Цемент

Яхимович едет в Минск со своим ЦЕМЕНТОМ

3 июня в к/з "Минск" в числе прочих выступит группа из Риги ЦЕМЕНТ. Во времена СССР эта команда была популярна далеко за пределами самой Латвии. И даже несколько раз наезжала в Беларусь. С тех пор многое изменилось - прибалтийские страны завели границы и таможни. Соответственно и местные группы тут же стали заграничными и с-трудом-выездными. Однако брешь можно пробить в любой стене. Вот и ЦЕМЕНТ спустя целую пятилетку, наконец, снова покажется в Минске. Предваряя эту гастроль, мы связались с бессменным лидером легендарной группы и экс-председателем Рижского рок-клуба Андреем Яхимовичем.

- Ты в Минск едешь один или с группой?

- Конечно, с группой. В ЦЕМЕНТЕ переиграли практически все ведущие музыканты Риги. ЦЕМЕНТ - это такая сборная Риги. Но сейчас мы выезжаем постоянным составом - вместе со мною, соло-гитаристом, бас-гитаристом, барабанщиком и саксофонистом.

- Что за программа будет?

- Я делаю мешанину, то есть будут звучать песни за все годы существования ЦЕМЕНТА, начиная с 84-го года.

- После одной из поездок в Москву ты говорил, что там многие твои песни слышали, но просто самого тебя не видели. Может быть, назови самые известные свои хиты - а вдруг и минчане что слышали?

- Надо подумать... Ну, "Тундру"-то точно слышали. Там еще такой припев: "Это тундра. В ней надо жить". Еще: "Мой папа алкоголик", "Как-то по проспекту с Манькой я гулял".

- Какова будет продолжительность выступления?

- Я вообще считаю, что больше часа уже неинтересно слушать.

- А если попросят, на сколько тебя еще хватит?

- Ха! Ну, если попросят, тогда нас на долго может хватить! Только просить ни в коем случае не надо.

- На минских афишах написано, что ЦЕМЕНТ - это самая веселая группа в Риге...

- Ха-ха-ха! (Яхимович начинает хохотать и делает это долго и с удовольствием).

- У тебя в прошлом году в Москве вышел компакт-диск "Сухие смеси". Новых записей не предвидится?

- Я делаю альбом под очень модным сейчас названием, говорящим само за себя, - "Лос-плагиатус". Нынче стало модно пережевывать старые вещи - делать римейки, каверы и так далее. А я это все называю лос-плагиатус.

- То есть ты будешь пережевывать самого себя?

- Нет, ни в коем случае! Пускай пережевывают другие. Этот альбом будет почти полностью сделан на компьютере. Однако это не значит, что в результате получится неживая музыка. Дело в том, что берутся так называемые "петли" - кусочки чужой музыки и с помощью компьютера расставляются по местам. В итоге получается песенка. Но, конечно, наверх надо еще что-то напеть.

- Помимо ЦЕМЕНТА, ты бы какие еще рижские группы отметил?

- Есть Карл Хламкин, который каждый раз выступает под разными названиями: ХЛАМКИН И САЛАСПИЛССКИЕ РАКЕТЫ, ХЛАМКИН ЕДЕТ В ИЗРАИЛ и прочее. Он до сих пор проводит свои акции - "Ахтунги". Но что меня очень удивило: сейчас появилось большое количество групп, поющих на русском языке. Я видел их на фестивале "Апрельские тезисы". И мне очень понравились две группы: ОПРГЕ и CREEPS.

- Зная о твоих музыкальных пристрастиях, предполагаю, что это стебные команды?

- Да нет, молодые сейчас обходятся без этого понятия. Они депрессивно поют про то, что они одни и всех любят.

- Но ты-то остался неизменен самому себе?

- Ну, конечно. А куда?.. Че меняться-то? Зачем? Но при этом я - человек современный.

- То есть ничто современное тебе не чуждо?

- Не знаю, напишешь ты или нет, но мне очень нравится стиль, который называется русской сранью, то есть то, что именуется русской попсой. Но нет, ребята, это уже не попса! Это вот как раньше панк был разновидностью рока, так теперь срань - разновидность современной музыкальной культуры. Мне, например, очень нравится Шура. Я говорю это вполне серьезно.

- Как часто ты выступаешь в Риге?

- Не очень часто, потому что выступать практически негде.

- А проблем с тем, что ты - русский, у тебя в Латвии не возникает?

- Смотря какие проблемы. Да, в официоз меня не пускают. И на латвийском телевидении с моим русским языком меня не ждут. Мне, например, рекомендуют петь на английском. Но это говорится очень вежливо. И запрета на профессию как таковую нет. К тому же в группе половина - латыши. Но скорее всего расклад следующий: они - русские шовинисты, а я - латышский националист. Поэтому мы друг друга нашли.

- А отчего ж ты - латышский националист?

- Ну, сейчас же стало модно быть русским, латышом и, насколько я знаю, белорусом. Так чего мне не стать латышским националистом?! Я - русскоязычный латыш. Вот так.

- Ты когда-то говорил мне, что в Латвии появилось больше шансов ощутить чувство собственного достоинства. И что интересно: это чувство не исчезает.

- Бесспорно. В области каких-то материальных благ однозначно срабатывает чувство собственного достоинства. Однако в Латвии сейчас стало очень модно употреблять такое слово, как ментальность. И в связи с этим я сейчас объявил войну северной ментальности, потому что устал и должен срочно с этим бороться. Ведь все вокруг - независимо от национальности - заразились северной ментальностью! И на любой твой вопрос отвечают: "Вы знаете, надо серьезно подумать". После этого я просто разворачиваюсь и ухожу. Иногда еще задаю вопрос: "А можно серьезно и быстро?".

- Это, наверное, как в шутке латвийских кавээнщиков: если за двумя латышами погонишься, еще третьего поймаешь?

- Да. Но дело не в латышах - виновато это мистическое не понятно что значащее слово ментальность. Я точно знаю, что Латвия заболела северной "ментальностью". Это ужасно! Люди стали долго думать. На элементарные вопросы не дождешься элементарных ответов. Все ходят, словно на ручном тормозе. Признак ручной ментальности - это когда все на ручнике.

- А тоски по эсэсэсэру у тебя нет?

- У меня есть тоска по людям. Ей-богу! И еще: в СССР было больше чего-то веселого, смешного. Правда, и сейчас тоже есть. Только надо уметь увидеть. Но в СССР это смешное в глаза бросалось. Сейчас же надо прикладывать усилия.

- Поездки за пределы Латвии у тебя часто случаются?

- До кризиса мы делали довольно большие гастрольные туры по московским клубам. Но после кризиса это стало невозможно.

- Ты сейчас можешь сказать, что занятие музыкой - это твое основное занятие?

- Нет. Я занимаюсь тем, чем придется. В основном это работа на телевидении.

- Но жизнь по-прежнему рок-н-ролльная?

- Рок-н-ролльная в буквальном смысле слова, потому что постоянно верчусь. Ты посмотри вокруг - как она может быть не рок-н-ролльной?! Рок-н-ролл всегда был для меня загадочной штучкой: все говорят "рок-н-ролл", но никто не знает, что это такое. А сейчас тем более. Если раньше в официозе говорилось одно, то в жизни происходило совсем другое, но по крайней мере для меня понятное. Однако теперь по телевизору и в прессе вроде говорят и пишут понятно, но зато в жизни не осталось ничего вразумительного. Это чисто рок-н-ролльное состояние.

- По-прежнему ли ты можешь утвердительно сказать, что играешь рок-н-ролл для того, чтобы понравиться девушкам?

- Обязательно.

- А твоя молодая супруга как на это реагирует?

- Хе-хе! Можно сказать, что благодаря рок-н-роллу я с ней и познакомился. Как ей это может не нравиться?!

- Ты ей песни играешь-посвящаешь?

- Нет. Это принципиальная позиция. Лучше всего на эту тему, наверное, сказал Макаревич: интимные вещи не надо выносить на сцену.

- Собираясь в белорусские края, с каким чувством ты пакуешь чемоданы?

- Я был в Беларуси три раза. Правда, Минск практически не видел, но у меня осталось очень хорошее впечатление от тех гастролей. И, конечно, мне будет очень интересно посмотреть на то, что же у вас происходит сейчас. Ведь с тех времен (А. Яхимович в последний раз был в Минске в 1993 году, когда выступал на фестивале "Рок на Рождество". - С.Ш.) многое должно было измениться.