2Pac

Часть I. Однажды в Америке

"Мне кажется, что я умру, спасая белого ребенка",— говорит Тупак Амару Шакур. "А я все детство мечтал сгореть в танке",— говорит ваш покорный слуга. Но великому гангста–рэпперу не умереть, спасаябелого ребенка, ведь дважды не умирают, он уже получил свое, а мне не статьГероем Советского Союза посмертно, сгорев в танке, потому что корпус моейбоевой машины уже пропит, а башню сорвало. Да и Советского Союза большенет. Что поделаешь, хромые судьбы!..

И не известно, что лучше, родиться в стране, которой водин прекрасный день просто не станет, или в негритянском гетто Бруклина,где, несмотря на старания его разбогатевших выходцев–филантропов, таких,как, например, Тупак Шакур, все еще очень много наркотиков и оружия. Аеще больше красной–прекрасной крови черных–пречерных людей на тротуарах.Но если ЗДЕСЬ это — "романтика" и ТАМ об этом для нас снимаютклипы и делают фильмы, то для самих обитателей гетто это только боль, ведьэта красная кровь может оказаться кровью твоей сестры или брата.

Тупак Шакур родом из этой боли. Точка ее отсчета во времени— 1971 года, 13 сентября, в пространстве — Нью–Йорк, Бруклин. Мать — ЭфениШакур. Отец — неизвестен. С 1968 года Эфени — активный член партии BlackPanther Party, являвшейся радикальным крылом движения по защите гражданскихправ человека. К добрым делам этой партии можно отнести организацию бесплатногомедицинского обслуживания и завтраков для детей в черных гетто, к недобрым— приобретение огнестрельного оружия с целью его использования в партизанскойвойне. Сейчас в это трудно поверить, но каких–то 30 лет назад ФБР проводилообыски и аресты тех, кто был задействован в этом движении. В апреле 1969года Эфени Шакур была арестована вместе с 20 другими членами нью–йоркских"черных пантер" (black panthers) по подозрению в убийствах, вооруженныхограблениях и планировании терактов. Судебный процесс в целом длился 25месяцев, и пока Эфени ожидала своей очереди появиться в суде, за ней, отпущеннойпод залог, ухаживали два потенциальных отца Тупака: наркодилер Легс и некийБилли, член партии "Черные пантеры". Кто из них ответствененза появление на свет Тупака Шакура, пожалуй, так и останется невыясненным,зато доподлинно известно, что муж Эфени, узнав о том, что она беременна,тут же с ней развелся.

"Свобода под залог" вскоре кончилась, и вернувшейсяв женскую колонию беременной Эфени еще предстояло защищаться в суде поделу "черных пантер", отстаивая в общей камере право на полагающуюсяей пайку: одно яйцо и стакан молока в день. Для женщины да еще в положенииэто, мягко говоря, не густо, и каждый раз, когда Эфени вспоминает о своемпребывании в тюрьме, ее глаза наполняются слезами, ведь она даже не надеялась,что на такой еде сможет родить живого ребенка.

В мае 1971 года с Эфени и тринадцати ее товарищей по партиибыли сняты все обвинения. Месяц спустя родился Тупак. Эфени рассказывает,что очень боялась, как бы федеральные службы не отобрали у нее ребенка.Через своего врача она передала новорожденного сестре. К счастью, все обошлось,но через много лет Тупак будет вспоминать свое детство, как один нескончаемыйпереезд: из соображений конспирации, а то и просто в поисках лучшей долимать постоянно меняла квартиры, переезжая из одного черного гетто в другое."Я тогда день и ночь плакал, — говорит Тупак. — Я по жизни не вписывался,потому что всегда был откуда–то еще... Люди думают: раз ты из гетто, значитстоит чучка потусоваться, и ты впишишься куда угодно".

Тупак тяжело переживал безотцовщину, не давшую ему "почувствоватьсебя мужчиной", к тому же он имел тонкие, женственные черты лица,бывшие причиной насмешек со стороны его друзей и сверстников среди родственников.Он рассказывал, что умел делать все, чему его могла научить мать: готовить,шить, убирать, но есть вещи, которым может научить только отец. В одномиз своих интервью Тупак сказал: "Мать не может научить сына, как бытьмужчиной. Особенно это касается черных. Я чувствовал себя паршиво, видя,как другие ниггеры получают ответы своих отцов на вопросы, которые былии у меня. Я до сих пор не получил эти ответы". Тупак признал своегоотца в наркодилере Лэгсе, который, как и многие его "коллеги",сам употреблял наркотики. Он познакомил Эфени с крэком. (Крэк — сильнодействующийнаркотик, забиваемый в стеклянную трубку и разогреваемый пламенем зажигалки.Дым нагретого крэка втягивают в себя.) "Лэгс бывало приходил посрединочи, — вспоминает Эфени, — и вставлял мне трубку с крэком в рот. Так мыс ним и общались". Через какое–то время Лэгс попал в тюрьму за махинациис кредитными карточками. Ко времени его выхода на волю Эфени переехалаиз Нью–Йорка в Балтимор. Она позвонила оттуда Лэгсу, чтобы сообщить емуо переезде, и узнала, что он умер от сердечного приступа, вызванного передозировкойкрэка. По словам Эфени, Тупак "ох*ел от горя", когда она сказалаему, что Лэгс умер. "Я скучаю по своему папе", — все время повторялТупак.

С отчимом Тупаку тоже не повезло, он был приговорен к60 годам тюремного заключения за вооруженное ограбление. Тупаку большеникогда не суждено было его увидеть.

Все разочарования семейной жизни, оставлявшие рубцы насердце, не уничтожили Тупака как личность, как лидера, как будущую звезду.Может быть, все дело в имени, первая часть которого — Tupac Amaru на языкеинков означает "светящаяся змея", так в мифологии народов ЦентральнойАмерики олицетворены мужество и мудрость. Вторую часть — Shakur можно перевестис арабского как "благодарный Богу". Разве мог человек с такимименем покончить свою жизнь у мусорного бачка, не успев вытащить из веныиголку шприца, попав под такой кайф, который заставляет усомниться, наэтом ли вы еще свете?! Что–то подсказывает сердцу, что "благодарныеБогу светящиеся змеи" так не умирают. А вся боль, пережитая ими вдетские годы, разрывающая их на части изнутри, не убивает в них способноститворить, превращая свои слезы в деньги.

В Балтиморе Тупак написал свой первый рэп, взяв себе псевдонимMC New York. Он поступил в Балтиморскую Школу искусств, директор театральногоотделения которой нашел его "крайне одаренным молодым актером".В Школе искусств Тупак познакомился со многими белыми ребятами, с удивлениемдля себя обнаружив, что с белыми, в принципе, "можно ладить".До этого он свято верил в то, что "белые — дьяволы", как былопринято считать в гетто.

В 17 лет Тупак переехал с матерью в Marvin City (Калифорния).Эфени утверждает, что именно в Marvin City Тупак прошел школу жизни, вгороде, где "ниггеры ставят улицы на уши". Он продавал наркотики,перезнакомившись со всеми в районе, став, по собственным словам, "ходячимприколом" для всех ниггеров, которые "не были говном". Нопо–настоящему Тупака "напрягала" только нехватка денег. "Явидел всех этих тупых сраных ниггеров, имевших женщин, машины, дома, вто время как у меня ни хрена не было... Меня любили так, как можно любитьдворняжку или местного наркомана".

Но не все было так мрачно для будущей звезды в MarvinCity. Пройдя прослушивание, Тупак был принят в группу DIDGITAL UNDERGROUND,уже хорошо известную ко времени его прихода туда. Обзаведясь новым вокалистом,группа объехала с гастролями США и Японию, ошарашив публику программой,главным ударным элементом которой был Тупак, исполняющий танцы с резиновойженщиной. Во время этих гастролей Тупак как–то позвонил домой и узнал,что его мать пристрастилась к наркотикам. Для него это был сильный удар.Чувство жалости смешалось с чувством потери уважения к бывшей "чернойпантере", все детство бывшей для Тупака идеалом.

Он пытался вычеркнуть мать из своей памяти, но через какое–товремя Эфени удалось собрать свою волю в кулак и, переехав в Нью–Йорк, навсегдаотказаться от наркотиков.