Libertad Настоящему индейцу завсегда везде ништяк
Экзотика по–прежнему в цене. В противном случае объяснить,почему группа — от рождения меньше чем полгода и в которой при этом неучаствуют Мулявин, Ярмоленко и Раинчик — стремительно набирает популярность,никак не получится. Мои вечные поиски секрета успеха и на этот раз привелик завидному результату. Внимание, господа белорусские музыканты! Чтобысделать головокружительную карьеру, валите "за бугор" и там начинайтеиграть отечественный фольк или что–то на него похожее. Аплодисменты гарантирую!!!
Кстати, сей рецепт не лишен здравого смысла: гляньте,насколько хорошо пошли дела у ПАЛАЦА/KRIWI в Германии и у ТРОIЦЫ в Санкт–Петербурге.Ну а мы будем не без зависти наблюдать, как в Беларуси раскручивается латиноамериканскийколлектив LIBERTAD. Мой собеседник — лидер группы боливиец Джони.
— История LIBERTAD началась...
— Не так давно. Но я достаточно долго знаком с Умбертои Омаром (другие музыканты группы — М.И.), мы друзья. А сам нынешний составсложился месяца три–четыре назад, не больше. В старом составе группа существовалалет пять, и я с ними как–то даже вместе играл.
— Представь группу.
— Боливийцы: Умберто — флейта и сампон, Омар — гитараи я — чаранго. Белорусы: Костя — скрипка, Жан — бас–гитара, Володя — барабаны.
— С традиционной латиноамериканской пан–флейтой более–менеепонятно. Но "чаранго" — что это?
— Выглядит как маленькая гитара. Строй выше, чем у обычнойгитары, и струн больше — целых 10. Первая — ми, дальше ля, ми октавой ниже,до, соль и так далее. Техника игры на чаранго не сильно отличается от гитарной,только аккорды берутся иными приемами.
— Держу пари, что белорусскую половину вы пригласили вгруппу несколько позже, чем собрались сами. Но как вам–то, землякам–иностранцам,пришла в голову идея поиграть в Минске?
— Умберто здесь был раньше всех — учился. Я познакомилсясначала с ним — ну, знаешь, как это обычно бывает: собирается вечеринкалатиноамериканцев и там происходит много всего интересного. Омар приехалпозже, чем я, но и с ним мы познакомились точно так же. Решение создатьгруппу в том виде, как она есть сегодня, пришло этой зимой.
— Прости, а ты чем занимаешься в Беларуси?
— Учусь на архитектурном. Сейчас в академическом отпуске,но буду восстанавливаться.
— Ходят слухи, что участники LIBERTAD играли в Варшавена площади Старого Города, и не только там. Это правда?
— Да, это действительно так. Мы с Умберто играли в Венгрии,кажется, 2 года назад...
— А еще говорят, что родственники членов группы находятсясреди ведущих боливийских и в целом латиноамериканских музыкантов...
— Да, мои мама, сестра и брат — музыканты, довольно известные,но не до такой степени, чтобы называть их ведущими.
— Какой средний возраст музыкантов LIBERTAD?
— От 20 до 30. Мне (делает паузу, пытается кокетничать),скажем так, почти 30.
— И все 30 ты играешь?
— Не–ет! (Смеется). Но лет 20 вполне. Сколько себя помню,столько играю.
— Сменим тему. "Libertad" по–испански "свобода".Почему вы выбрали такое название?
— Белорусская политическая ситуация, как нас часто спрашивают,— это только один из факторов. Главное вот что: в группе есть представителиразных народов. Но, как свободные люди, мы запросто общаемся. В этом весьсмысл — чтобы все, не только в пределах нашей группы, а вообще кто угодно,могли чувствовать себя свободно по отношению друг к другу.
— До какой степени LIBERTAD белорусская группа?
— Если считать по составу, то на 50 процентов. Но в музыкальноммы на все сто ориентированы на Латинскую Америку.
— То, что вы играете, — это настоящий фольклор, традиционныеболивийские песни, аутентичная музыка?
— Нет, я категорически против такого определения. Аутентичныйфольклор мы даже не пытаемся делать. Это очень сложно, не хватает людейи инструментов. Наш стиль можно назвать "неофольклор". Мы исполняемсобственные произведения, основанные на латиноамериканских ритмах. А так— ну какие же бас–гитара и ударная установка возможны в настоящем фольклоре?
— О творческих планах напоследок...
— Ох, их много. В десятых числах июля уезжаем на Украинус гастролями. Возможно, выступим на "Славянском базаре". Приглашениймасса, так что дай Бог все успеть. Вернуться в Минск планируем только всентябре.
— Удачных вам поездок и возвращайтесь побыстрее!
— Мучас грасиас!
Кстати, сей рецепт не лишен здравого смысла: гляньте,насколько хорошо пошли дела у ПАЛАЦА/KRIWI в Германии и у ТРОIЦЫ в Санкт–Петербурге.Ну а мы будем не без зависти наблюдать, как в Беларуси раскручивается латиноамериканскийколлектив LIBERTAD. Мой собеседник — лидер группы боливиец Джони.
— История LIBERTAD началась...
— Не так давно. Но я достаточно долго знаком с Умбертои Омаром (другие музыканты группы — М.И.), мы друзья. А сам нынешний составсложился месяца три–четыре назад, не больше. В старом составе группа существовалалет пять, и я с ними как–то даже вместе играл.
— Представь группу.
— Боливийцы: Умберто — флейта и сампон, Омар — гитараи я — чаранго. Белорусы: Костя — скрипка, Жан — бас–гитара, Володя — барабаны.
— С традиционной латиноамериканской пан–флейтой более–менеепонятно. Но "чаранго" — что это?
— Выглядит как маленькая гитара. Строй выше, чем у обычнойгитары, и струн больше — целых 10. Первая — ми, дальше ля, ми октавой ниже,до, соль и так далее. Техника игры на чаранго не сильно отличается от гитарной,только аккорды берутся иными приемами.
— Держу пари, что белорусскую половину вы пригласили вгруппу несколько позже, чем собрались сами. Но как вам–то, землякам–иностранцам,пришла в голову идея поиграть в Минске?
— Умберто здесь был раньше всех — учился. Я познакомилсясначала с ним — ну, знаешь, как это обычно бывает: собирается вечеринкалатиноамериканцев и там происходит много всего интересного. Омар приехалпозже, чем я, но и с ним мы познакомились точно так же. Решение создатьгруппу в том виде, как она есть сегодня, пришло этой зимой.
— Прости, а ты чем занимаешься в Беларуси?
— Учусь на архитектурном. Сейчас в академическом отпуске,но буду восстанавливаться.
— Ходят слухи, что участники LIBERTAD играли в Варшавена площади Старого Города, и не только там. Это правда?
— Да, это действительно так. Мы с Умберто играли в Венгрии,кажется, 2 года назад...
— А еще говорят, что родственники членов группы находятсясреди ведущих боливийских и в целом латиноамериканских музыкантов...
— Да, мои мама, сестра и брат — музыканты, довольно известные,но не до такой степени, чтобы называть их ведущими.
— Какой средний возраст музыкантов LIBERTAD?
— От 20 до 30. Мне (делает паузу, пытается кокетничать),скажем так, почти 30.
— И все 30 ты играешь?
— Не–ет! (Смеется). Но лет 20 вполне. Сколько себя помню,столько играю.
— Сменим тему. "Libertad" по–испански "свобода".Почему вы выбрали такое название?
— Белорусская политическая ситуация, как нас часто спрашивают,— это только один из факторов. Главное вот что: в группе есть представителиразных народов. Но, как свободные люди, мы запросто общаемся. В этом весьсмысл — чтобы все, не только в пределах нашей группы, а вообще кто угодно,могли чувствовать себя свободно по отношению друг к другу.
— До какой степени LIBERTAD белорусская группа?
— Если считать по составу, то на 50 процентов. Но в музыкальноммы на все сто ориентированы на Латинскую Америку.
— То, что вы играете, — это настоящий фольклор, традиционныеболивийские песни, аутентичная музыка?
— Нет, я категорически против такого определения. Аутентичныйфольклор мы даже не пытаемся делать. Это очень сложно, не хватает людейи инструментов. Наш стиль можно назвать "неофольклор". Мы исполняемсобственные произведения, основанные на латиноамериканских ритмах. А так— ну какие же бас–гитара и ударная установка возможны в настоящем фольклоре?
— О творческих планах напоследок...
— Ох, их много. В десятых числах июля уезжаем на Украинус гастролями. Возможно, выступим на "Славянском базаре". Приглашениймасса, так что дай Бог все успеть. Вернуться в Минск планируем только всентябре.
— Удачных вам поездок и возвращайтесь побыстрее!
— Мучас грасиас!
Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 26 за 1997 год в рубрике музыкальная газета