Ino, Brian

Путь Брайена

Брайен Ино родился в местечке Вудбридж (Woodbridge), что расположено в Саффолке (Suffolk) в Англии, 15 мая 1948 года. При крещении ему было дано имя Brian Peter George St. John le Baptiste de La Salle Eno. Образованием его до 16 лет занимались монахи ордена De La Selle, после чего он прошел двухлетний курс обучения в Ипсвичской школе искусств (Ipswich Art School).

"Я поступил в художественную школу, потому что не хотел заниматься обычной работой по найму. Я видел в этом какой–то подвох, западню. Фактически это очень характерно для моей жизни: делать что–либо не для достижения чего–то, а скорее для того, чтобы чего–то избежать", — говорил Ино.

Еще будучи ребенком, Брайен осознал для себя, что он не хочет быть ординарным, он постоянно нуждался в острых ощущениях, в том, что будоражило воображение. "Я верил в то, что благодаря удаче попал в очень хорошую школу. Ипсвич был основан в свое время замечательным просветителем Роем Эскотом, и практика преподавания была направлена скорее на саморазвитие и укладку определенных манер и способов восприятия, нежели на какие–то специальные технические дисциплины. Таким образом, вместо того, чтобы просто сидеть и рисовать, мы учились обретать себя в горячих дискуссиях и различных проектах, направленных на самопознание и самопостижение, чтобы потом избавиться от предрассудков и комплексов и быть способными создать что–нибудь действительно стоящее. В душе я был лидером, и поэтому требовалось немало усилий стать последователем и воспринять эти идеи. Как оказалось потом, они стоили многого."

Большое воздействие в этот период жизни на Ино оказал артист и музыкант Том Филипс, впрочем, не только он один. Во время случайного визита в школу авангардного композитора Корнелиуса Кардье появилось огромное пространство для новых захватывающих экспериментов, и после различных проб и смены традиционных музыкальных инструментов он начал играть со звукорежиссерами–экспериментаторами (дедушками современных ди–джеев), использовавшими магнитофоны. В 1965 году Ино покидает Ипсвич и переводится в Винчестерскую школу искусств — там было 30 студийных магнитофонов (правда, только два из них исправных).

Винчестер был традиционным заведением, и поэтому эксперименты приходилось держать в тайне, из–за чего большинство студентов считали Ино несколько странным, если не сказать большего. "Я чувствовал, что искусство — это гораздо более серьезная вещь, чем они все считают. Они полагали, что оно лишь декоративно или может сделать уже существующие вещи намного лучше. Я же думал, что это более обширное понятие, но, к сожалению, ничем не мог это подтвердить. Даже моя любимая учительница, очень яркая женщина, преподававшая логику, часто говорила что–нибудь в таком духе: "Я не могу понять, почему, обладая столь замечательным умом, ты занимаешься подобной ерундой", а она была очень, очень образованной. Так я защищал свою точку зрения, сражаясь и экспериментируя 10 лет, после чего мои мысли и способы думать претерпели некоторые изменения."

Все более насущным становился вопрос: для чего все это? И Ино углубился в чтение, выдвигая попутно различные теории по поводу того, что он думал о назначении искусства.

"Сперва я был согласен с Джоном Кейджем, говорившим, что "искусство — это бесцельная игра ради игры". Потом я отбросил эту мысль и стал считать, что это род своеобразной медитативной активности", — вспоминает Ино. Примерно в это же время группа "Who" выпускает альбом "My Generation", который всерьез заинтересовал Ино.

"Я подумал: ага, рок–музыка собирается родить из себя нечто стоящее и решил организовать собственную группу THE MAXWELL DEMON со своими сокурсниками и гитаристом Энтони Грэфтоном. Однажды ночью, в конце рождественских каникул, мы собрались вместе, он стал играть, а я пел. И первая же вещь, которую мы написали, оказалась очень классной. Мы назвали ее "Ellis B. Compton Blues". Там получилось такое фантастическое гитарное соло... " Этот трек оказался единственным, сделанным группой.

В конце 1969 года Ино перезжает в Лондон и живет там в творческой коммуне, члены которой зарабатывали на жизнь различными проектами. "Я старался делать одновременно столько вещей, насколько это было возможно (и чем больше, тем лучше). Рядом со мной жило огромное количество интереснейших людей, таких как Том Филлипс, участники "Scratch Orchestra" и "Portsmouth Sinfonia", а также моя собственная группа."

Жизнь вольного художника может быть яркой и насыщенной, но постоянный доход она приносит редко, и Ино пришлось устроиться ассистентом в отдел рекламы местной газеты, где он проработал три месяца. После того, как он понял, что исчерпал себя на данном поприще, он стал дилером "трехгрошовой" электроники: скупая старые динамики, он мастерил для них корпуса и продавал своим друзьям.

В конце 1970 года Брайен случайно встречает саксофониста, которого видел несколькими годами раньше на авангардном концерте в Ридинге. После беседы с ним Ино еще ярче осознал для себя, что рок–музыка — это то, что может дать ему ощущение полноты и счастья. Это был Энди Маккей. И Ино позвонил ему три месяца спустя с предложением о совместной работе. Брайена взяли техническим ассистентом, так как у него был собственный студийный магнитофон, а группа нуждалась в демо–записи. Был еще синтезатор, который откуда–то приволок Энди и на котором никто не играл; он поступил в ведение Ино, ставшего таким образом полноправным участником коллектива. Группа называлась "Roxy Music", а лидером ее был Брайен Ферри.

"Я никогда не думал, что добьюсь успеха, но поскольку делать больше было нечего, я занимался этим. Когда люди стали говорить, что мы им нравимся, это было для меня большим сюрпризом."

"В 1971 году группа несколько раз чуть не провалилась из–за поломок аппаратуры, но были также и светлые стороны, — вспоминает Ино. — Тогда еще я стоял за пультом, отстраивал звук, но у меня был микрофон, и я исполнял некоторые вокальные партии. Насколько сильным было удивление людей в зале, таращивших глаза на меня, стоящего посреди зала и поющего. Это было очень приятно".

В конце концов Ино уговорили покинуть место за пультом и переместиться на сцену за синтезатор. Оборудование и звучание группы сделало бессмертными имена двух Брайенов — Ферри и Ино, но от первого фокус славы начал все более ощутимо смещаться в сторону второго — подраставшего, оперявшегося и обретающего силу существа за синтезатором. Так долго продолжаться не могло. До Ферри начали доходить слухи о записях Ино и Фриппа, об отношениях с PORTSMOUTH SINFONIA и наконец выкрики из зала имени Ино, доносившиеся все чаще. И в июне 1973 года ROXY MUSIC отыграли свой последний концерт на фестивале в Йорке. Именно после этого выступления Ферри заявил менеджерам, что он никогда больше не выйдет на сцену с Ино. Ино, в свою очередь, потребовал, чтобы он сказал это при всех участниках группы, прямо в лицо. Но Ферри ничего путного не сказал. И Ино покинул группу, произнеся: "О’кей. Все к черту, я ухожу".

"Огромный груз свалился с моей души. Я чувствовал себя, словно выпускник школы, которому завтра и никогда больше не надо идти туда снова, или что–то в этом духе", — вспоминает об этом Ино.

Вернувшись домой, Брайен приступает к работе над материалом для "Baby’s On Fire", фактически в тот же самый день, когда он порвал с ROXY MUSIC, 21 июня 1973 года. Позже компания E.G., занимавшаяся делами коллектива, звонила ему, интересуясь его финансовым положением. На тот момент на счету Брайена было 15 000 фунтов стерлингов, как он сам сказал — "за попытки стать рок–звездой".

Первые его шаги как исполнителя–одиночки были довольно курьезными с обычной точки зрения: сингл его проекта NEVER A LIGHT WITHOUT A SHADOW был отвергнут звукозаписывающими компаниями, и тогда, вопреки экономическим и прочим соображениям, Ино решил выпустить необычный альбом, состоящий из медленно меняющихся электронных мелодических фраз, получивший название "No Pussyfooting" (который был сделан в соавторстве с Робертом Фриппом). Ничего другого на тот момент у Ино попросту не было, и в плане карьеры это был далеко не шаг вперед. Участие в сессиях самых дешевых студий и дрянная квартира на окраине, кишмя кишевшая тараканами, — вот что он получил за свой самостоятельный дебют. Проанализировав спрос на это произведение, компания, взявшая на себя производство копий, предусмотрительно снизила тираж до 5 тысяч.

Так или иначе, тираж разошелся, а у Ино был готов материал для нового альбома, получившего название "Here Come The Warm Jets" (правда, как оказалось потом, не целиком: три композиции были дописаны прямо в студии). После короткой передышки, хватившей лишь на реализацию предыдущей работы, выходит сингл "Seven Deadly Finns", и Брайен начинает понимать, что ему перестает нравиться то, что он делает. "Фактически я стал перед необходимостью начинать новую карьеру. Вы знаете о типичном стиле жизни рок–звезд: альбом, тур, двухнедельный отдых, альбом, тур и так далее. Я же ненавидел роль такого лидера, который должен быть театрален, эпатажен и харизматичен, ну, как всегда и везде."

Судьба распорядилась иначе: коллапс правого легкого автоматически положил конец всем этим задачам и дал время поразмыслить о том, стоит ли заглатывать снова крючок, с которого уже однажды удалось соскочить. "Я решил, что абсолютно не хочу становиться звездой, потому что это сделает неизвестным то, что я действительно хочу сделать. Популярность ограничит и свяжет рамками то, что для правильного восприятия должно быть свободным и независимым от чьего–то мнения обо мне лично. Я решил, что предпочту запись живому исполнению (честно говоря, мне не очень и хотелось снова появляться на сцене)".