Кузнец И Семаня

От сущего к возникающему

Вначале было Слово. Но прежде чем оно возникло, во Вселенной господствовал Хаос, явственно напомнивший о себе популярной ныне теорией синергетики. Поклонники господина Пригожина, по всей вероятности (или невероятности), стали появляться и в музыке.

Волей–неволей начинаешь приходить к выводу, что любое новаторство чаще всего начинается с садистского акта: разрушения привычных форм, деструкции устоявшейся системы мышления. Эта ломка протекает небезболезненно. Потому–то в музыкальном авангарде я нахожу нечто патологоанатомическое, а создатели подобного рода шедевров напоминают хирургов с острыми скальпелями в руках.

Но оставим все же в покое богатое идейное наследство маркиза де Сада и обратимся непосредственно к творцам звуковых конструкций.

Минский коллектив под простым незатейливым названием КУЗНЕЦ И СЕМАНЯ дебютировал в прошлом году на открытии молодежной выставки во Дворце искусств столицы Беларуси. Тогда ребята просто завели будильник, чтобы, увлекшись блужданием в гармонических коридорах, не нарушить установленный для них регламент. Фурора выступление не произвело, но публика музыкантов запомнила. Далее был фестиваль "Синий перец", куда прогрессивные заморочки минских авангардистов вписались как нельзя лучше. Выяснилось, что Алексей Кузнецов (он, собственно, и есть КУЗНЕЦ, орудующий на ударных, горне, аккордеоне), а также Виктор Семашко (иначе говоря, СЕМАНЯ, играющий на клавишных и всевозможных дудочках) являются крестными папами и основными идеологами данного проекта. Организовывать творческий беспредел им помогают жена КУЗНЕЦА Лариса и басист Алексей Игнатович.

Протаптывать тропинку в данном направлении ребята начали в 1996 году. До этого оба они пытались учиться в музыкальных школах, их не закончили, о чем, впрочем, особо не жалеют. По словам Виктора, академическая учеба внушает страх перед инструментом. Эту мысль развивает и Алексей, рассказывая о том, как благородное стремление бабушки привить внуку навыки игры на фортепиано отбило у него охоту к какой бы то ни было учебе.

То, что они делают сейчас, музыкой, конечно, тоже можно назвать, но лично мне ближе следующее определение: звуковая комбинаторика. Сами "виновники торжества" обзывают это смесью креативного фри–джаза с доморощенным дилетантством. Затевалось все с невинных забав по записыванию на магнитофон всяческих словесных и звуковых импровизаций, а вылилось в осуществление вышеупомянутого проекта и параллельного детища "для домашнего пользования" под названием ПСИХОТРОНИК. Заниматься более–менее традиционной музыкой у парней не было желания, ибо от механического перебора аккордов, по их мнению, не получаешь никакого удовольствия. Творчество в их понимании —– это, с одной стороны, средство самовыражения, с другой —– способ обмена энергией и эмоциями, с третьей —– возможность создавать и анализировать чувственные образы. "Нам нужен фиксатор, —– говорит Виктор, —– чтобы все это не уходило в пустоту. На концерте таким фиксатором являются слушатели, на репетициях мы обычно включаем магнитофон и записываем то, что лезет изнутри. Мы уже настолько в это дело вляпались, что теперь вряд ли вылезем". И, наверное, это правильно. Зачем куда–то вылезать, если чувствуешь себя вполне комфортно там, где ты есть? Вот, к примеру, Диоген: жил себе в бочке и радовался.

А вообще прослушивание такой музыки можно сравнить с дайвингом. Ты как бы постепенно погружаешься в неизведанные глубины океана Мировой Души и пытаешься там отыскать себя. Интересно, что ни говори! Главное при этом не заблудиться и вовремя вернуться на Землю. Для этого–то и заводят будильник...