Никольский, Константин

Все лучшее - в буфете. Все худшее - в музыкальной журналистике»

— Вы работали у Стаса Намина. Расскажите об этом, пожалуйста.

— Я работал во многих известных коллективах. Я ведь на эстраде больше 30 лет. Как видите, до сих пор в форме. Кто еще из рокеров может похвалиться этим?

Начинал я в 16 лет у Юры Айзеншписа гитаристом в АТЛАНТАХ. Это был первый его проект. АТЛАНТЫ были одними из зачинателей...

— Кутиков рассказывал, как он, учась в техникуме, ходил со своей девушкой, первой любовью, на знаменитых АТЛАНТОВ и она ему сказала: "Ты никогда не будешь таким, как эти ребята"...

— ... Потом уже была группа ЦВЕТЫ Стаса Намина, ВОСКРЕСЕНИЕ, а затем инструментальный ансамбль ФЕСТИВАЛЬ. (Ансамбль, создавший нетленки. С ним Максим Дунаевский делал свои мюзиклы "Три мушкетера", "Трест, который лопнул", "Мэри Поппинс", "Куда он денется" и др. Хиты из "Куда он денется" — "Городские цветы" и "Все пройдет". ФЕСТИВАЛЬ выпускал пластинки с песнями Дунаевского, в том числе такие шлягеры, как "Листья жгут", "Сивка–бурка". — С. Н.)

Затем работал в группах ГАЛАКТИКА, ЗЕРКАЛО МИРА. ЗЕРКАЛО МИРА нанесла мощный удар, оставила след в нашей поп–, рок–культуре. У истоков по материалу и аранжировкам стояли люди профессиональные, окончившие мощные училища. Дьячков, что был там за основного автора (предлагал все музыкальные идеи), окончил училище Римского–Корсакова. Оно по классике сильнее будет даже Гнессинского. Музыка МИРА по исполнению была очень колоритная, профессиональная.

— Если говорить о тридцати годах работы, то вы так шли параллельно с Макаревичем, — у него такой же стаж.

— Макаревич был больше организаторской такой фишкой. По музыкальному профессионализму особенно не проявлялся. Группой ведь пробиваться легче.

— Макаревич сумел сохранить группу на всех качках и потрясениях.

— Иди он самостоятельно, чисто по музыкальной крепости его могло не хватить. Я не уверен даже, сумел ли бы Макаревич существовать все эти 30 лет без группы.

— Однако, когда Макаревич выпустил первый свой сольник (в 84–м), все стали говорить о том, что он сам по себе интересней МАШИНЫ ВРЕМЕНИ. Как поэт и так далее.

— Это потому, что от МАШИНЫ ВРЕМЕНИ все устали, а это было в новинку. Но если бы изначально Макаревич начинал как бард, я не уверен, что он бы пробился. А группой, на фоне запрета других команд...

Мои песни стали известны в Москве до ВОСКРЕСЕНИЯ. ВОСКРЕСЕНИЕ получило оформленный вид году к 80–му, а мои песни еще в 70–м игрались на танцах, имели известность. Разные группы их играли, тот же АРАКС. Просили и брали мои вещи.

ВОСКРЕСЕНИЕМ я занимался меньше двух лет. Наш концерт в МГИМО — это классика. Его до сих пор вспоминают те, кто вырос на нем. Это вышло потом пластинкой на "ФИЛИ Рекордз" через 11 лет. Записано было нами по настроению.

В КГБ тогда приглашали поиграть несколько раз, в клуб на Лубянке (первый раз — когда была Олимпиада в Москве).

...Когда Сапунов выпевает: "О чем–м поет–т ночна–ая птица...", — он понимает, о чем поет? Этакая пародия на "Ла Скала". Я написал это, я знаю, как надо петь. Пою так, что это понятно...

С Макаревичем у нас иногда были смешные диалоги. Полупьяные такие разговоры. Встречаемся где–нибудь на тусовке, он говорит: "А давай концерт на пару замочим?". У нас в компании сразу "ха–ха–ха" начинается. "Андрюха, ты чего, захотел себе могилу вырыть? Мы выступим, вас после этого начнут освистывать и шикать". Это проверено. Когда было 10–летие ВОСКРЕСЕНИЯ — мощный всплеск в 1990 году после долгого забытья, — то было два концерта. В спортивном зале "Дружба", около Лужников, — с большой помпой прошло, большим фурором. Однако из тех, кто там играл, а это основной состав ВОСКРЕСЕНИЯ, ЗЕРКАЛО МИРА, я с группой, Сапунов с группой, еще приглашенные, МАШИНА... Кузьмин приходил, другие музыканты. Публика собралась отборная. Так вот, принимали как надо нас, ЗЕРКАЛО МИРА и, конечно, само ВОСКРЕСЕНИЕ. Все.

Нас, когда URIAH HEEP приехали, выпустили перед ними. Дали 15 минут настроиться, и на аппаратуре, которую из пионерлагеря привезли. А работали в "Октябрьском", это большой зал. На нашем месте непрофессиональный ансамбль был бы раздавлен. У нас коллектив хороший, все всё знают. Плохая аппаратура — еще лучше надо играть. Я вышел, повесил свой сюртук и...

Другой коллектив, как там их, РУКУ ОТОРВАЛО, начал бы выпендриваться. Мы вышли и хорошо спели. Орут: "Не надо URIAH HEEP! Костя, оставайтесь на сцене!". Пришли на них, но уже не надо. И буфет заработал, все с пивом.

Все это наблюдал совершенно обалдевший бас–гитарист из группы NAZARETH. У них ужин был, а тут все хором поют, зал с ума сошел.

На этих "Клубах звезд", "Акулах пера" появляются "музыканты" и: "Я был в Америке". А толку что? А мы были в Питере с URIAH HEEP, с человеком из всемирно известной группы NAZARETH. Весь зал с пивом, входит–выходит, а он спокойно лабает свои песни. Вот это профессионализм!

Вот Гребенщиков в Америке был. Виделся с Полом МакКартни. А толку? Когда он туда уезжал, говорил, что хочет поработать с профессионалами. А вернувшись из Америки, стал поливать ее грязью. Говорить, что основная философская мысль — в России и так далее. Да тех же LED ZEPPELIN можно слушать всю жизнь, что я и большинство наших музыкантов и делаем. А из наших нынешних кого послушать? МАНГО–МАНГО? Для того чтобы хэппенинг сделать, не обязательно юбки надевать. КУКУРУЗА и без шотландских юбок добивалась успеха на кантри–фестивалях. АГАТА КРИСТИ — они популярны, но это беда. Ни играть, ни песть не умеют, да и лица не то чтобы некрасивые. Немужские. Артист должен быть физиологически приятен. Хотя бы. Послушать можно мало чего...

— Боярский говорит, что раньше хоть худсоветы отсеивали непрофессионализм...

— Да они сразу в таком случае Лещенко должны были отсеять. У него же "дефект фикции" просто. Кого они отсеяли? Высоцкого они отсеяли, МАШИНУ ВРЕМЕНИ отсеивали, ВОСКРЕСЕНИЕ, РУБИНОВУЮ АТАКУ, ВИСОКОСНОЕ ЛЕТО.

Талькова на долгие годы "отсеяли" У него тогда классная любовная лирика была. Когда играл в ЭЛЕКТРОКЛУБЕ с Аллегровой, Салтыковым. В политику позже ушел.

Тину Тернер они сюда не пустили, "битлов". Вообще кто эти люди сами, они чего–нибудь сделали? А судьи кто?

...Знаете, какое у меня уникальное качество? Тридцать лет прожил на сцене и не нажил себе врагов. Как–то пользуюсь уважением и среди поп–, и среди рок–, и среди рэп–звезд. Никакой фанеры. На праздник песни "Радио–рокс" пригласили много разных известных людей. Все тусуются за кулисами. А буфет не работает. Я пришел в половину одиннадцатого, артисты уже все отработали, многие уехали, буфет остался для остальной части, непонятно какой. Пришедшей поживиться. Я говорю: "Ребята, у вас неправильно. Давайте мне для артистов бутерброды и водку". И все. Главный критерий — чтобы буфет заработал.

Когда говорят: мы отцы рок–н–ролла, деды, мы рок–н–ролл сделали и др., а толку, послушать–то что? Буфет–то у вас не работает. Работал бы буфет, можно было зайти послушать, где вы че играете.

— Сейчас много говорят о коммерциализации музыки.

— А что делать, если это идет? Так сейчас стоит во всех областях. При чем тут музыка? Ни при чем. Музыка просто попозже попала под это дело. У нас. Но взять любой товар, те же джинсы. Коммерческая основа — будь здоров. Но настоящие, американские, лучше, чем китайские или какой–нибудь Гонконг. Западный ширпотреб доведен до уровня искусства. Тут и труд дизайнеров, психологов и многое другое. А так джинсы — это тот же самый попс. Я к тому, что попс тоже разный. Одно дело халтура, другое... Большое спасибо нашим коммерсантам, что привезли PINK FLOYD, Элтона Джона, "роллингов", Тину, Джо Кокера.

Есть, правда, и блат за "бабки". Когда Демидов в передаче "Музобоз" сказал, что нот — шесть, все упали. Музыкальный журналист–то должен знать, сколько нот, сколько у меня бемолей, тональность. Сейчас многие музыкальные журналисты не знают этого. В таком случае я говорю: "До свидания. Кури". Демидов пошутил, специально так сказал, но по предыдущему его поведению все так и подумали, что он идиот. Поэтому никто не врубился в шутку. Передача непрофессиональная. Звук такой, что... РОНДО играть–то умеют, а у него в передаче их гитар не слышно.

И вообще не журналист дает поддержку прессой, а приглашенные работают на "Добрый вечер" с Игорем Угольниковым. Звезды раскручивают журналиста. В передаче главным должен быть приглашенный человек. Ксюша та же — она тебе рот открыть не даст. То же и Матвей Ганопольский. Задача–то ведущего программы больше раскрыть гостя. "У нас сегодня интересный человек...". Какой же интересный, если слова сказать не даст?!

Если раньше я стремился в студию музыкальных программ, то теперь понял, что оттуда нужно бежать. Лучше на инструменте позаниматься. Пользы больше. Передача "Акулы пера". Сидят музыканты и музыкальные журналисты. Основные вопросы — сколько получаете, с кем живете? Как будто все журналисты нищие и озабоченные...