N.R.M.

не лишенные обаяния монстры

Конечно, слово "монстры" употреблено здесь в фигуральном смысле, хотя... Некогда в белорусской телевизионной программе "Акколада" прозвучала такая расшифровка названия минской группы Н.Р.М. — "несколько различных монстров". Музыканты похихикали да и забыли, а пресса усиленно продолжает именовать их "монстрами белорусского рок–н–ролла". А тем более теперь, когда Н.Р.М. получила официальный статус коронованной особы и стала "группой года" по итогам отгремевшей совсем недавно "Рок–коронации".

Буквально на следующий после "коронования" день мы встретились с музыкантами, дабы в спокойной и непринужденной обстановке, сидя за кружкой пива, поговорить, что называется, "за жизнь". На "заседании" присутствовали четверо министров НЕЗАВИСИМОЙ РЕСПУБЛИКИ МРОЯ (а именно так расшифровывается аббревиатура Н.Р.М.): Лявон Вольский (помимо министерских функций выполняет роль вокалиста и гитариста группы), Пит Павлов (лидер–гитара, бэк–вокал), Юрий Левков (бас–гитара, бэк), Олег "Алезiс" Демидович (ударные, бэк). Фактически отсутствовал, но метафизически находился где–то рядом Олег Кореньков (звукорежиссер). В качестве моральной поддержки группы выступал Павлов–младший.

— Итак, сегодня утром вы, можно сказать, проснулись знаменитыми. И что при этом подумалось каждому из вас?

Пит: — Я проснулся и подумал: "А что это никто не звонит, не поздравляет и вообще ничего особенного не происходит?" И после этого сказал жене историческую фразу: "Нужно всех обзвонить и попросить, чтобы прислали денег".

Олег: — А мне утром позвонил один приятель и поздравил с "короной". Он услышал об этом по "Радио Би–Эй". Так что не надо быть столь категоричным, ведь информация распространяется и люди постепенно узнают о прошедшем событии.

Юра: — Мне пришла в голову та же мысль, что и Питу: "Все, надо ехать, зарабатывать деньги".

Лявон: — Я посмотрел в окно, увидел снег и обрадовался тому, что зима снова вернулась.

— Итоги прошедшей "Рок–коронации" — это для вас победа или же просто дань тому, что вы уже успели стать патриархами отечественной рок–сцены? И, развивая данную тему, замечу, что, по мнению многих музыкантов, да и не только их, вышеупомянутое мероприятие — просто большая лажа, которая завернута в красивую обертку. А что вы думаете обо всем об этом?

Пит: — Как правило, такого мнения придерживаются те люди, которым не досталась корона. Многие ругают "Коронацию", но вместе с тем подают заявки на участие в отборочных турах. А давайте, уж если не нравится все это дело, будем бойкотировать это мероприятие, не подавать кассеты, не приходить на концерты. Тогда отпадет необходимость в проведении "Коронации" и никто не станет говорить, что это лажа, просто потому, что ее не будет.

Юра (с улыбкой): — Какие разумные слова!

Пит: — Другой вопрос, насколько справедливо присуждаются звания тем или иным группам. Я вообще считаю, что в рок–н–ролле выбирать, скажем, между группами BEATLES или ROLLING STONES и решать, которая из них лучше, просто нетактично по отношению к музыке и к искусству в целом. Поэтому все эти номинации и призы очень условные. Просто необходимо отмечать группы, которые сделали чуть больше, чем остальные, и этот факт был замечен большинством. Мы на протяжении нескольких лет получали малые короны, ну, теперь досталась большая. Почему бы не порадоваться по этому поводу?

Лявон: — На мой взгляд, все группы, кроме, пожалуй, РУБЛЕВОЙ ЗОНЫ, получили свои короны совершенно заслуженно. РУБЛЕВАЯ ЗОНА, при всем моем уважении к этим музыкантам, не была особо популярна, мало выступала и фактически выскочила в последний момент. КРАМА стала группой года абсолютно справедливо, ЛЯПИС ТРУБЕЦКОЙ — тоже, без всяких сомнений, хотя многие и говорят, что это вовсе не рок, а городской романс. Ну и что? Просто это была самая популярная на то время группа, которую соответствующим образом отметили.

Олег: — Такие конкурсы, как "Рок–коронация", по–моему, лучше проводить преимущественно для молодых, начинающих групп, чтобы дать им возможность заявить о себе. Потому что для нас это скорее констатация факта, нежели победа.

Пит (гримасничая): — Да чего уж там! Нам, "динозаврам рок–музыки", не к лицу соревноваться с пионерами. А то кто–нибудь возьмет и сравнит нас с ними ненароком. А мы ведь несравненные, единственные и неповторимые (общий смех, — прим авт.). И к этому нужно относиться как к диагнозу.

— Так, значит, вы себя ощущаете монстрами?

Пит: — Естественно, мы все ощущаем себя настоящими монстрами...

Олег: — ...С параноидальными завихрениями в мозгах.

Лявон: — Вы сами видите, что у нас бороды ниже колен, а помимо них длиннющие усы. Все мы уже седые и в очках (общий смех).

— Кому из музыкантов вы бы поставили памятник?

Пит: — Поскольку все мы монстры, то я лично с удовольствием поставил бы памятник вот этим троим молодым людям, сидящим напротив меня. Я бы купил огромное количество серебряных ложечек и отлил бы трехглавую или четырехглавую конную статую. А если иметь в виду тех музыкантов, которые оказали на нас влияние в творческом плане, то их очень много и перечислять, пожалуй, не стоит.

Лявон: — Памятники надо ставить мертвым музыкантам, как это ни прискорбно, и таких довольно большое количество — начиная от Моррисона и Хендрикса и заканчивая Кобэйном. А живые еще продолжают делать свое дело. ROLLING STONES, U2, LED ZEPPELIN, все группы, ставшие уже классикой, — они как бы вне конкуренции.

Юра (задумчиво): — А еще Моцарт, Шопен...

— А представьте себе такую картинку: лет через ...дцать на каком–нибудь доме будет висеть памятная табличка с надписью примерно следующего содержания: "Здесь репетировала группа Н.Р.М."...

Юра: — Я не думаю, что те здания, к которым мы имеем какое–то отношение, смогут продержаться до того времени, когда на них можно будет нечто подобное повесить. Кроме того, потребуется слишком много мемориальных досок, чтобы отметить все те места, где бывала, выступала, выпивала группа Н.Р.М.

Лявон: — И честно говоря, мы об этом не задумывались.

Пит: — В нашей стране это скорее всего будет возможно не ранее, чем лет через триста.

— Сам по себе напрашивается вопрос, касающийся политики. Творчество группы МРОЯ, а ныне Н.Р.М. всегда носило социальный характер...

Лявон: — Это только кажется на первый взгляд. На самом деле это просто творчество.

Юра: — Хотя и то, что происходит в обществе, так или иначе находит отражение в песнях нашей группы.

Лявон: — Песня определяется по своему настроению — грустному или веселому, а политика — не та область, которая достойна быть представленной в музыке. Другой вопрос, что сейчас все мы переживаем сложное время, когда наше творчество многие начинают воспринимать сквозь призму социальных проблем. Но ведь рок–н–ролл сам по себе подразумевает смелое высказывание своей оценки того, с чем приходится сталкиваться в жизни. И мне непонятна позиция музыкантов, заявляющих о том, что они к политике не имеют ни малейшего отношения. Как можно не иметь отношения к политике, если ты живешь в этой стране и у тебя нет ни условий для репетиций, ни денег, для того чтобы купить инструменты или сделать запись? Это не Польша и не Россия, где индустрия шоу–бизнеса поставлена на твердую основу и где музыканты имеют возможность для нормальной работы.

Олег: — Если ты играешь рок–н–ролл, ты не можешь не касаться политических аспектов.

Лявон: — Есть несколько вариантов, когда музыкант остается вне политики. Либо он становится таким "отвязанным" человеком, который занимается чистым искусством и закрывает глаза на существующие проблемы, или же он начинает играть поп–музыку, петь песни про любовь и что–то там еще. Но это уже не рок–н–ролл по сути своей.

Пит: — Я думаю, что музыка не делится на рок и поп по признаку "тяжелости", "андерграундности", степени волосатости и т.д. Например, группа METALLICA для меня давно числится на счету популярных групп, а экстремальными группами я считаю те команды, которые ломают устоявшиеся музыкальные, моральные и прочие догмы и находятся в вечном поиске. Поэтому заявлять о себе как о рокере и при этом наплевательски относиться к ситуации, сложившейся на данный момент в обществе, — эта позиция нечестная. Значит, ты уже не рокер, а самый настоящий попсовик, для которого важны лишь внешние атрибуты и наличие определенных "фенек", а не сам рок.

— Что вы хотите донести до слушателя посредством своих песен? Вы закладываете в них какие–то глубинные идеи или же просто делаете то, что вам нравится?

Лявон: — Вот именно — мы делаем то, что нам нравится. И здесь, пожалуй, главное, как и в медицине, следовать гиппократовскому завету: "Не навреди". Необходимо думать о том, какие идеи ты несешь людям и как они могут повлиять на них, чтобы это не послужило на пользу каким–то темным силам. Потому что все мы несем ответственность за то, что мы делаем.

Юра: — Наличие определенных убеждений заставляет нас контролировать себя.

Олег: — Идейность идейностью, а, скажем, в песне еще, кроме всего прочего, должен присутствовать какой–то образ, потому что без него песня не является художественным произведением. Хотя основа рока — это прежде всего ритм, энергия, но без образности невозможно создать ни текст, ни музыку.

Лявон: — Рок–музыка — это синтез искусств. Это не поэзия и не изобразительное искусство, а что–то совершенно иное. Мы с Олегом художники по образованию, в свое время учились в художественном училище. Литературой я тоже занимался и продолжаю заниматься, но все это как бы стоит отдельно от рок–н–ролла. А рок–музыка — это довольно интересная сфера творчества, во многом граничащая с мистикой. Возможно, поэтому, когда ты "въезжаешь" в эту структуру, то очень трудно потом из нее выйти.

Олег: — Есть группы и отдельные исполнители, для которых специально кто–то пишет тексты или даже музыку. У нас такого нет. Мы все делаем сами, и очень редко случается так, что мы берем чей–то текст. Иногда сначала пишется музыка, а потом текст, иногда наоборот — по–разному бывает.

Лявон: — Непонятно, от чего это зависит. Порой и текст нормальный, и музыка нормальная, а песня не идет и все тут. А бывает, как с "Партизанами", — песня написалась, можно сказать, на одном дыхании. Еще надо отметить такой момент. В последнее время пошла тенденция возвеличивания моей персоны и представления меня как лидера группы, но это не соответствует истине. У нас все лидеры. В группе абсолютная демократия. И поскольку Н.Р.М. — это не просто группа, но еще и независимая республика, то все мы являемся представителями кабинета министров и выполняем определенные государственные миссии. К примеру, Юра Левков — это наш министр по борьбе с коррупцией и взяточничеством. Олег — министр по туризму и отдыху. Он человек непьющий и поэтому может организовать первоклассный отдых на природе. Наш звукорежиссер пока еще не обременен высокопоставленными обязанностями, но он, судя по всему, в скором времени возглавит комитет по борьбе с алкоголизмом и наркоманией. Пит у нас является министром легкой и средней промышленности. Ну, а я занимаю скромную должность министра труда и обороны по аналогии со значком ГТО, который когда–то присуждали за выполнение определенных норм. Символика нашего государства уже разработана, есть герб и флаг, нет пока лишь гимна, но этот вопрос активно прорабатывается. Что же касается нашего отношения к тому государству, в котором мы все реально проживаем, то с ним мы находимся в состоянии холодной войны.

Пит: — Но мы всегда готовы в случае необходимости начать "горячую" войну. База для этого имеется, "ядерный потенциал" постоянно наращивается...

И вновь музыканты улыбаются, давая понять, что "есть еще порох в пороховницах" в противовес суждению о том, что рок–н–ролл давно мертв. Да, на Западе оный, может быть, и почил, но у нас–то он пока трепыхается и продолжает отстаивать свое место под солнцем. Так что, уважаемые коллеги, не спешите писать некрологи.