Градский, Александр

Песня о феномене Градского

В сущности, все статьи пишутся следующим образом. Втворческом багаже любого журналиста имеется определенный набор выстраданныхфраз-мыслей, вокруг которых он и начинает плести нити повествования, расставлятьдля читателей силки и капканы, расщеплять атомы, выстраивать свои не всегдабесспорные концепции, и, собственно, смысл самого написанного для негоне важен. Главное — ключевое изречение.
Первый куплет
Александр Градский всегда служил объектом для дружеских подначек, когдасвоим уникальным вокалом "делал дырки" в динамиках колонок. Носейчас не о колонках. А о Градском. Даже так: о ГРАДСКОМ. О глыбе, заматереломчеловечище, монументе, пирамиде Хеопса, простом в своем величии, как плюющийна окружающих клетку людей гиббон. «Плевать» и «самовыражение», кстати,— любимые словечки в бытовом лексиконе Александра Борисовича. Ему ни холоднони жарко от того, что о нем говорят на стороне; он не встревает в околомузыкальныеразборки, впрочем, имея о них свое небеспристрастное мнение; не любит переходитьна личности, делая это постоянно; не пророчествует, но уверен в том, чток его мнению прислушиваются. Он — ГРАДСКИЙ.

Припев
— Среди находящихся рядом с Александром Градским людей есть те, чьисуждения по тем или иным вопросам вам не безразличны?
— Я по пальцам могу их перечесть, это одни и те же люди на протяжении долгихлет. Андрей Кнышев, я не знаю, известен он вам или нет (создатель некогдапопулярной молодежной телепрограммы «Веселые ребята». — О\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\'К), Аркадий Петров,музыковед. Я почти никогда не бываю с ним согласен, но всегда внимательновыслушиваю. Рита Пушкина, если мы с ней говорим.

— Вы всегда являлись авторитетом среди музыкантов, а этакимнародным гуру не хотелось стать?
— Никогда. Ни народным, ни музыкальным. Просто когда меня спрашивают очем-то, я вынужден говорить то, что я думаю, а потом мое мнение неожиданностановится важным для коллег по профессии, но я об этом ни хрена не знаю,да и неинтересно знать, как кто, чего воспринял. Потом, я думаю, не толькомузыканты слушают меня и какие-то люди тоже, но, понимаете, у менторства,или, как вы сказали, у гурства есть свои отрицательные стороны, потомукак у человека, желающего, чтобы ему внимали, развивается фанаберия. Поэтомулучше не становиться Учителем, а достаточно того, что ты знаешь: твои словакому-то интересны. Лично мне не нужно в таком качестве удовлетворять своесамолюбие, мне, как говорится, за Державу обидно.

— В таком случае явление гуру-Гребенщикова аномально?
— Я не знаю, стал ли он таким или нет. Это все игра, в первую очередь газетная.Сам Борис, человек, по-моему, довольно скромный, никогда не имел желаниястать кормчим. А подыгрывает он прессе — не подыгрывает?.. Может быть,слегка. Это я на ваш вопрос ответил бы резко: «Нет», и игры не произошло.А он в те далекие времена, будучи не опытным в общении с журналюгами, воспитанныйматематикой, а не музыкой, не знал элементарной вещи, что когда с блаженнымлицом произносишь: «Да я что-то, че-то», то это все прочитывалось как претензияна «неотмирость сего».

Второй куплет
А еще любимым занятием коллег Александра Борисовича было попрекатьтого легким плагиатцем, мол, и первый свой хит «Синий лес» тот содрал сгимна ныне почившей ГДР, и, как теперь принято говорить, саундтрек к кинофильму«Романс о влюбленных» “ночевал” недалеко от музыкальной части рок-оперы«Jesus Christ — Superstar». Полномочным экспертом я выступать не буду,но, боже мой, если и существовал здесь некий «криминал», то сегодня онни на йоту не сравним с тем, что происходит в современной СНГ-ешной поп-музыке!Вы возьмите BAD BOYS BLUE, BONEY M, GLORIA GEYNOR, еще кого-нибудь и сравнитес тем, что позволяют себе в своих «заимствованиях» Олег Газманов, ТаняБуланова, НЭНСИ, БОЖЬЯ КОРОВКА & Ltd. А уж о содержании сегодняшних«пэсен» без низковисящего пейджера и говорить не стоит. Куда уж тут Градскомус Бернсом, Элюаром, Сашей Черным, Шекспиром, да и своими иногда нежными,иногда злыми, «текстами» соваться. На «эсраде» ведь у нас царит полный«звездец», это когда Лариса Черникова — звезда, Ирина Салтыкова — суперзвезда,а Филипп Киркоров просто всенародно любимый (я тогда, наверное, самый распоследнийотщепенец). И куда бедному Градскому податься, кому он нужен?

Припев
— Когда Вам работалось «свежее»: в 60-е, в 70—80-е или сейчас?
— Трудно сказать... Конечно, тогда было веселее, мы все были моложе, скакали,как бешеные. Но, я думаю, значимость того, что я делаю сегодня, а самоеглавное эффект моего влияния на аудиторию, сколь бы много- или малочисленнаона не была, в наше время гораздо больший.

— В одном из своих интервью вы говорили о том, что когдамолодежь “наестся” перестроечного рока, то непременно придет к высокомуискусству.
— Пока еще нет, пока нет. Их некому к нему вести, потому что моментом неростарок-музыкантов как всегда ловко воспользовалась поп-музыка. Она заполниласобой пустующую профессиональную нишу, и поскольку любовь к простым (ябы даже сказал к простеньким) чувствам у людей неистребима, то получилосьтак, что не решая вопросов нравственности, а предлагая лишь развлечение,попса оказывает сегодня на молодых людей главенствующее воздействие. Ноя убежден: никогда это влияние не сможет стать решающим.

— Вы следите за российским рок-н-роллом?
— Чисто информативно. Стебалово кругом сплошное. Ничего нет сколько-нибудьлюбопытного. А те юные рок-н-ролльщики, которые хотели бы научиться игратьи петь, видя с экранов телевизоров всю эту ... У них руки опускаются, онисчитают, что никуда не смогут прорваться.

— Вы имеете какое-нибудь отношение к возрождению московскогорок-клуба?
— Не имею и не хочу иметь! Я бы лучше с удовольствием послушал новую группу,умеющую здорово играть рок-н-ролл. А то когда мне показывают пусть дажеочень способного Чигракова и выдают за явление, я посмеиваюсь в ответ.Чиж интересный парень, но он же ни играть, ни петь не может! Мы с вамиприсутствуем при демонстрации чисто советского принципа: мы друганы — тыв зале, я на сцене — и как ты не умеешь играть на гитаре, так и я, но уменя есть кое-какие мысли и я хочу их тебе поведать. А зритель говорит:«Спасибо, Серега, за то, что поведал нам свои идеи». Вот на таком уровнеидет общение, понимаете? Не на уровне мастера и публики, а базар институтскихприятелей. Мне это не интересно. Мы как были Зимбабвой, так ею и будем,а чуть пархни за границу — и над тобой обхохочутся.

Реверансы
В Минске Александр Градский выступал с программой «Несвоевременныепесни», которую помогли увидеть международное музыкальное движение «ГолливудРок», ООО «Класс-клуб» и журнал «Евростиль». Своевременны ли несвоевременныепесни, своевременен ли сам Александр Борисович? А когда его творчествоустраивало всех и вся, когда он был обласкан властями и музыкальной тусовкой,когда наши вкусы совпадали с его? А может, оно и к лучшему? Постоянствопублики, стареющей вместе с артистом, приводящей на встречу с ним своихдетей и внуков, а значит, приучающей наше будущее к подлинному искусству,— не каждый музыкант может этим гордиться.

«Слушайте хорошую музыку, слушайте Стинга, Клэптона, БИТЛЗ,РОЛЛИНГ СТОУНЗ, ранних БИ ДЖИЗ, ДЖЕТРО ТАЛЛ, ДАЙЕР СТРЕЙТС, старый ПОЛИС...Если бы мы наплевали на все и занялись каждый своим делом: я — классикой,Макар —архитектурой, Гребенщиков — математикой, то вы бы вообще сегодняимели сплошной «Ласковый май».