Rodovich, Marylya

Марыля Родович утверждает, что ваш покорный слуга человек хороший...

Сейчас стало уже "доброй" традицией нет–нет да ужалить в прессе ли, по телевидению недавних самых близких наших друзей — артистов из стран бывшего соцлагеря. Мол, выполняли они некую идеологическую миссию, препятствуя своим "мельканием" на экранах и гастрольными турами проникновению в Союз подлинной западной современной музыки. Доля истины содержится в таких утверждениях: поп– и рок–музыку made in действительно заботливо "оберегали" от молодежи те, кто стоял на страже советской нравственности, опасаясь "тлетворного" влияния импортной масс–культуры на юные умы. Правда, все равно она проникала на магнитофоны, и никакие глушилки не могли испортить обедни человеку, склонившемуся у приемника и внемлющему едва слышному голосу Севы Новгородцева. Правда и то, что от некоторой музыки (как это ясно теперь) уберечь стоило... Да и изрядную часть певцов и певиц из тогдашней Восточной Европы настоящими исполнителями язык назвать и по прошествии стольких лет не повернется.

Но были и те, кого и сегодня с удовольствием слушают люди самых разных возрастных категорий. Например, замечательная польская певица Марыля Родович. Вот уж звезда так звезда! Без всяких кавычек и на все времена! Стоит назвать лишь одну ее песню — "Ярмарки", и все станет на свои места. Она выдавала такой рок, такое шоу, что чертям в преисподней становилось не по себе...

— В годы моего детства и юности в СССР пользовались громадным успехом такие польские артисты, как Анна Герман, СКАЛЬДЫ, ЧЕРВОНЫ ГИТАРЫ, само собой — Марыля Родович. А что сегодня происходит с польской поп–музыкой?

— В Польше появилось много новых звезд, много девочек, которые вполне прилично поют, но те, кто играл рок–музыку еще год назад, теперь исполняют поп, потому что почувствовали, что это лучше продается. Очень мало осталось групп, играющих чистый рок; настало такое время, когда люди в первую очередь думают, на чем можно заработать большие деньги.

— В Союзе кто–то о вас говорил, что вы — рок–певица, а кто–то — поп–певица. Кем вы сами себя считаете?

— Вы знаете, я начинала в 60–е годы с биг–бита (тогда рок назывался так). Мои корни — это БИТЛЗ, РОЛЛИНГ СТОУНЗ, ЭНИМАЛЗ. Они мои первые учителя, я выросла из этого. Я пела в такой манере, таким и остался мой голос. А ближе мне всегда были соул и ритм–энд–блюз, Джанис Джоплин, Рэй Чарльз...

— Что для вас рок–н–ролл? Голос, напор, музыка, имидж?..

— Для меня — это бунт. Правильно? Есть такое слово в русском языке? Да?.. Это голос людей, не согласных с миром, музыка тех, кто не согласен с существующими стереотипами, канонами. Музыка, в которой нет места для богатых аккордов, для богатой гармонии, она проста. В ней сильны ударения, барабаны, у нее особенная мода, поза — все это бунт. К сожалению, сегодня многие музыканты изменились, перестали бунтовать...

— Вы изменились?

— Наверное... Я тоже нахожусь под влиянием всего того, что меня окружает: музыки, людей, политики. Но я пытаюсь сохранить в себе те идеалы, которые у меня были... Я никогда не была коммунисткой (хотя сердце у меня и находится слева), но я не могу спокойно смотреть на то, сколько сейчас появилось бедных людей. Мы столько выбрасываем еды, а многие и не знают, что сегодня будут кушать. Я не могу спокойно смотреть на нищих, оборванных... румын, да?.. Цыган, да, цыган. С детьми на улице... Я сама мать, у меня трое детей маленьких... Мне тяжело понять несправедливость политиков, правил шоу–бизнеса, но я, к сожалению, сама играю по этим правилам...

— Вас часто "били" в мире музыки?

— О–о–о! То, что было в моей карьере, особенно в ее начале, это было страшно. Страшно... Не хочу вспоминать.

— Ваше творчество сегодня нужно молодежи?

— Уверена, что нужно! Я ощущаю свою востребованность. У меня в ансамбле работают молодые ребята — от 18 до 23 лет. Если бы было что–то не так, они бы уже давно мне об этом сказали.

— А с кем из звезд–инструменталистов вы хотели бы поиграть?

— Меня устраивают мои музыканты, они блестяще играют! А несколько лет назад я пела в Нью–Йорке, на бас–гитаре играл Маркус Миллер, Ленни Уайд играл на барабанах, Джордж Бэнсон — на гитаре. Для нас эти фамилии звучат — э–э–э, Маркус Миллер!..

— О–о–о!..

— Да, о–о–о!.. А им можно просто заплатить и попросить, чтобы они подыграли. Они ждут предложений, это их работа.

— Пани Марыля, вы прекрасно выглядите. Что помогает вам в этом — диета, спорт?

— Спорт, да, спорт. Я бегаю, играю в теннис. Мне это необходимо с профессиональной точки зрения, ведь за два часа на сцене я расходую огромное количество энергии, а потому подготовка необходима. С диетой — проблема, но я стараюсь. У меня слабая сила воли, я очень люблю покушать (смеется, — О’К). Друзья... как это по–русски... подкалывают меня.

— У вас хорошие друзья?

— Да, да. Я вообще сразу могу определить, хороший человек или нет. По глазам. Нужно внимательно посмотреть человеку в глаза. По руке могу сказать, по пальцам... Покажите руку... Хорошие, хорошие пальцы...