заключить контракт и записать пластинку с западной компанией. И меня пригласили в эту группу, с 88-го года в ней я и работаю.

- Вам интересно то, что сейчас делает Николай Носков?

- Лично мне нравится. Во всяком случае, это мне нравится больше, чем вся остальная наша эстрада. Ну еще ДЖУМАНДЖИ, Михей хорошее рэгги делает, профессиональное.

- А если сравнивать сольно Носкова и Маршала...

- И там, и там есть то, что нравится, и то, что нет. У Носкова музыка более коммерческая, чем у Маршала.

- За то время, что вы в группе, у вас не было желания осуществить свой параллельный проект?

- Это очень сложно все... Я больше люблю музыку с акустическими гитарами, с нейлоновыми струнами, с какими-то интересными ритмами. Вот такого плана можно было бы что-то сделать, но средств для реализации такого проекта никаких нет, особенно в этой стране. А в Америке никто ничего похожего не предлагал. Маршал, да, сделал здесь проект, но у него были люди, которые вызвались ему помочь. У меня таких людей нет... А еще, может, я и не чувствую, что мне нужен сольный проект - когда не уверен в себе на сто процентов, лучше не делать что-то похожее. Материала музыкального в данный момент нет... А... есть проблемы... вне ПАРКА ГОРЬКОГО, вне музыки, которые нужно решать... Посмотрим. Все может быть.

- Группа уже смирилась с тем, что постепенно превращается в такую полуакустическую команду?

- Нам хотелось бы сделать нормальный, электрический концерт, поставить свет, лазеры, экран, но, как вы понимаете, для этого нужны деньги. А какие деньги, когда в стране война? А потом, как я уже сказал, мне лично нравится играть акустику, она по-другому звучит, в ней есть многое из того, что не может дать электричество. Можно, конечно, сделать программу "-1" и работать без техники, и второй вариант - играть акустику, но с "живым" звуком. Мы выбрали второй вариант.

У нас был тур в 94-м году, мы играли "на кассу", получали деньги в зависимости от числа проданных билетов. И несмотря на то, что нас обманули, сборы были двадцать-двадцать пять тысяч долларов. Из них мы отдали двадцать за оплату околомузыкальных каких-то вещей. А ведь нам нужны деньги не только на жизнь, но и на студию, на запись, чтобы делать плакаты, на оформление пластинок, на видео. На все это нужно тысяч сто долларов. А на Западе минимальный бюджет пластинки триста тысяч долларов. На жизнь же музыкантам даются деньги, когда они приступают к работе над пластинкой. Многие из них работают вне группы и только вечером играют. А если компании нравится какой-то артист, она его "подписывает" и с этого момента он заканчивает работать где-то еще. У него есть две-три тысячи долларов в месяц, чтоб он ни в чем не нуждался (компания "забивает" эти суммы в бюджет), и музыкант пишет пластинку. Такую ситуацию у нас представить на сегодня невозможно...

- На Западе вы сейчас работаете, даете концерты?

- Нет. С чем это связано... У каждого артиста есть свой срок, ты не можешь быть вечно популярен. Все время все меняется, даже такие большие звезды, как Ван Хален, сегодня уже не так популярны. А что уж тут тогда о нас говорить? У нас был успех, для русской группы - большой успех, а по американским меркам - средний такой.

- Уж очень долго вы пишете русскоязычный альбом...

- Чего-то, да, подзадержался он. Альбом почти готов. Просто много было очень вариантов и песен, и альбома в целом, и мы никак не могли все свести к общему знаменателю.

- В каждом альбоме у вас был безоговорочный хит. В новом такой есть?

- Медленная песня есть. Хочется, чтобы была еще быстрая. Записаны уже вроде бы такие, но... чего-то не хватает в них. Мне кажется, что можно найти лучше.

- Я год назад брал интервью у Алексея Белова, в котором он мне рассказал о том, что годы, проведенные вами на Западе, стали причиной того, что его мировоззрение достаточно сильно изменилось. Можно ли все это сказать и про остальных участников ПАРКА?

- ...Не знаю... Ко мне, наверное, это не относится. Резких скачков не произошло. Леша изменился. Раньше он вел один образ жизни, теперь - другой. Но он всегда вот так вдруг менялся. Начиная с мелочей: мог курить, потом резко бросал. Я более ровный по жизни, более практичный, можно сказать. А Белов более отдален от обыденного, мирского. Единственно, что я могу про себя сказать, я мудрее стал смотреть на какие-то вещи, особенно когда мы стали меньше зарабатывать за свои вступления.

- Явные лидеры группы - Белов и Маршал (в первые годы группы - Носков). Они дают интервью, выступают по телевидению. Поначалу это как-то сказывалось на атмосфере в команде, зависти не было?

- Нет, совсем все не так. Во всех группах есть такое, немного исключений из правил, когда все время на виду все участники группы. Все равно должен быть лидер. Обид нет. И раньше их не было.

- Кто вам по душе из наших гитаристов?

- Иван Смирнов. Своеобразный человек, играет просто супер, арпеджио у него - сказка какая-то. Если бы он был на Западе, то многих бы подвинул со своих мест. Но с гитарной музыкой сейчас там сложно. В моде музыка ди-джейская, танцевальная. А мне очень нравятся группы, которые умудряются сочетать современные звуки со звуками гитары, как GARBAGE, например. Уникальная группа. SMASHING PUMPKINS очень нравится... Из тех гитаристов, что играют в группах, - Сергей Воронов. (Я вместе с ним играл в группе Стаса Намина, два гитариста у нас было). Он здорово прогрессирует. Все стильно... Ну а что ты хочешь, человек десять лет играет одну музыку - блюз, ритм-энд-блюз?! У Маршала хороший гитарист. А из западных Ван Хален нравился очень, Джо Пасса, джазовый гитарист.

- Ностальгия по джазу осталась?

- Джаз - он есть джаз. Когда есть время послушать хороший джаз, слушаю обязательно, Майлса Дэвиса, скажем. Классно просто. Можно слушать пластинку много раз, и она не надоедает. А Рики Мартина пару раз послушал - и все.

- Так и хорошо, когда можешь выбирать, кого тебе слушать - Мартина или Дэвиса!

- Хорошо-то хорошо, но когда тебе по радио и телевидению навязывают одни и те же ритмы, одну и ту же музыку, большей частью низкого качества, а потом еще по тому же радио и ТВ те же самые люди, что ставят музыку, возмущенно говорят о низком вкусе, то хочется спросить их: а кто в этом виноват? Вы же и виноваты.

Мне нравятся и ди-джеи, и современная английская музыка, но это очень однообразная музыка, надо признать. Но в данный период это модно.

- А вы можете спрогнозировать, какая музыка будет "в топе" лет через пять?

- ...Мне кажется, что должны открыть какие-то еще звуки, которых не было доселе. И на их основе будут рождаться песни... Вот всем нравится BEATLES, всем, всем нравится мелодичная музыка, но люди же хотят что-то новое, люди же хотят новые звуки. В 60-80-х были клевые мелодии, для того времени - просто лом. Но потом пришел синтезатор, появились YES, теперь все несколько упростилось по мысли, зато много появилось всяких инструментов, примочек этих ди-джейских, и просто три гитары сегодня слушать уже не то чтобы скучно, но хочется чего-то отвечающего времени. Но мелодия останется, уверен.

- У меня уже такое второй раз случается в жизни: когда я разговариваю с музыкантом, а в руках у него книга Стивена Кинга. Первый раз это был Сергей Чиграков, второй - вы...

- Я посмотрел кино "Лангольеры" и потом решил книгу прочитать. Мне некоторые его вещи нравятся. Причем не те, в которых вампиры какие-то ходят, а где есть мысли незаурядные, есть фантазия настоящая. Ты "Худеющий" читал? Отлично, да?! Вся эта человеческая психология, ответственность за совершенный когда-то поступок... У него не скучные книги, что важно. Его, кстати, неплохо перевели - я читал Кинга в оригинале, это, конечно, лучше, но и перевод довольно-таки хорош. Неординарный писатель.

- Предлагаю создать клуб музыкантов и журналистов, читающих Кинга, - вы, Чиграков и я...

- Согласен!