Ляпис Трубецкой

Летит в Москву

Группа ЛЯПИС ТРУБЕЦКОЙ отправилась в Москву записыватьсвой новый альбом «Я лечу в Москву». Запись проходит на студии «Союз продакшн».Помимо новых песен в него войдут пять песен из альбома «Ранетое сердце».Ожидается, что альбом будет готов к концу марта, а выйдет в середине иликонце апреля.
Белорусские поклонники смогут увидеть группу в серединеапреля во время небольшого тура по городам республики, где будут исполнятьсяв основном уже известные песни. Презентация новой программы в Минске планируетсяв мае (только после презентации в России). В России же планируется большоеколичество концертов группы на май, июнь и осень этого года.

Перед отъездом музыкантов мне удалось встретиться с ихлидером Сергеем Михалком. Застал я его на студии «MezzoForte» за подготовкойматериала к новому альбому, где меня сначала встретил продюсер ЕвгенийКалмыков и, сославшись на то, что Сергей временно занят и подойдет чутьпозже, предложил задать несколько вопросов ему.

— В свете вашего отъезда в Москву есть ли угроза того,что вы станете чисто российской группой?

— Более того, речь шла о том, что мы просто переедем вМоскву, но мы отказались от этого. Дело в том, что в группе половина людейсемейных, а бросать семьи никому не хочется. К тому же Минск как городнравится гораздо больше: здесь хорошо, просторно, свободно. Мы просто ещене подготовлены к Москве.

— На радио иногда можно услышать песни «Чайки», «Хорошийпаренек». Это песни, которые не вошли в первый альбом?

— Года полтора-два назад нужно было демо в Москву и нужнобыло срочно записаться. Пленка была нужна уже на следующий день, и мы пошлиночью на радио и сделали запись, которой мы остались недовольны и положилиее в стол. Там было пять песен... На самом деле у Михалка огромное количествопесен. Многие из них поются один концерт, а на следующем уже нет. Плодовитыйон...

И тут появился тот, самый «плодовитый».

— На чем вырос Сергей Михалок, какую музыку он слушал?

— Обыкновенную, как и все... Я жил в провинциальном городеза Уралом и поэтому слушал то, что показывали по телевизору и передавалипо радиоприемнику.

— Значит, то, что вы из России, это не один из вашихприколов?

— Нет, это не прикол. Просто у меня отец военный, и поэтомувообще трудно сказать откуда я. Жили в Сибири, за Полярным кругом. Передотъездом в Беларусь я жил в городе Норильске. И в 1989 году после окончанияшколы я приехал сюда.

— Тяжело носить корону?

— Это совершенно не значимое событие для меня... Ох, этакорона... Столько с ней... Понимаешь, есть мифы, которые распространяютсяблагодаря газетам, еще чему-то. На самом деле шум был поднят совершеннонепонятно. Ведь это обыкновенный конкурс красавиц в пионерском лагере:выбрали одну, а кто-то начинает плакать: «А чего это со второго отрядавыбрали? Да я красивее». Было бы нелогично, если бы у меня спросили: «Ну,скажи, Серега, оправдайся. Вы же не попса, ну не заслуженно вам дали».Все это ерунда. Мне по этому поводу давать какие-то комментарии совершеннотрудно. Ну, как ее носить? Ругать стали больше — это факт. А я к этомусовершенно спокойно отношусь, потому что это не какая-то веха. Вот записьпервого альбома или запись и выход альбома в Москве — это этап. А корона— нет. Телевизор подарили — это хорошо, единственная польза. По-бытовомуэто приятно. Я не видел людей, которым бы не нравились подарки. Объективно-необъективно,но подарили, и хорошо. А корону я и не ношу, где-то лежит. Так что былобы глупо, если бы я оправдывался перед всеми... Корона — это тринадцатаязарплата журналистам города Минска и всей Беларуси. А мне она не помогаети не мешает.

— За последнее время вы добились большой популярности.Есть ли ощущение, что вы — знаменитость?

— Произошли изменения следующего рода. Когда молодой был:выпить хочется, денег нет и не проставляет никто. А сейчас и деньги естьсвои, и проставляют, а пить не хочется. Конечно, это ощущается, видно,когда на улице обращают внимание. Появляется больше ответственности, потомучто когда чего-то добьешься, то каждый новый успех меньше замечают, а каждуюновую помарку возводят в ранг суперпровала. Я сейчас во многом более независим,но не от денег, а в том, что я сейчас могу реализовать, например, в десятьраз больше идей, чем какой-то музыкант. Это главное — свобода воплощатьсвои идеи. К тому же, я могу себе позволить, чтобы мои музыканты игралина хороших инструментах, чтобы мы все время выступали с хорошим звуком,чтобы мы могли отказываться от каких-то подвальных концертов. Вот это хорошо.

— Самое сильное впечатление за последнее время.

— Сейчас все так летит, что трудно сказать. А может, временини на что нет, сейчас столько работы... Молния в меня не попадала, НЛОя не видел...

— Что вы можете сказать о новом альбоме?

— То, что мы сейчас готовимся записывать в Москве, — этоусиленный вариант того, что мы уже записывали. Для него переписываютсяпесни, звук немного другой. Процентов шестьдесят в нем будет занимать новыйматериал, который, как мы считаем, более подходит в концепцию того, чтомы сейчас собираемся сделать. Альбом будет писаться в Москве и, конечно,немного будет другой. Трудно сказать, как это будет воспринято нашей публикой,потому что свои привыкли к своему. Они привыкли к одному звуку, к томукак мы играем, какие мы. И когда мы будем писать это в Москве, трудно будетудержать свой, минский, белорусский менталитет, потому что требования другие,и мы сами понимаем, что этот альбом, если все будет нормально, охватитнамного больший регион и «местечковые» моменты в текстах и в саунде будутмногим непонятны и, в таком случае, не будут иметь смысла. Однако не хочетсяделать его и «фирмовым» по звуку, как у ПАРКА ГОРЬКОГО, хочется остатьсясобой. Что касается качества, то мне кажется, что он, конечно, будет намноголучше. Даже если брать чисто подбор материала, подбор песен, то он сильнее.Но это даже не мое субъективное мнение, это мнение людей совершенно несвязанных со мной.

— Ваша любимая и нелюбимая песни из написанных вами.

— Одна из любимых — «Зеленоглазое такси», потому что онаживая, а нелюбимых я не пою. С другой стороны, самой любимой является та,которую поешь в данный момент. Сегодня это «Любовь приходит в платье белом».