Задерий, Святослав

Богатырь, не мы...

Юным алисоманам будет, наверное, небезынтересно узнать, что своему названию группа АЛИСА обязана не Константину Кинчеву, а тому, кто, собственно, и носит это прозвище — Святославу Задерию...

Бас–гитарист и певец Задерий начинал как хард–роковый музыкант ХРУСТАЛЬНОГО ШАРА, а на заре возникновения популярности в СССР модного в начале 80–х музыкального течения "новая волна" он создал группу, которой и дал название АЛИСА. Пригласив в нее в 1985 году москвича Костю Кинчева в качестве вокалиста, Святослав уж точно не мог предположить, что всего через год новичок, ставший к тому времени фронтменом А., вытеснит из коллектива его прародителя да еще "отнимет" у него имя...

— Что нового в последнее время с вами случилось?

— В прошлом году с благословения духовного отца всей русской рок–культуры Андрея Тропилло, запустившего меня в свою студию, я реализовался в виде сольного альбома "В рок–н–ролльном сите". И еще один альбом записал — "Филантроп".

— Мне кажется, что ваша жизнь в рок–музыке после ухода из АЛИСЫ складывается не так чтобы очень уж удачно: группа НАТЕ!, заявившая о себе достаточно мощно, с каждым годом все меркла и меркла, пока совсем куда–то не исчезла...

— Да, такой группы сейчас нет. Идея НАТЕ! себя исчерпала, и музыканты, игравшие в ней, сегодня работают в различных составах. Сейчас уже не встряхивать людей надо, чтобы они проснулись от спячки, как это мы делали в 80–е, а успокаивать, оберегать от алкогольной тряски и экстезиального рэйва.

— Стало быть, вдохнуть новую жизнь в НАТЕ! вам не хочется?

— Да мы неоднократно пытались реанимироваться, но ежели предмет — труп, то он никогда не встанет и не пойдет. Но мне нравится вторая молодость старых групп. То, что делает, скажем, Гребенщиков, еще кто–то.

— Это — вторая молодость или зарабатывание денег на собственном имени?

— Я думаю, что в разных аспектах это где–то и то, и другое. Самое главное, чтобы они себя чувствовали нормально, чтобы, глядя на них и слушая их, блевать не хотелось. Вот от молодых меня иногда, честно говоря, переворачивает. И если брать в целом, то в наше время кое–кто из тех, кто сейчас выступает в клубах и даже всеми способами, часто не музыкальными, а скандальными, начинает собирать стадионы, в рок–клубе прослушивания не прошли бы. Скучно. Не ново. С позиции теперешних времен я вижу, что ценз на культуру все–таки нужен, но только с той точки зрения, что зрителю было бы интересно и он не уходил с концертов, а не потому, что кому–то это просто не нравится по каким–то причинам.

— "Театр ДДТ" пытается как–то это регулировать?

— Не знаю... Громко сказано: регулировать. Он же не министерство культуры, он не обладает решающим словом даже среди рок–н–ролльщиков, хотя в "авторитете", как говорится. "Театр" — не та организация, которой был когда–то мощный рок–клуб, пришедший через борьбу с кэгэбэшниками и ментами к вполне творческой фильтрации музыкантов на талантливых и тех, кому еще рано выступать. Да, тогда некоторые обижались, но сегодня видно, что во многом рок–клуб был прав. Сейчас очень мало музыки как таковой. Есть напор, есть вал, который просто вышибает тебя из зала.

— Жалеете, что разошлись ваши пути и пути АЛИСЫ?

— Иногда только с той позиции, что можно было бы чего–то большего навертеть, накрутить. С той потенцией, с теми силами и размахом, которые когда–то были. Но я думаю, что дождусь своего второго дыхания.

— Каковы ваши нынешние отношения с Кинчевым?

— Нормальные.

— Обиды прошли?

— А как можно обижаться на свое собственное произведение? Доктор... Франкенштейн (смеется, — О’К)... Я двигался своим путем, с интересом смотрел на то, что делает Кинчев... Следил за развитием своей идеи...

— Но через десять–пятнадцать лет никто и не вспомнит, что АЛИСА — это Задерий. Разве что из энциклопедии узнают...

— Будет здорово и чудно, что про группу–то вспомнят!.. Ну не вспомнят, а мне–то что? Я буду в другом времени, в другом измерении. Я — путешественник по пространству.

— НАТЕ! не вспомнят...

— Вспомнят. Скажут, была такая тщательная группа... Хотя смотря кто вспомнит, смотря где: по телевизору ли, в печатных изданиях. Сейчас только формируются объективные издания, только улеглись перестроечные и послеперестроечные нервные всплески, которые в момент прорыва превращали печать в дешевку. Если остались еще люди, которые писали честно, не оглядываясь на дружбу или личную неприязнь, осмысливавшие явление под названием "рок", сидя в андерграунде. Если они воспитали своих последователей...