Романов, Андрей

Некто Дюша Романов

Данная беседа с Андреем Романовым, может быть, вызовет у многих легкую ностальгию о закончившемся лете или настроит на какую-то особенною волну.

- ТРИЛИСТНИК существует виртуально, а номинально есть некий коллектив в моем лице. И при помощи Наиля Кадырова, с которым я уже много лет работаю, мы называемся то ТРИЛИСТНИК, то ДЮША ГРУПП, то ДЮША РОМАНОВ БЭНД. Это, собственно, не так принципиально. Дело не в названии, а в содержании, которое стоит за всем этим. А содержание состоит из самых разнообразных песен, от рок-н-роллных концертов до каких-то рэйв-акций, через артистические акции. Многое происходит через литературную деятельность, через газетную деятельность, которой я постоянно занимаюсь. Это еженедельные разборы новых пластинок или свежих музыкальных новостей.

- Вы часто исполняете песни Майка? Или это редкое исключение?

- Да, это, в принципе, исключение, которое стало таким "закостенелым" исключением. Других исключений я не делаю, пою свои песни, а если чужие, то их только три: две песни Майка и одна песня Вити Цоя. Как-то они улеглись в репертуаре еще со времени выступления ТРИЛИСТНИКА на концертах, посвященных Майку, которые периодически проводятся, и концертах памяти Цоя, они каждый год проводятся. Эти песенки зацепились и так и остались в репертуаре. В принципе, я стараюсь чужих песен не петь. Было время, когда какая-то категория людей пела песни Вертинского... Кстати, песенка "Под небом голубым" исполнялась мной еще в 74 году в спектакле "Невский проспект" по повести Гоголя, в театре Эрика Горошевского. Тогда мы эту песню пели еще до того, как АКВАРИУМ взял ее на щит и начал исполнять на концертах.

- Ваша концертная программа состоит из песен, которые были написаны раньше, или она как-то обновляется?

- Она безусловно обновляется. Сейчас у меня на подходе пластинка, там семнадцать новых песен. И я их потихонечку ввожу в концертные выступления. Эти песни записаны, они у меня в компьютере лежат, но их надо свести-пересвести, отмастерить и попытаться издать.

- То есть когда-то это можно будет увидеть...

- ...услышать...

- ...услышать на каком-нибудь носителе?

- Обязательно. Я хотел это сделать зимой, но, как вы понимаете, августовские события прошлого года подостудили пыл "советских" издателей, которых и так к 17 августа уже немного осталось, так из этих немногих еще половина "умерла". Сейчас постепенно все возвращается на круги своя. Может быть, осенью я просто так это все издам, а может быть, постараюсь сделать это как-нибудь поинтереснее. У нас ведь еще кое-что не издано из ТРИЛИСТНИКА. На самом деле девять альбомов есть, которые дальше уже идут как ДЮША ГРУПП. Осенью должна выйти конкретно моя сольная пластинка детских сказок...

- Каких сказок?

- А таких вот психоделических сказок провосточного толка. Для детей. Но, послушав их, я думаю, продвинутый взрослый кое-что для себя там найдет. Это сольная пластинка, она была сделана три года назад, лежала-лежала и вот скоро выйдет...

Две из девяти пластинок изданы - "Матросская тишина" и "Музыка Средиземья". Уже давно лежит пластинка "Акустические маневры", которую никак не издать. Сейчас, наконец, выйдет пластинка "Скарлетт". Есть музыка для кино, музыка для выставок. Есть двойная пластинка - семнадцать песен плюс еще какие-то композиции, - которая называется "Электрическая осада". Еще выйдет одна загадочная пластинка миксов, целая пластинка миксов АКВАРИУМА. Есть пластинка просто миксов специальных мелодий электронного толка.

На самом деле как такового понятия ТРИЛИСТНИК, связанного со мной, нет. Есть некая культурологическая деятельность, протекающая с разной степенью активности.

- Но какой-то более или менее постоянный состав есть?

- Состав меняется исключительно инструментальный - или это акустическая гитара, или... раньше это называлось синтезатором, а сейчас называется воркстейшн. Это такая студия, которую выносишь на сцену и она играет и поет то, что ты записал. То, что ты подготовил к этому концерту, ты играешь и поешь. Можно еще и станцевать.

В данный момент то, что называется ДЮША ГРУПП, это Наиль Кадыров, Юра Николаев и Дима, басист из группы НОЛЬ, новый музыкант. Он был там басистом до такого мощного религиозного толка, который появился там в последние годы, до исчезновения Федора на несколько лет. Сейчас он вернулся к жизни и будет со мной работать, если захочет. Это основные четыре человека, включая меня, которые постоянно вместе работают. Дальше могут привлекаться кто угодно: господин Рубанов из АУКЦЫОНА, Александр Ляпин из группы АКВАРИУМ и ЛЯПИН БЕНД.

- Чем сейчас Ляпин занимается?

- Александр Ляпин сейчас в городе. Ездил летом на пляж купаться и загорать с ребенком. Постоянно что-то играет у себя в блюзовом клубе. Ведет такой светско-блюзовый образ жизни, как истинный блюзмен, и при этом не забывает о том, что он великолепный музыкант, и периодически концертирует. То есть не только оттягивается, но и концертирует.

- А рэйв-вечеринки... Не совсем понятно, как могут они вами совмещаться с роком?

- Это другое, да. В прошлом году у меня была такая рэйв-акция. Я могу рассказать, что это было. На самом деле это было вселенское празднование халявы, или точнее - официальные похороны российской халявы. Все началось с уникального прецедента: два мировых боксера собрались на одном ринге для того, чтобы набить друг другу морду и заработать бешеное, фантастическое количество денег. Для этого им надо было работать пятнадцать раундов. Они решили этот вопрос проще - один взял и откусил другому ухо. При этом никто не выиграл, не проиграл, но каждый заработал свои деньги. И вот именно акту этой фантастической, грандиозной мировой халявы была посвящена эта акция, акция "Про ухо". Учитесь, люди, как надо профессионально зарабатывать деньги. Параллельно акция была еще посвящена десятилетию исполнению Василием Голубевым, митьком, своей знаменитой гравюры "Митьки дарят свое ухо Ван Гогу". И мы решили провести нормальную сюрреалистическую акцию, тоже всемирную, которая была бы связана с тем, что мы заработали бы миллион. Мы обращались к этим двоим, кусавшему и покусанному, с предложением поделиться своей халявой с российской культурой, которая страдает от отсутствия халявы, я имею в виду денег, и предложить ухо Дмитрия Шагина виртуально взамен абстрактно откусанного. То есть продать: раз митьки предлагали десять лет назад свои уши Ван Гогу, почему бы не предложить это за деньги во имя спасения российской культуры? То есть акция была посвящена празднованию вселенской халявы, но она была также посвящена спасению российской культуры. Но она затихла, потому что, как стало понятно, Шагин не захотел отдавать весь полученный миллион на российскую культуру, а большую часть, если не все, оставить себе. Как говорится у митьков, "поделиться по-христиански" - значит, все забрать себе и никому ничего не оставить. Мы забыли об этом митьковском принципе, а он взял и сработал в жизни. Кто-то стал перетягивать одеяло на себя, и акция остановилась, по моей инициативе.

- Наверное, хорошо отдохнуть в Питере негде?

- Отдыхать всегда хорошо и есть где. Но все дело в том, что некогда. Я живу в Петроградском районе, это на машине двадцать пять минут езды до того места, где Владимир Ильич провел все лето семнадцатого года. А он выбирал хорошие места, где отдыхать: Австрия, Швейцария, знаете ли, Польша. Поэтому он на берегу Азы неспроста выбрал местечко, очень хорошо там оттягиваться. Вот я на машине каждый день двадцать пять минут туда езжу купаться. Песочек на озере, водичка тепленькая и чистенькая, все очень мило и прекрасно. И двадцать пять минут обратно. Это ничем не отличается от того, что я выхожу из дому, сажусь в метро, доезжаю до "Сайгона", например. Так что отдыхать нужно там, где тебе больше всего нравится. Нужно почитать литературу и находить места, где следует отдыхать. Вот я почитал, где Владимир Ильич отдыхал, туда и поехал.

- Да он вообще "везунчик" - такой город его именем назвали. Возвращаясь непосредственно к теме, то есть музыке, подозреваю, что у вас есть масса неосуществленных проектов?

- Неосуществленный проект, о котором я заявлял на лето этого года, но я надеюсь, что мне удастся впоследствии его провести, был. Но в этом году Югославия много подпортила все. Его идея: провести концерт для толщ вод. Смысл этой акции очень прост. Несмотря ни на что, человечество очень разобщено. Оно доходит до полного абсурда, оно обращается в несуществующие пространства, по сути, в космос посылает какие-то спутники. Это пока что нормальным современным человеческим умом не объять. На Луну забрасывает какие-то ракеты, на Марс. Но не обращает внимания на то, что есть у него под ногами. А под ногами у нас глубины мирового океана, по дарвинской теории те места, откуда мы все взялись. Человек как вид вышел из толщ вод. Эти толщи вод сейчас существуют совершенно независимо от нас. А у нас, между прочим, с ними связь самая прямая. И ничего не происходит, кроме грубого исследования каких-нибудь аквалангистов, таких как господин Кусто, который заглядывает рыбам в рот и смотрит, сколько у них там зубов, или как кораллы отваливаются, как они погибают. Это чудовищно. Надо вступить в ментальный контакт с жителями толщ вод.

И тут я неожиданно понял, что универсальная единица для жителей всей планеты вкладывается в конце концов в понятие рок-музыка. Ее слушают все: чукчи, эвенки, жители Австралии, жители Южной Америки, Центральной Америки, Антарктиды, ее пингвины с удовольствием слушают. Если поставить пингвинам Баха, музыку регги и пластиночку BEATLES, то они с большим удовольствием придут к магнитофону, из которого звучит BEATLES. Это как бы факт установленный и общеизвестный. Поэтому, так как общедоступной акустической единицей является рок-музыка, мощностью, силами рок-музыки нужно вступить в ментальный контакт с жителями толщ вод.

Максимально удобная площадка, большая плоская сцена - это палуба авианосца. Причем это был бы первый концерт без зрителей с позиции гуманоидов, нет зрителей, зрители - это толщи вод. Где эти авианосцы? В России и США. Две великие державы объединяются. У одной площадка в Атлантическом океане, у другой - в Индийском, в точке, максимально удаленной от суши. И в течение суток на двух площадках попеременно играют рок-музыканты. На одной выступает ROLLING STONES - они закончили, на другой начинает АКВАРИУМ; там выступает Пол МакКартни, здесь - ДДТ, и так двадцать четыре часа.

Это все транслируется по сети Интернет, через спутники, трансляция через стадионы: люди собираются на стадионах, выпивают, закусывают, ведут разговоры. А на небольшом экране, где обычно футболистов показывают, идет прямая трансляция с палубы авианосца. С этой идеей я как бы выступил и собирался обратиться к американскому правительству и к российскому правительству.

Но с авианосцами придется немножко подождать. Других более удобных площадок я не вижу, значит, подождем лета двухтысячного года. А может быть, таким образом мы и войдем в следующее тысячелетие. Летом двухтысячного года надо эту идею реализовать, обратиться в толщи вод, но уже с позиций общечеловеческих, как человечество, которое вступает в новое, третье тысячелетие. Причем еще одна важная цель здесь преследуется - рок-н-ролл как музыка уже остался во втором тысячелетии, это достижение нашего века. И, открывая дорогу всему новому, рок-музыка закончила свое существование официально, уходит на покой и оставляет чистыми горизонты для новых идей.

- Что сейчас интересного в Питере происходит?

- Я считаю, что есть два места, куда должен сходить любой, приезжающий в город, даже если на один день, это Эрмитаж и Русский музей. Потому что все, что касается Питера, осмысления его как российской столицы и как европейской столицы, это два таких музея в одном городе - Русский и Эрмитаж. И сразу все становится понятно, когда в одном месте находятся два таких культурных центра. А потом после этого можно уже по клубам, по концертам, на выставки передвижников. У нас теперь всего немерено. В галерее "Борея" замечательная выставка Яшкина, потрясающая.

Здесь все не так, как в Москве, здесь все принципиально отличается от Москвы. Не то чтобы другая культура, здесь другие ее представители, и отношения между ними складываются несколько иначе. В Москве все проще, более доступно, соответствует тем деньгам, которые там находятся. С большим размахом, больше возможностей что-то интересное делать. У нас можно найти сейчас, наверное, не больше десяти-пятнадцати интересных групп, которые держатся только на энтузиазме. Не на экономическом аспекте, а держатся только благодаря собственному желанию играть музыку. И длиться это будет очень долго, пока существует та самая халява, которую я пытался похоронить этой акцией. Потому что сейчас приходит человек на концерт и его задача не купить билет, достать лишний билетик, как это было раньше, а задача придумать, как пройти забесплатно. Психология устроена так, что он не думает о том, как это насобирать денег, чтобы купить билетик. Как тридцать лет назад ходили в театр, перед началом спектакля начиная уже от метро стояли люди, которые спрашивали лишний билетик. Сейчас психология такая, что всего можно добиться на халяву, а такого не бывает. Трудиться надо, поскольку праздность христианство, как и любая другая религия, запрещает. Праздность не может ничего хорошего принести. Если учителя получают мало и идут на концерт на халяву, то и артист получает мало. В итоге получается двойная трагедия. Когда артист выходит на сцену, он должен получить деньги. Потому что нищим артист быть не может. Если артист нищий, он меняет профессию. И все потому, что кругом халява.

- Вы думаете, в России можно бороться с халявой?

- Нужно, вот не знаю, насколько можно, но нужно. Обязательно нужно бороться с халявой, можно даже ввести уголовное наказание. Есть понятие "халява", а есть понятие "получить по заслугам". Если Гребенщиков проходит на концерт, это не значит, что он проходит на халяву, а потому что есть такое понятие "по заслугам". А если десять девочек за ним увязались, они уже идут на халяву.

- Вы можете объяснить, что такое "Сайгон" в прежнем его понимании для людей, знающих об этом только понаслышке? Не наблюдавших его воочию?

- Я могу рассказать... Человек соображающий и интересующийся более, чем написано в газете "Правда", и что показывается по двум каналом телевидения, мог туда прийти, даже просто постоять в очереди, поболтать. Люди собирались ради того, чтобы пообщаться и поделиться той информацией, которая им близка, и получить информацию, которая им интересна. Собирались люди из Эрмитажа, Русского музея, Института востоковедения, научные сотрудники, младшие научные сотрудники, просто бездельники, но бездельники типа Бродского, с хорошей творческой потенцией. Люди общались. Было только одно место в городе, еще совсем недавно. Это сейчас можно встречаться где угодно.

Есть много интересных мест. Но какое-то конкретное тусовочное место назвать, наверно, нельзя. Есть понятие дворов в Питере, как знаменитый дом на Каменноостровском 26-28, там шестнадцать больших дворов. Мне нравится Питер с высоты последнего этажа, когда видны крыши, мне нравится Питер с позиции дворов, когда гуляешь по ним. Когда ходишь по ним, смотришь старые витрины, неожиданные изразцы появляются, дубовые двери старые где-то сохранились, ручка дверная какая-то такая, вот ей семьдесят лет и она живет. С этой позиции по Питеру ходить можно бесконечно, мне нравится просто ходить с приятелями и рассказывать, что вот здесь жил этот человек, а здесь этот, этот дом построен этим человеком, в этом доме происходило это и то. Раньше мы брали бутылочку хорошего напитка и гуляли. Можно и без бутылочки, кто как хочет и по настроению. Независимо от времени года, будь то зима или лето. А какое-то конкретное место... Их так много, с каждым связано что-то свое, и их ни с чем не сравнить, каждое индивидуально.

- С кем из музыкантов вы сейчас больше всего общаетесь? Выходя за профессиональные рамки?

-... Я не могу ответить на этот вопрос исключительно из профессиональной товарищеской этики, сказав, что этого я люблю больше, этого меньше, с этим мне нравится больше. Естественно, это все музыканты, с которыми я играл, весь АКВАРИУМ, это несомненно. Это люди, с которыми ты прожил двадцать лет, о которых ты знаешь настолько все, что, увидев кого-то, ты как бы попадаешь к себе домой. Это и Борис, и Михаил, и Сева, и Саша Ляпин и другие, все десять-восемь человек, с которыми мы играли все эти годы.

Я не могу ответить на этот вопрос: кого вы любите больше, какая картина в Эрмитаже вам нравиться больше...