House Of Pain

Довольно боли!..

Разве можно забыть такое?!. После первых же концертов к HOUSE OF PAIN подходили толпы негров и белых, которые называли их единственной белой рэп-группой того времени, песням которой они доверяют как себе. С помощью этих трех парней хип–хоп наконец–то стал избавляться от расизма в своих рядах.

Но он никогда не давался белым легко. От них всегда требовалось удостоверить кровью, что ты достоин быть его частью. Для негров таким "пропуском" были их афро–американские корни (само собой разумеется, к негру не подойдут и спросят, какое ты имеешь право заниматься рэпом). Наши герои также решили покопаться в своих родословных, и выяснилось, что все они являются потомками переселенцев из Ирландии, чьи коммуны были организованы около столетия назад практически во всех крупных городах Америки. Это и предопределило их имидж (зеленые прикиды, неуемная любовь к пиву и т.д.). Разве что волосы в рыжий цвет покрасить не рискнули.

Эрик Шроди (Eric Schrody, р. 18.08.1969 г.) и его школьный друг Дэниэл О’Коннор (Daniel O’Connor, р. 12.12.1968 г.), более известные как Everlast и Danny Boy, пытались пролезть в музыкальную тусовку задолго до того, как появилась на свет рэп–группа HOUSE OF PAIN. Оба держали экзамен на зрелось на улицах Лос–Анджелеса, где каким–то немыслимым путем уживались рядом негры и американские кельты. Отец Эверласта был строителем, а папаша Дэнни Боя слыл известным криминалом, пил по–страшному и менял тюрьму за тюрьмой. В один прекрасный момент родители обоих поселились в пригороде Лос–Анджелеса под названием San–Fernando Valley, и оба подростка (им тогда было по 11 лет) отправились учиться в одну школу (Taft High School, в которой примерно в это же время обучался и Ice Cube). Несмотря на то, что Эрик и Дэнни были единственными белыми учениками там, их часто можно было увидеть в одних компаниях с черными. В общем, проблем во взаимоотношениях не было.

С речитативом Эверласт познакомился в летнем лагере, где он отдыхал вместе с приятелем, который до этого обучал его искусству граффити. По приезде домой Эрик записал несколько раймов и с помощью знакомого ди–джея Bahal передал свои демо самому Ice–T. Айсу понравились его песни, и он захотел встретиться. Когда же ему сказали, что Эверласт — белый, его заинтересованность даже возросла.

Вскоре Эверласт записал свой дебютный альбом "Forever Everlasting" (1990) на Rhyme Syndicate Records, лейбле Ice–T, и стал регулярно ездить в турне вместе со своим патроном. Но его песни мало кого тогда впечатлили. Так же посредственно шли дела и у его друга. Дэнни молол чепуху в составе какой–то малоизвестной панк–группы и живо сотрудничал с мексиканским мафиозным картелем Лос–Анджелеса. "За всю жизнь у меня не было ни одной честной работы, — говорит Дэнни. — Даже когда я работал в музыкальном магазине, я воровал деньги с кредитных карточек покупателей и делился ими с Эверластом". Похожее отношение к работе было и у Эверласта: "Как можно уважать рабочую этику и честно получать гроши, когда наркодилер зарабатывает на несколько порядков выше самого высокооплачиваемого профессионала в любой области?".

Короче, в конце 1990 года, позабыв о прошлых неудачах, Эверласт предложил Дэнни Бою организовать HOUSE OF PAIN. Ди–джеем был приглашен Леор ДиМант (Leor DiMant, р. 1974 г.) из еврейской семьи латвийских эмигрантов (Леор, кстати, успел–таки родиться в Латвии), который работал с Эверластом над его первым сольником, такой же бунтарь с детства, как и они.

Все началось с заводного сингла "Jump Around", спродюсированного самим DJ Muggs (из CYPRESS HILL), после которого мода на американо–ирладские записи в стиле хардкор–гангста–рэп распространилась быстрейшими темпами, и их дебютный альбом "House Of Pain" с глубокими подбасовками, драм–лупами и посланиями в стиле PUBLIC ENEMY, выпущенный лейблом Tommy Boy Records, стал мультиплатиновым. Когда же в следующем году группа приехала с концертами в Ирландию, молодежь кричала им: "Добро пожаловать домой!".

Далее было менее шумное продолжение карьеры с синглами "Boom Sha Lock Lock Boom" и "Who’s The Man", основанными на традиционной ирладской поэтичности, граничащей с простым американским хулиганством, но высот "Jump Around" достичь было сложно. Поэтому между выходом первого и второго альбомов активизировалась их роль вне музыки. Эверласт, например, снялся в двух рэпперских картинах "Who’s The Man" (вместе с PUBLIC ENEMY и Heavy D.) и "Judgement Day", где он сыграл настоящего гангстера. Гангстером его посчитала и полиция, когда в 1994 году он был арестован в нью–йоркском аэропорту им. Джона Ф. Кеннеди за ношение незарегистрированного оружия. Тогда он отделался трехмесячным домашним арестом и несколькими десятками часов общественно полезных работ. И в то же время Эверласт, Дэнни Бой и Микки Рурк открыли роскошную пиццерию "House Of Pizza", после того как Дэнни снялся с Микки в гангстерском боевике "Bullet".

Второй альбом HOUSE OF PAIN "Same As It Ever Was" разительно противоречил своему консервативному названию и очень отличался от своего предшественника. После него пресса поспешила сравнить их с BEASTIE BOYS (с их гитарно–панко–фанковой основой), но этот номер не прошел, потому что HOUSE OF PAIN остались приверженцами жесткого звучания и особо не стремились в чарты.

Появившийся через два года новый альбом "(Trush Crushed To Earth Shall) Rise Again" стал первым диском, сделанным исключительно самой группой. Поэтому DJ Muggs, продюсировавший их первые два опуса, на этот раз отдыхал, а своим непосредственным ремеслом занимался DJ Lethal. Несмотря на то, что "(Trush Crushed To Earth Shall) Rise Again" разошелся очень скромным по американским меркам тиражом (250 000 копий), в целом альбом получился неплохим для прощального. Как всегда они рисовались, как круто быть ирландцами (иногда скатываясь до неприкрытого расизма), вспоминали оружие и виртуально измывались над женщинами, но гармония взаимоотношений внутри группы куда–то пропала. Движения стали машинальными, турне — скучными, и в конечном итоге Эверласт предложил разойтись по–хорошему.

Как бывшему бэк–вокалисту довольно раскрученной группы и талантливому художнику–рекламисту (он оформлял обложки большинства записей HOUSE OF PAIN), Дэнни Бою не составило труда найти применение своим умениям. Он стал не последним человеком в дизайнерской компании "El Diablo Death Corporation" и снялся в фильме "Lunch Time Special" (где его партнерами были B Real и Scotty Cann). А в этом году он готовит сразу три проекта. Сборник "Danny Boy Presents... The Architects Of The New Millennium", его первый сольный альбом (с "живой" группой), и появится на втором диске группы LIMP BIZKIT, хороших друзей HOUSE OF PAIN.

Что же касается DJ Lethal, то и он сейчас работает с LIMP BIZKIT (у них более металлическое звучание, чем у HOUSE OF PAIN) в качестве их постоянного ди–джея (его скрежет можно услышать на их дебютном альбоме "3 Dollar Bill Y’all" 1997 года выпуска). Самая последняя новость — это то, что DJ Lethal также планирует завершить запись своего первого сольника в этом году (на лейбле Loud Records) и что помогут ему в этом много известных рок–музыкантов Америки.

Ну, а товарищ Эверласт изменился практически до неузнаваемости. Он увлекался игрой на гитаре в юности, но с HOUSE OF PAIN о ней пришлось забыть. Один из его продюсеров прознал об этом и предложил экспериментальный проект. Так "рэппер Эверласт" плавно трансформировался в "музыканта Эверласта" — почему–то никто не называет рэпперов музыкантами, хотя среди них навалом таковых, — набрал группу поддержки и написал основную часть музыки и текстов для своего второго сольника "Whitey Ford Sings The Blues" (1998), во время записи которого Эрику была сделана операция на открытом сердце и заменен на искусственный дефектный от рождения клапан.

Современный акустический блюз–рок и речитатив в последнее время прекрасно уживались в записях Wyclef Jean, поэтому Эверласт рисковал меньше, чем даже могло показаться. Кроме того, по его убеждению, хип–хоп — это одна из разновидностей рок–музыки, и, кстати, музыка HOUSE OF PAIN также базировалась на рок–менталитете. Их слушала и на них ходила в основном молодежь, которой немного нравилось рэгги, немного рэп и рок, — в общем, довольно разносторонние люди. Да, хорошая была группа. Жаль только, нет пути назад. Им действительно пока лучше порознь...