Kriwi

королевство КРЫВIх зеркал

8 апреля белорусская группа КРЫВI дает свой первый большой сольникна самой престижной в столице Беларуси площадке концертного зала "Минск".С этого важного события в жизни коллектива мы и начали разговор с музыкантомК. Дмитрием Войтюшкевичем.

— Дима, поздравляю!

— Спасибо. Концерт будет состоять из двух отделений по пятьдесят минуткаждое. В первом представим акустический и электронный блоки, во второммы поимпровизируем вместе с ди–джеем Пашей и покажем нашу live–программу.Состоится премьера нескольких новых песен, а некоторые старые наши композициипрозвучат совсем по–иному. С нами споют бэк–вокалом две очень голосистыедевочки двенадцати–тринадцати лет. Шоу, в западном понимании этого слова,не будет, но мы и основной упор делаем конкретно на музыку, а не на антураж.Для нас главное — это втянуть зрителя в нашу культуру, по крайней мерена время концерта, чтобы и спустя месяц–два люди помнили то свое состояние,в котором они находились во время нашего выступления.

Первоначально планировалось, что перед большим концертом КРЫВI выступятв среднем зале, но в феврале мы окончательно решили сразу сыграть на площадке"Минска". Хотя еще в конце прошлого года я думал, что такой ответственныйконцерт группа сможет осилить не ранее чем через пару лет. Но как–то таквсе само пошло, пошло и... пришло!

— Где–то с год назад в интервью "МГ" Вероника Круглова, по–моему,обмолвилась о том, что число поклонников вашей группы не столь велико.Что изменилось с тех пор, раз вы решились выйти с программой на тысячник?

— Момент мандража присутствует, но, пусть это и громко сказано, за годвокруг нас, нашего творчества возникли зачатки, что называется, культовости.Сегодня основную часть публики КРЫВI составляют студенты старших курсови люди взрослые, люди по белорусским меркам достаточно богатые, то естьв целом можно сказать, что это тот самый средний класс... Мы немножко боимся,да, но нам нужен этот концерт еще и для того, чтобы группа развивалась.Я рассматриваю предстоящее выступление как некую ступень на пути нашегодвижения.

— Мечтатель ты, однако! В нынешних условиях в Беларуси после столь громкогомероприятия дорога ведет не вверх, а, как правило, вниз — снова в клубы...

— Ты меня вынуждаешь раскрывать секреты. Мы планируем в этом году провестидва концерта в "Минске", и оба я рассматриваю в качестве заявкина "Рок–корону"...

Отражение: КРЫВI в коронах

— ...Осенью мы предполагаем сыграть совершенно другую музыку, завязаннуюдаже на какой–то драматургии. Ищем серьезный материал, который бы собралпесни в единое целое. Что–то похожее когда–то делали ПЕСНЯРЫ: концептуальнаяпрограмма на стихи такого–то автора. Или то, чем занимался Курехин, мыслившийглобальными категориями... Хочется, чтобы концерт был снят на пленку, тогдаего бы можно было показать там, за границей. К нам сразу бы стали относитьсякак к группе, которую снимает государственное телевидение, а это о многомговорит для западных деятелей шоу–бизнеса.

— Я продолжаю улыбаться, я еще не отошел от твоей фразы по поводу "Рок–коронации".При всем том, что все поголовно белорусские рок–музыканты на протяжениигода хают ее как могут, то прошлогоднее волнение лидера НЕЙРО ДЮБЕЛЯ АлександраКуллинковича, когда ему в ночь перед "Коронацией" стало плохос сердцем, конечно, незабываемо. Но что дает главная корона реально? "Дюбелям"бы на волне триумфа ломануться за пределы Беларуси, ан нет — и ПанРекордз,с которыми у них контракт, "не чешется", да и сами музыкантыНД чего–то ждут. Что дала корона Н.Р.М.? Поездки по родине? Что коронадаст вам?

— Я думаю об этом... Самый простой вариант тот, что мы возьмем и вдругразругаемся, начнем что–то делить. Лично для меня важен сам процесс роста,и "Коронация" — это один из его этапов. И концерт — это тожеэтап. Дальше — концерты в Европе. Главное — не останавливаться: когда другиебелорусские музыканты после "Коронации" отдыхают, мы работаем.КРЫВI не ждет вдохновения, а работает, и тогда вдохновение приходит само.Мы все время находимся в движении. Потом, в отличие от других групп у насуже есть на сегодня предложения о выступлениях на Украине, есть постоянныйинтерес к нам в Польше, планируются поездки в Прагу, Эстонию, Германию.Надеюсь, что поедем в Голландию, в страны Скандинавии. Мы знаем, что будемделать во второй половине весны, летом и осенью. Что важно — особенно летом,когда здесь наступает мертвый сезон, мы уезжаем на выступления за рубеж.И как ты ни рассматривай "Коронацию", но если группа стала лучшейпо итогам года в своей стране, то отношение к ней будет совсем другое.

— Альбом группа собирается выпускать в этом году? С чем помимо концертоввы подойдете к "Рок–коронации"?

— Мы делаем упор именно на концертные программы. Но вполне вероятно,что выйдут даже несколько тематических альбомов, каждый из которых завязанна той музыке, что мы сыграем 8 апреля. Один пусть будет лирическим, встилистике песни "За туманам...", другой хочется, чтобы был live–альбомом,третий — с ди–джеем.

— Ты не считаешь, коль мы продолжаем говорить о "Коронации",что ваш прошлогодний мощнейший альбом "За туманам..." выстрелилвхолостую, слишком поздно он вышел, чтобы как следует раскрутиться до главногорок–события года в Беларуси?

— Выпуск того альбома, скорейший его выход был обусловлен тем, что я,как человек, обладающий определенной долей самолюбия, хотел доказать людям,в том числе и ушедшему из группы Юрию Выдронку, что КРЫВI — это проектсостоявшийся, пришедший на белорусскую сцену не на один день. Мы дизайн–тоальбома делали дольше, чем записывали его! А к моменту выхода альбома выяснилось,что мы и вовсе переросли эту работу, мы к тому времени играли уже другуюмузыку! Но альбом сделал свое дело, он поставил группу на то место, накотором она должна быть: пусть это прозвучит и нагло, но это место однойиз ведущих белорусских групп.

— Вы не сильно разбрасываетесь в музыкальном отношении? Быть может,какую–то тему вашего творчества следует развивать до некоего идеала, авы — оп! — бросили "живой" звук и заиграли с ди–джеем.

— Я молодой человек, я должен быть в каких–то вещах авантюристом. Яспециально провоцирую какие–то шаги, смотрю, что из этого получается, ипотом решаю: еще поработать в этом направлении или придумать что–то новое.Лучший опыт — это свой опыт. Мне хочется попробовать себя в самых разных...эстетиках, вот и все.

Все четыре блока, которые мы приготовили для концерта, — блоки, какя считаю, сильные. В частности, мы попробуем как–то увязать "живое"КРЫВI и брэйк–танцы, игру ди–джея с пластинок и инструментальную "живую"тему, голосовые импровизации и электронное звучание.

Наступит момент — и я остановлюсь на чем–то одном, это несомненно. Придетпонимание чего–то целостного, законченного. Я уже близко стою к этому,но что–то конкретное говорить пока рано.

Отражение: ПАЛАЦ, Ю. Выдронок, КРЫВI, Пит

— Ты собираешься уходить из ПАЛАЦА?

— ...Не знаю. Не скажу (смеется. — О’К).

— Чем сейчас занимается ПАЛАЦ?

— Ох–х–х... Идет трансформация каких–то идей. Не так давно группа записалаполностью "живую" песню, с барабанами, гитарами, то есть к музыкантампришло осознание того, что нужно попробовать себя в "живом" инструментальномварианте. А 9 апреля ПАЛАЦ уезжает на фольклорный фестиваль в Эстонию.

— С ПАЛАЦЕМ не повторится история ТРОИЦЫ?

— В ПАЛАЦЕ есть мощный стержень — Олег Хоменко, солист, лидер. Пустьна меня остальные участники ПАЛАЦА не обижаются, будет он — не будет, ноХоменко будет точно. Он в случае всяческих непредвиденных катаклизмов спокойнонаберет себе музыкантов, и народ на него пойдет, именно на Хоменко. Хоменкобы мог выступать и один. Олег сегодня делает все, чтобы ПАЛАЦ существовал,чтобы его музыканты были вместе, зачастую наступая на горло собственнойпесне.

— Уже прошло изрядное время с тех пор, как группа осталась без ЮрияВыдронка. Как ты сегодня относишься к тому, что так все получилось?

— Там всего было намешано. И рабочие моменты, и денежные. Мы вместевдыхали одну пыль, когда ездили в фольклорные экспедиции в белорусскуюглубинку, питались одними бутербродами, и когда возникли все эти вопросыо том, кто сколько должен получать за игру на "живых" инструментах,за работу на компьютерах, то... Ну непонятно мне было, что эта идея стоитстолько–то, эта аранжировка столько, что тот принес ту идею, этот — другую.Потом пошли некие подставы с его стороны, и именно тогда мы рождали совсемдругой продукт. Как на "Басовишче", например. В конце концовя рад, что так все произошло: судьба дала мне шанс выразиться самому, неподтанцовывая кому–то. (Правда, я сейчас некоторым образом чувствую себяв роли Выдронка).

Я нормально к нему отношусь, плохое забывается скорее, чем хорошее.Ему сейчас тяжелее — 33 года, кризис среднего возраста — я даже переживаюза его проекты вне ПАЛАЦА. Но мы не общаемся, в ПАЛАЦЕ нас связывают толькорабочие отношения. О КРЫВI мы с ним не говорим.

— Ты сказал, что чувствуешь себя в роли Выдронка. Это означает, что"идеи мои — бензин ваш", так?

— Идея вот этого концерта — да, она моя. Я собирал на него музыкантов— Кирилла Шевандо и Валеру Божкова, девочек. Занимался организационнымивопросами. А так мы все (в данном случае впятером — плюс Кирилл и Валера)в равной степени работаем над аранжировками, иногда Пит предлагает тотили иной гитарный ход, Вероника просит переделать такую–то вещь по–другому.С компьютерами вожусь я, акапелльные вопросы решаем мы с Вероникой.

— Кто какую музыку предпочитает исполнять в рамках КРЫВI?

— Вероника хочет в основном петь live. Пит хочет играть и live и лирику.Мне — все равно, лишь бы все было классно сделано. А Кирилл с Валерой болеезаджазованные, ощущается влияние той музыки, с которой они постоянно общаются.Но, насколько я знаю, в Европе так уже не играют, там ритм–секции выглядятпопроще, там в моде луповая система: все просто и без сбивок.

— Шевандо и Божков не собираются перейти к вам на постоянную работу?

— Мы бы хотели этого. Но они сессионно сотрудничают с Шедько, подыгрываликак–то Афанасьевой, они много с кем работали. В Минске проблем с их приглашениемпоучаствовать в концертном ли, в студийном ли проекте КРЫВI не возникалои не возникнет, я думаю. В отношении поездок за границу вопрос заключаетсятолько в финансировании, пока мы не вытягиваем по гонораром и по тому приему,который оказывают нам там, чтобы поехать куда–то вшестером (не надо забыватьи про директора группы Михаила Дорофеева). Поэтому чем еще хороша такаямузыкальная "разбросанность" КРЫВI? Тем, что мы можем варьироватьнашу программу в зависимости от того, каким составом и где мы будем ееиграть.

— Меня как человека и как журналиста шибко волнует статус Пита Павловав КРЫВI. Я вот сейчас в очередной раз навлеку на себя гнев со всех возможныхсторон, но ляпну: у меня есть стойкое ощущение (не подкрепленное абсолютноникакими фактами) того, что Питу интереснее играть сначала с КРЫВI, потомс Шедько, а затем уж с Н.Р.М.

— Пит имеет точно такие же права в КРЫВI, как и все остальные музыкантынашей группы. Он меня устраивает и как музыкант, и как человек. Другойвопрос, что если попытаться посмотреть глазами человека незаинтересованногона те проекты, в которых он участвует, то, возможно, ты прав. Разноплановостьдля музыканта, в чем можно "упрекнуть" нас, — это хлеб насущный.Но и если ты работаешь в одном стиле, как Пит в Н.Р.М., то там тоже естьсвой интерес: нужно умудриться каждый раз выдумать нечто особенное, чтобытебе не надоедала такая "однообразность". То есть и в такой,жестко привязанной к какому–то стилю музыке есть куда стремиться, естькуда развиваться. Пока я молю Бога, чтобы наши планы не пересеклись с планамиН.Р.М. или Шедько, но в конце концов тогда это уже будет дело Пита выбирать.

Отражение: КРЫВI, Беларусь и забугорье

— Когда первая, на мой взгляд, ладно, группа Беларуси Н.Р.М. приезжаетв Витебск и на ее концерт приходит часть, в общем–то, зрелой публики, котораяне знает песен команды, — это трагедия. Трагедия всего белорусского рока.КРЫВI предполагает осуществить какие–то шаги по своей раскрутке за пределамиМинска в других белорусских городах или сразу — вперед, за бугор?

— Мы планируем тур по Беларуси, но опять–таки для людей, которые будутим заниматься. Важно знать, какое место мы занимаем в белорусской музыкальнойиерархии, к чему мы вообще стремимся, каковы наши успехи. Есть спонсоры,фирмы, заинтересованные в том, чтобы их продукция продавалась в регионахБеларуси; при этих фирмах есть рекламные агентства, отслеживающие ситуацию,каким образом лучше всего продвинуть свой товар, посредством чего.

— Для многих исполнителей из стран СНГ сегодня именно Россия являетсятем, чем в годы перестройки для советских артистов являлся Запад. Ты жемне как–то говорил, что группа не горит особым желанием "завоевания"России. Почему?

— Что значит "не горим"? Просто это не первоначальная нашазадача — прорваться в Россию. Я хочу, чтобы российские деятели шоу–бизнесасами нас попросили приехать к ним, выступить, записаться. Попытки установитьконтакт с нами были, но пока в ничто конкретное это не вылилось. Проситьи платить деньги мы не намерены, нас слишком хорошо принимают в той жеЭстонии, на Украине, чтобы пожертвовать маленькими странами ради большой.

Мы как–то были в Москве с ПАЛАЦЕМ, и тамошняя публика мне чуть не побиламорду. Я нигде себя так тревожно не ощущаю, как там. Агрессия какая–тонепонятная... Лучше спокойно получать меньше денег в Польше, получая приэтом массу удовольствия.

Нам говорят знающие люди: сделайте одну хитовую песню на русском языкевашими музыкальными средствами — и вы наверняка станете популярными, заработаетеденьги и не надо будет ходить в Минске по спонсорам унижаться. В этих словахесть определенный смысл, но я часто действую по принципу "выслушайи сделай наоборот". Может, и зря...

— В свое время уже достаточно обсмеяли все эти байки российских "звезд"по поводу того, как они собирают полные залы на Западе. Во–первых, илиони вообще ничего не собирают; или, во–вторых, на их концерты приходитисключительно совковый народ. Мне кажется, что сей вирус оказался заразительными для белорусских музыкантов. Стоит какой–либо группе вернуться из поездкипо западным пабам, как сразу же следуют тирады, как там все было здорово,как они поставили всех на уши. Кто знает, чего там было на самом деле?Вы много куда ездили. Как на самом деле все обстоит?

— Хорошо (общий смех, переходящий в легкую истерику. — О’К)... Нет,ну Берлин, понятно, в нем много наших. А вот Аахен — это, что называется,город "позаберлином", там наших вообще нет, тридцать километровот Бельгии. И семьсот человек народу, не говорящих по–русски, поющих вместесо мной "Яркае сонца у ваконца", коверкающих слова, но поющих.Нет проблемы языка, когда есть энергетика и драйв, когда общение с заломидет на уровне эмоций, дрожи по телу... Я бы скорее прогнозировал, чтомы сперва запоем по–английски, чем по–русски. Чтобы меня не упрекнули вявной конъюнктуре.

Нас замечательно принимали в Эстонии, в Нарве, не только наша диаспора,но и сами эстонцы. У меня хорошие отношения с их консулом, хорошо знающимГуннара Грапса. Быть может, Гуннар послушает наши записи, и если они емупонравятся, то тогда в будущем что–то можно будет придумать с ним совместное.

— Тебе самому что важно — чтобы вас воспринимали, отталкиваясь преждевсего от текста или от музыки?

— ...Знаешь, я раньше думал, что первична музыка и энергетика. Сейчасже... Я тебе как–то говорил, что мы иногда просто брали и подставляли словав музыку, теперь мы более строги по отношению к подбору текстов. Случалось,что неважный текст "хоронил" музыку, было очень обидно. Сегодняя всерьез задумался над тем, какие у нас должны быть в песне слова.

— Желая вам всяческого успеха на западном направлении, в силу врожденногоскептицизма я все же не уверен, что музыка с Востока так уж нужна Западу.

— Меня волнует другое. Мне не хочется стать типичным музыкантом, неважно, на Западе ли я буду выступать или у нас. Я не хочу быть типичным"MTVишным" музыкантом, который мыслит типичными музыкальнымистандартами и который стандартно отвечает на вопросы.

Отражение: КРЫВI и Питер

— ...Мне кажется, что Питер — ущемленный город. Он столица, но не совсем.И поэтому минские музыканты всегда будут по своему внутреннему состояниючувствовать себя круче, чем музыканты питерские, потому что мы живем встолице государства, а они — нет, при всей культуре и истории Питера. Онии кучкуются–то из–за того, что по–своему ненавидят Москву...