Квартал Мир КВАРТАЛА
Окончание. Начало в №4 "МГ".
—Раз уж мы коснулись NIRVANA, которых вы любите, не могли бы вы назвать и другие ваши музыкальные предпочтения?
— Дэвид Боуи, очень нравятся BEATLES... Но BEATLES понравились уже на взрослую голову, когда я понял, почему они великие. Я знал об этом, но только сейчас увидел, что открыл еще одну сторону в них — сторону авангарда. Когда слушаешь их через некоторое время, понимаешь, что МакКартни там довольно слащавый, а вместе они — вода, то есть H20. То есть МакКартни может быть водородом, который, допустим, пахнет... даже воняет... Ну, не без уважения к нему — конечно, я его уважаю. Леннон — это, может быть, кислород, который сжигают легкие, а вместе это вода. И вот этот конгломерат четырех людей — даже людьми их сложно назвать, — субстанций, которые попали одновременно в луч света, придумали бит, придумали ту музыку, которая сейчас звучит, — в контексте это все равно как бы BEATLES. Им это было ниспослано, они, может быть, сами по интеллекту были не такими развитыми, каковой была их музыка и люди, которых они к себе притягивали. Например, Джордж Мартин, который уже к тому времени хорошо знал современную классическую музыку, задействовал оркестр в "Сержанте Пеппере". Они в то время уже пробовали какие–то наркотики, ну, в данном случае, ЛСД, и они тогда видели суть каких–то вещей, которые открыло им это знание. Но это все неважно по сравнению с тем, что они попали в луч света. Поэтому музыка у них вечная, — не потому, что я: "Традиции — это класс! BEATLES такие крутые". Был период, когда я их не очень много слушал. Мне казалось, что они слащавые, а сейчас я опять открыл глаза и вижу просто ту степень того авангарда, который еще в коде заложен. Мне еще нравится Лори Андерсон, мне нравятся некоторые из new age, мне нравится практически любая народная музыка. Мне нравится такое гэбриэловское звучание — рок–н–ролл в контексте народной музыки. Джаз нравится, но не весь, а большей частью его истоки. Это, допустим, ритм–энд–блюз, но конца 20–х годов, когда еще не было электронных инструментов, а совсем простые люди, негры там какие–то поют — вообще просто ништяк. Из этих традиций и появился Би Би Кинг. Мне нравится и современный джаз, но в исполнении небольших коллективов: контрабасист, какой–нибудь там барабанщик и талантливый трубач. Меня привлекает в этом минимуме звуков минимум информации, потому что джаз и так загружен в информативном плане. А здесь получается, что можно и отдыхать. Плюс к тому искренность, свойственная джазу, как и рок–н–роллу, лучше чувствуется в исполнении небольших групп. От музыкантов это тоже зависит, но их столько, что перечислять бессмысленно. Мне нравится и классическая музыка, особенно Моцарт. Он такой светлый, как ангел. Чайковский нравится — русский Моцарт, только в романтизме. Мне очень нравится современная классическая музыка, в частности Шостакович. Очень люблю поплясать временами под BONEY M. Тоже по кайфу. Очень нравятся SEX PISTOLS. То есть я космополит в музыке. Мне нравится та музыка, в которой есть искренность и гармония внешнего с внутренним. Нравится кислотная музыка, но не вся, а которая ближе к acid–underground. И так далее. В принципе, главное — понять человека. И к тому же я все равно не смогу всех назвать. То же в искусстве и литературе, и такое же отношение к жизни. Мне нравится все, где есть открытость, искренность, хотя это слово не очень подходит. Правда, есть иногда элемент обмана в музыке. Это есть, к сожалению, и у КВАРТАЛА тоже. Я не могу сказать, что все песни КВАРТАЛА искренние, хотя когда писал, думалось, что они такие. А вот сейчас, когда они проверены временем, то, оказалось, не все. Но есть несколько песен, которые мне очень нравятся, которые действительно искренни.
— Какие же?
— "Плакать не надо" из альбома "Все земное стало странным", "Остров белых птиц" из "Резиновых джунглей". Из "Входа для посторонних" мне нравятся "Снег" и "Ay Mi Vida". Хотя любое выступление КВАРТАЛА — это свой театр и обязательно народ, который присутствует на этом концерте, заводится и начинает орать и все такое. Может быть, некоторые вещи закодированы на студии и так далее. Ведь понимаешь, музыка — это такая вещь: если ты делаешь цельную песню, то это и слова, и музыка, и аранжировка, и исполнение. Вот если одного элемента не хватает, допустим, исполнения ввиду того, что менструация там у кого–то или кому–то что–то не в кайф — или вялый, или не курнул — ну, неизвестно что... А как раз в этот момент ты зафиксировал песню в студии и это "пошло".
— Мы уже выяснили, что для вас главное в жизни. Что для вас главное в музыке?
— Я уже говорил, что это степень открытости и, конечно, уровень таланта. То есть насколько человек "вколачивает" всю свою идею, то, о чем он говорит, насколько он прост и ясен, как и образы его фантазии, хотя это уже сложнее. Допустим, если ты в свое произведение вмещаешь какой–то экзотический отлет, тогда зачем он нужен? Тогда он вообще должен либо "увести" в другой уровень, допустим, в болото, когда человек думает: "Ой, бл*дь, я его лучше сейчас выключу, а то страшновато немножко стало". Так бывает, когда слушаешь Лори Андерсон. Ясность, открытость и простота языка. Чтобы об этом можно было кричать или, если это девушка, шептать, петь одними губами, мягкими губами, когда у тебя просто х** встает, когда слушаешь это. Мне кажется, что это все любят и все считают главным.
— Чья работа вам за последнее время понравилась больше всего?
— Знаешь, нравится множество многих, но полноценно, настолько, чтобы это были гармоничные пластинки, я не могу назвать ни КВАРТАЛ, ни любого другого исполнителя, за исключением каких–то народных проектов, и то они всегда делают под что–то, чтобы лучше его "схавали" под определенным "соусом". Они тоже пролетают и становятся беспонтовыми. Мне очень нравится Аркаша Шилклопер. Он без всякой болтовни что выражает, то выражает, когда выходит один с валторной. Он ни под кого не подделывается, потому что он единственный человек в своем роде. Мне нравится культовая русская и тувинская музыка. Нравится истинность ЧАЙФА, но многое не нравится в нем. Нравится подача, аранжировка и синтез с народной музыкой у Линды, но не нравится то, что спи*дили подачу гэбриэловскую в аранжировке. Человек должен петь своей энергией, чисто своей, потому что человек уникален по своей природе и нет ни внешних, ни внутренних повторений родившегося музыканта. В том и уникальность человека. И вообще в природе нет двух одинаковых деревьев, нельзя в речку войти дважды одну и ту же, поэтому не надо ни у кого ничего воровать. Просто надо открыться, выразить свою фантазию либо не брать на себя продюсерскую работу, что именно ты центр идеи в случае, если ты у кого–то что–то воруешь. Быть исполнителем, хорошим исполнителем. Еще очень важно найти себе место в музыке и в ее подаче, в том, как ты это делаешь. Это сложный вопрос, который просто мучает людей. И даже разговор не о музыке, а вообще обо всем в принципе.
— Чего, по вашему мнению, не хватает КВАРТАЛУ? Чего еще не удалось достичь?
— Не удалось достигнуть такой степени открытости, чтобы мы получили гармонию во всем: и в материальном плане, и в своем музыкальном языке, и в любви, и в отношениях с девушками, и во всем вообще. Но... Это, наверное, невозможно. Этого, наверное, еще никто не достиг.
В то время как мы бурно обсуждали вечные и невечные проблемы, Ксиф делал самую необходимую работу — вел машину, иногда подсказывая Артуру в моменты, когда тот запутывался в безумной цепи своих умопомрачительных рассуждений. А затем, после более чем часа, что мы провели в машине, которая в это время колесила по проспектам, улицам, улочкам, переулкам и прочим закоулкам Москвы, музыканты сослались на то, что дела все–таки надо делать, и отправились своей дорогой, передав привет Минску и читателям "Музыкальной газеты".
—Раз уж мы коснулись NIRVANA, которых вы любите, не могли бы вы назвать и другие ваши музыкальные предпочтения?
— Дэвид Боуи, очень нравятся BEATLES... Но BEATLES понравились уже на взрослую голову, когда я понял, почему они великие. Я знал об этом, но только сейчас увидел, что открыл еще одну сторону в них — сторону авангарда. Когда слушаешь их через некоторое время, понимаешь, что МакКартни там довольно слащавый, а вместе они — вода, то есть H20. То есть МакКартни может быть водородом, который, допустим, пахнет... даже воняет... Ну, не без уважения к нему — конечно, я его уважаю. Леннон — это, может быть, кислород, который сжигают легкие, а вместе это вода. И вот этот конгломерат четырех людей — даже людьми их сложно назвать, — субстанций, которые попали одновременно в луч света, придумали бит, придумали ту музыку, которая сейчас звучит, — в контексте это все равно как бы BEATLES. Им это было ниспослано, они, может быть, сами по интеллекту были не такими развитыми, каковой была их музыка и люди, которых они к себе притягивали. Например, Джордж Мартин, который уже к тому времени хорошо знал современную классическую музыку, задействовал оркестр в "Сержанте Пеппере". Они в то время уже пробовали какие–то наркотики, ну, в данном случае, ЛСД, и они тогда видели суть каких–то вещей, которые открыло им это знание. Но это все неважно по сравнению с тем, что они попали в луч света. Поэтому музыка у них вечная, — не потому, что я: "Традиции — это класс! BEATLES такие крутые". Был период, когда я их не очень много слушал. Мне казалось, что они слащавые, а сейчас я опять открыл глаза и вижу просто ту степень того авангарда, который еще в коде заложен. Мне еще нравится Лори Андерсон, мне нравятся некоторые из new age, мне нравится практически любая народная музыка. Мне нравится такое гэбриэловское звучание — рок–н–ролл в контексте народной музыки. Джаз нравится, но не весь, а большей частью его истоки. Это, допустим, ритм–энд–блюз, но конца 20–х годов, когда еще не было электронных инструментов, а совсем простые люди, негры там какие–то поют — вообще просто ништяк. Из этих традиций и появился Би Би Кинг. Мне нравится и современный джаз, но в исполнении небольших коллективов: контрабасист, какой–нибудь там барабанщик и талантливый трубач. Меня привлекает в этом минимуме звуков минимум информации, потому что джаз и так загружен в информативном плане. А здесь получается, что можно и отдыхать. Плюс к тому искренность, свойственная джазу, как и рок–н–роллу, лучше чувствуется в исполнении небольших групп. От музыкантов это тоже зависит, но их столько, что перечислять бессмысленно. Мне нравится и классическая музыка, особенно Моцарт. Он такой светлый, как ангел. Чайковский нравится — русский Моцарт, только в романтизме. Мне очень нравится современная классическая музыка, в частности Шостакович. Очень люблю поплясать временами под BONEY M. Тоже по кайфу. Очень нравятся SEX PISTOLS. То есть я космополит в музыке. Мне нравится та музыка, в которой есть искренность и гармония внешнего с внутренним. Нравится кислотная музыка, но не вся, а которая ближе к acid–underground. И так далее. В принципе, главное — понять человека. И к тому же я все равно не смогу всех назвать. То же в искусстве и литературе, и такое же отношение к жизни. Мне нравится все, где есть открытость, искренность, хотя это слово не очень подходит. Правда, есть иногда элемент обмана в музыке. Это есть, к сожалению, и у КВАРТАЛА тоже. Я не могу сказать, что все песни КВАРТАЛА искренние, хотя когда писал, думалось, что они такие. А вот сейчас, когда они проверены временем, то, оказалось, не все. Но есть несколько песен, которые мне очень нравятся, которые действительно искренни.
— Какие же?
— "Плакать не надо" из альбома "Все земное стало странным", "Остров белых птиц" из "Резиновых джунглей". Из "Входа для посторонних" мне нравятся "Снег" и "Ay Mi Vida". Хотя любое выступление КВАРТАЛА — это свой театр и обязательно народ, который присутствует на этом концерте, заводится и начинает орать и все такое. Может быть, некоторые вещи закодированы на студии и так далее. Ведь понимаешь, музыка — это такая вещь: если ты делаешь цельную песню, то это и слова, и музыка, и аранжировка, и исполнение. Вот если одного элемента не хватает, допустим, исполнения ввиду того, что менструация там у кого–то или кому–то что–то не в кайф — или вялый, или не курнул — ну, неизвестно что... А как раз в этот момент ты зафиксировал песню в студии и это "пошло".
— Мы уже выяснили, что для вас главное в жизни. Что для вас главное в музыке?
— Я уже говорил, что это степень открытости и, конечно, уровень таланта. То есть насколько человек "вколачивает" всю свою идею, то, о чем он говорит, насколько он прост и ясен, как и образы его фантазии, хотя это уже сложнее. Допустим, если ты в свое произведение вмещаешь какой–то экзотический отлет, тогда зачем он нужен? Тогда он вообще должен либо "увести" в другой уровень, допустим, в болото, когда человек думает: "Ой, бл*дь, я его лучше сейчас выключу, а то страшновато немножко стало". Так бывает, когда слушаешь Лори Андерсон. Ясность, открытость и простота языка. Чтобы об этом можно было кричать или, если это девушка, шептать, петь одними губами, мягкими губами, когда у тебя просто х** встает, когда слушаешь это. Мне кажется, что это все любят и все считают главным.
— Чья работа вам за последнее время понравилась больше всего?
— Знаешь, нравится множество многих, но полноценно, настолько, чтобы это были гармоничные пластинки, я не могу назвать ни КВАРТАЛ, ни любого другого исполнителя, за исключением каких–то народных проектов, и то они всегда делают под что–то, чтобы лучше его "схавали" под определенным "соусом". Они тоже пролетают и становятся беспонтовыми. Мне очень нравится Аркаша Шилклопер. Он без всякой болтовни что выражает, то выражает, когда выходит один с валторной. Он ни под кого не подделывается, потому что он единственный человек в своем роде. Мне нравится культовая русская и тувинская музыка. Нравится истинность ЧАЙФА, но многое не нравится в нем. Нравится подача, аранжировка и синтез с народной музыкой у Линды, но не нравится то, что спи*дили подачу гэбриэловскую в аранжировке. Человек должен петь своей энергией, чисто своей, потому что человек уникален по своей природе и нет ни внешних, ни внутренних повторений родившегося музыканта. В том и уникальность человека. И вообще в природе нет двух одинаковых деревьев, нельзя в речку войти дважды одну и ту же, поэтому не надо ни у кого ничего воровать. Просто надо открыться, выразить свою фантазию либо не брать на себя продюсерскую работу, что именно ты центр идеи в случае, если ты у кого–то что–то воруешь. Быть исполнителем, хорошим исполнителем. Еще очень важно найти себе место в музыке и в ее подаче, в том, как ты это делаешь. Это сложный вопрос, который просто мучает людей. И даже разговор не о музыке, а вообще обо всем в принципе.
— Чего, по вашему мнению, не хватает КВАРТАЛУ? Чего еще не удалось достичь?
— Не удалось достигнуть такой степени открытости, чтобы мы получили гармонию во всем: и в материальном плане, и в своем музыкальном языке, и в любви, и в отношениях с девушками, и во всем вообще. Но... Это, наверное, невозможно. Этого, наверное, еще никто не достиг.
В то время как мы бурно обсуждали вечные и невечные проблемы, Ксиф делал самую необходимую работу — вел машину, иногда подсказывая Артуру в моменты, когда тот запутывался в безумной цепи своих умопомрачительных рассуждений. А затем, после более чем часа, что мы провели в машине, которая в это время колесила по проспектам, улицам, улочкам, переулкам и прочим закоулкам Москвы, музыканты сослались на то, что дела все–таки надо делать, и отправились своей дорогой, передав привет Минску и читателям "Музыкальной газеты".
Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 05 за 1998 год в рубрике музыкальная газета
